KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Психология » Александр Лук - О чувстве юмора и остроумии

Александр Лук - О чувстве юмора и остроумии

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Лук, "О чувстве юмора и остроумии" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Некоторые методы изучения чувств сами по себе оказывают эмоциональное воздействие на человека, сравнимое по величине и интенсивности с теми феноменами, которые психолог хочет изучить. Нетрудно усмотреть здесь напрашивающуюся аналогию с принципом неопределённости Гейзенберга. К счастью, аналогия неполная, и предприимчивая изобретательность экспериментатора в сочетании с искусным применением современной аппаратуры позволяет добиться многого. Это отнюдь не означает, что проблемы психологии легче решать, чем проблемы атомной физики. Скорее, наоборот: «понимание атома — детская игра по сравнению с пониманием детской игры».

Возможности психологических опытов ограничены в силу этических соображений; более или менее изолированные поражения эмоциональной сферы и их влияние на мышление позволяет изучать клиника душевных болезней. Эти жестокие эксперименты природы служат как бы моделями, помогающими проникать в тайны мозга.

Нарушение нормального взаимодействия эмоциональных и интеллектуальных программ вследствие расстройства одной из них или из-за повреждения самой программы взаимодействия представляет уже задачу психопатологии. В поведении нормального, здорового человека мышление и чувство зачастую проявляются в единстве и кажутся неразрывно слитыми.

И всё-таки выделение интеллектуальных и эмоциональных программ обработки информации — это не просто надуманная схема, не просто удобная эвристика для моделирования. По-видимому, эти программы имеют различную анатомическую и физиологическую основу. Об этом свидетельствуют случаи душевных заболеваний, когда отмечается раздельное поражение этих программ. Бывает, что при сохранности логических процессов человек становится эмоционально тусклым, чувственно выхолощенным.

Но не только в патологии наблюдаются такие раздельные нарушения. Иногда они связаны с возрастными изменениями, с условиями жизни и характером деятельности — ибо всякая функция, в том числе и эмоциональность, нуждается в постоянном упражнении.

Чарльз Дарвин в «Автобиографии» рассказал о том, как после тридцати лет начали слабеть его «эмоциональные программы» при полной сохранности «логических программ» и как это сказалось на характерологических особенностях его личности: «До тридцатилетнего возраста и даже позднее мне доставляла большое удовольствие всякого рода поэзия, например, произведения Мильтона, Грея, Байрона, Вордсворта, Кольриджа и Шелли, и ещё в школьные годы я с огромным наслаждением читал Шекспира, особенно его исторические драмы. Я… находил большое наслаждение в живописи и ещё большее — в музыке. Но вот уже много лет, как я не могу заставить себя прочесть ни одной стихотворной строчки; недавно я пробовал читать Шекспира, но это показалось мне невероятно, до отвращения скучным. Я почти потерял также вкус к живописи и музыке. Вместо того чтобы доставлять мне удовольствие, музыка обычно заставляет меня особенно напряжённо думать о том, над чем я в данный момент работаю. У меня ещё сохранился вкус к красивым картинам природы, но и они не приводят меня в такой чрезмерный восторг, как в былые годы.

…Эта странная и достойная сожаления утрата высших эстетических вкусов тем более поразительна, что книги по истории, географии, путешествия… и статьи по всякого рода вопросам по-прежнему продолжают интересовать меня. Кажется, мой ум стал какой-то машиной, которая перемалывает большие собрания фактов в общие законы, но я не в состоянии понять, почему это должно было привести к атрофии одной только той части моего мозга, от которой зависят высшие эстетические вкусы.

…И если бы мне пришлось вновь пережить свою жизнь, я установил бы для себя правило читать какое-то количество стихов и слушать какое-то количество музыки по крайней мере раз в неделю; быть может, путём такого постоянного упражнения мне удалось бы сохранить активность тех частей моего мозга, которые теперь атрофировались. Утрата этих вкусов равносильна утрате счастья и, быть может, вредно отражается на умственных способностях, а ещё вероятнее на нравственных качествах, так как ослабляет эмоциональную сторону нашей природы».

