Борис Поломошнов - Лидерство: проклятье или панацея
Рекламодатели, рекламопроизводители и рекламораспространители с хорошо оплачиваемым энтузиазмом водят нас туда, где – «Звоните прямо сейчас!» – нам непременно требуется купить то, что в здравом уме и при трезвой памяти никому и в голову не придет покупать.
Далеко не у всех нас при этом хватит мужества и отваги ответить истошно вопящим зазывалам так, как это сделал Уоррен Баффет: «Если ваш телефон не звонит, значит это я».
Для такого ответа требуются мужество и отвага.
Немалые.
Потому как непокупающим рекламируемое рекламирующие его гарантируют всяческие «язвы египетские», начиная от кариеса и заканчивая диареей и – чур нас, чур! – энурезом.
Поскольку никто из нас не хочет таких неприятностей для своего собственного, и без того многострадального организма, то мы, как правило, ведемся – за теми, кто нас водят.
И – разводят.
Имя им – легион.
Лидеров.
Тех, которые водят.
И – разводят.
Не-лидеров.
Ведитесь, и – обрящете!
То, чего хотели.
Как сказал еще в далеком от нас 1552-м году папский легат Карафа, ставший вскоре после этого папой Павлом IV-м, «mundus vult decipi, ergo decipiātur» – «мир хочет быть обманутым, пусть же его обманывают».
Ему вторит пушкинский герой стихотворения «Герой»:
«Тьмы низких истин мне дороже
Нас возвышающий обман».
Отсюда следует – с неумолимой неотвратимостью, – как эйфория при зло/употреблении и как наслаждение чесанием себя чесоточного – категорический императив лидерства.
Состоит он всего из двух пунктов: первого и, соответственно, последнего.
Пункт первый: «Аллилуйя ведущимся!».
Пункт второй, он же – последний: «Горе не ведущимся!».
Кому и зачем он нужен, этот самый категорический императив лидерства?
Как говорили мудрые, хотя и древние римляне, «quid prodest?» – «кому выгодно?».
Всем тем, кто задействован в затее под названием «лидерство».
То есть, и ведущимся, и ведущим.
Ведущимся – потому что, как сказал Владимир Высоцкий в своем стихотворении «Солдаты группы «Центр», «не надо думать – с нами тот, кто все за нас решит».
Ведущим – потому что ведущие нуждаются в ведущихся.
Не бывает капитана команды без команды, и ни один бог еще не пережил своего последнего последователя.
Однако не все команды вместе со своими капитанами становятся победителями.
Не все боги выживают в никогда не прекращающейся войне против своих конкурентов за право владеть умами своих приверженцев – актуальных и потенциальных.
Удел неконкурентноспособных – уступать главенствующее место, будь оно на пьедестале, в пантеоне или на Олимпе.
Означает ли это беспощадную правоту Томаса Гоббса, провозгласившего в своем «Левиафане» ставшую почти сакраментальной фразу: «Homo homini lupus est», – «Человек человеку – волк», – сославшись при этом на Плавта?
Неисповедимы пути искажателей…
Тит Макций Плавт – если бы мог – в гробу бы перевернулся после почти двухтысячелетнего покойного лежания в нем от такой чудовищной лжи Томаса Гоббса. Ведь в «Ослиной комедии» Плавта сказано было совсем другое: «Ты меня никак не убедишь отдать тебе, незнакомому деньги. Человек человеку волк, если он его не знает».
Как говорится, почувствуйте разницу.
Так кто же все-таки человек человеку?
Волк волку?
Волк овце?
Овца волку?
Кто?
И кто же тогда лидер?
Точно – не ягненок.
Не может ягненок быть лидером.
По определению.
И ягненка, и лидера.
Не следуют за ягнятами даже бараны.
Тогда – кто?
Волк в овечьей шкуре?
В таком случае всем не-лидерам нужно как можно более стремительно разбегаться от лидеров, ибо, как сказано в евангелии от Матфея, «берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в шкурах овечьих, а внутри – волки лютые».
Но, опять-таки, по определению лидер – это тот, за кем следуют, а не тот, от кого все разбегаются врассыпную.
Проблема.
Нет проблемы в том, чтобы стать лидером.
По крайней мере, на какое-то время.
Подхватил выпавшее из рук погибшего знаменоносца знамя, и – «Ура!», «Вперед!», – и все такое прочее.
Проблема в том, чтобы призыв провозгласившего себя лидером не оказался «гласом вопиющего в пустыне», чтобы он был услышан, поддержан и, в конце концов, привел и лидера, и поддержавших его к взлелеянной в мечтах победе.
Как?
Категорический императив лидерства об этом стыдливо умалчивает.
В таком случае разберемся сами.
2. «С волками жить – по-волчьи выть»?
«Ты родился оригиналом.
Не умри копией».
Джон Мэйсон.Как в каждом большом овечье-бараньем стаде, – не без паршивой овцы/барана, так и в каждом человеческом сообществе – не без отщепенца.
Паршивость овцы/барана определяется исключительно ее/его анатомо-морфологическими отклонениями от установленного для их рода-племени стандарта.
Об интеллектуальных отклонениях у овец/баранов от овечье-бараньей нормы речь не идет и не может идти в принципе.
Нет среди них таких отклонений.
Потому что нет у них интеллекта, от норм которого были бы возможны отклонения.
Именно поэтому опытные пастухи для удобства управления овечье-бараньим стадом внедряют в эту среду козла – как лидера баранов, не говоря уже про овец.
Как написано в первом томе классического опуса Альфреда Брема «Жизнь животных» (по изданию 1992-го года московского издательства ТЕРРА – TERRA – стр. 429), «лидерами баранов являются козлы».
К вящей для нас, людей, радости, у нас же – все не так!
Точнее – скажем несколько осмотрительнее – все не совсем и не всегда именно так.
В отличие от козлов-баранов человек обладает способностью говорить, пусть не громкое, но вполне решительное «нет», даже когда все, казалось бы, его собратья-сосестры истошно и самозабвенно вопиют: «Да-а-а-а!!!».
По отношению к установкам категорического императива лидерства каждый человек определяет свою собственную стратегию и тактику поведения.
Одни покорно смиряются с ними как с неизбежным злом и избирают для себя путь, стыдливо именуемый непротивлением злу насилием.
Под насильственным внешним давлением чьего бы то ни было лидерства они стремятся расслабиться и постараться при этом получить удовольствие.
Другие решают, что чем быть под чьим-то лидерством, лучше самому стать лидером.
Для этого стараются.
Что есть силы.
Руководствуясь при этом «принципами», заложенными Николо Макиавелли в его цинично-сардоничном «Государе», особенно – в XVII-й его главе под красноречивым названием: «Как узурпатору сохранить и преумножить свои владения. Практика тиранов», – крайне редко включаемой в издания (исключения – изданное под редакцией Виллари Паскуале).
Если есть просьба «огласить весь список» макиавелевских «принципов» – пожалуйста:
– подавлять всякое возникающее превосходство;
– устранять людей сильных, умных и храбрых;
– препятствовать распространению образования;
– порождать раздоры;
– распространять клевету (вспомним, например, пресловутое геббельсовское: «Чем чудовищнее ложь, тем больше шансов, что в нее поверят»);
– поощрять шпионство и доносительство;
– содействовать обеднению подданных в расчете на то, что забота о хлебе насущном не оставит им ни сил, ни времени на заговоры.
Мало кто из лидеров признается в том, что он действует именно по этой схеме, однако мало кто из них не действует по ней.
По крайней мере, в политике.
Ведь это о ней, неуемной, сказал в своих мемуарах дважды президент Соединенных Штатов Америки Рональд Рейган: «Политика – это вторая древнейшая профессия, но чем дольше я ею занимался, тем больше она походила для меня на первую».
В войне за лидерский скипетр и «державу» (булаву – в руки, лавровый венок – на чело, златую цепь – на шею, зáмок – в собственность, замóк – на совесть) для достижения победы используется весь арсенал сравнительно честных и не очень способов.
Интриги и инсинуации, заговоры и наговоры, подножки, подсидки и подставки – лишь самые невинные из них.
Саркастичный закон циничного лидерства, о котором практически все если и не знают, то, по крайней мере, догадываются, но все же скромно умалчивают, гласит: «Грязного лидерства не бывает».
По прямой аналогии с известными изречениями знаменитых римлян: сатирика Децима Юния Ювенала («Lucri bonus ést odor éx re quálibet» – «Запах прибыли приятен, от чего бы он ни исходил») и императора Веспасиана («Non olet pecunia» – «Деньги не пахнут»).
Вовсю тут пахнет только горько-едким сарказмом – в первом случае, и тошнотворно-гадким цинизмом – во втором.