Высказывание великого натуралиста заслуживает самого серьёзного внимания. Много приходится читать рекомендаций по обучению мышлению школьников, студентов и вообще подрастающего поколения; значительно реже вспоминают о том, что надо учить чувствовать и что чувства нуждаются в воспитании, упражнении и тренировке, как и любая другая телесная и душевная способность. Искусству в этом воспитании чувств принадлежит почётная роль.

Чувство и биологическая эволюция

Эмоция, как и другие виды психической деятельности, возникла и развилась в процессе эволюции. Следовательно, на каком-то этапе эволюции она явилась важным приспособительным фактором. В чём же её приспособительное значение?

Жизнь животных, в том числе и предков человека, отличается одной важной особенностью: неравномерностью нагрузок. Периоды крайнего, максимального (а может, и сверхмаксимального) напряжения чередуются с периодами относительного покоя и расслабленности.

В этом, по-видимому, одно из существенных отличий животных от представителей растительного царства. Растения добывают питание с помощью листьев и корневой системы более или менее непрерывно. Если и существуют колебания, то они обусловлены фотопериодичностью, сезонностью, то есть приспособлением обменных процессов к каким-то внешним ритмам. Но зато растение навеки приковано к месту своего обитания. А способность свободного перемещения в пространстве есть свойство высших проявлений жизни, и оно связано с апериодичностью, с кратковременностью и неравномерностью действия раздражителей, с «импульсным» характером нагрузок и питания. Если растение питается почти непрерывно, то у животного периоды приёма пищи и особенно воды чрезвычайно непродолжительны. Они составляют очень малую часть «распорядка дня» животного.

Во время охоты и преследования добычи, в схватке с сильным хищником, угрожающим жизни, или в момент бегства от опасности от животного требуется большое напряжение и отдача всех сил. Критерии экономности здесь оказываются несостоятельными. Животному требуется развить максимальную мощность в критической для него ситуации, пусть даже это будет достигнуто за счёт энергетически невыгодных, неэкономичных процессов обмена веществ.

Ситуация сравнима с работой двигателя военного корабля. Мощность его, допустим, 30 тысяч лошадиных сил, но конструкция предусматривает возможность форсирования до 50 тысяч лошадиных сил. При этом происходит быстрое изнашивание двигателя и непомерно большое расходование топлива. Поэтому в обычном походе такое форсирование двигателя не допускается. Однако в бою, когда речь идёт о жизни и смерти, оно абсолютно необходимо. В чрезвычайных обстоятельствах физиологическая деятельность животного также переключается на работу в «аварийном режиме». В этом переключении и состоит первоначальная физиологическая и адаптивная роль эмоций. Поэтому эволюция и естественный отбор закрепили в животном царстве это психофизиологическое свойство.

Возникает вопрос: почему в процессе эволюции не развились организмы, которые постоянно работали бы на таких «повышенных мощностях»? Ведь им не нужен был бы механизм эмоций для приведения организма в боевую готовность, так как они всегда находились бы в состоянии «алертности». Ответ ясен из сказанного выше. Состояние боевой готовности связано с очень высокими энергетическими затратами, с неэкономным расходованием питательных веществ. Таким животным понадобилось бы огромное количество пищи, и большая её часть пропадала бы зря, расходовалась бы впустую. Для живого организма это невыгодно: лучше обладать низким уровнем обмена веществ и умеренной силой, но при этом иметь «аварийные механизмы», которые в надлежащий момент переключат организм на функционирование в ином, более интенсивном режиме, то есть позволяют развивать более высокую мощность, когда в этом есть действительная необходимость.

Существует и другая функция эмоций — сигнальная.

Эмоция голода заставляет животное искать пищу задолго до того, как истощатся запасы питательных веществ в организме.

Эмоция жажды гонит животное на поиски воды, когда запасы жидкости в организме ещё не исчерпаны, но уже оскудели, стали ниже некоторого «сигнального» уровня.

Боль сигнализирует животному, что его живые ткани повреждены и находятся под угрозой гибели.

Ощущение усталости и даже изнеможения появляются значительно раньше, чем подходят к концу энергетические запасы в мышцах. И если усталость снимается могучей эмоцией страха или ярости, то организм животного после этого в состоянии проделать ещё весьма значительную работу.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*