Эмоциональный интеллект. Как управлять своими эмоциями - Гожулян Егор
Некоторые особо наглые журналисты утверждают, что вегетарианство естественно для человека, потому что его предки питались растительной пищей. Это не так. Приматы всеядны, да, доля мяса в их рационе – всего лишь около 5%. И предки людей действительно баловались мясом достаточно редко. Плохая для вегетарианцев новость состоит в том, что около 2,5 млн. лет назад предки человека разделились на две ветви: парантропы, которые предпочитали только растительную пищу и в итоге вымерли, и Homo habilis (Человек умелый), которые существенно увеличили долю мяса в рационе, начали со страшной силой наращивать себе мозги и, собственно, положили начало роду человеческому50.
В итоге кишечник и метаболизм современного человека заточены под регулярное поступление животного белка, и насилие над организмом в виде попытки заменить этот белок или отказаться от него вовсе не имеет ничего общего не только с улучшением состояния организма, но и со здравым смыслом.
Выдающийся Веган – мифологическое существо, вера в которого призвана успокоить ослабевший недополучающий питательных веществ вегетарианский мозг.
Слушать ложь или бред вредно
Люди очень халатно относятся к поступающей им в мозг информации. Тезис «есть испорченные продукты вредно для физического здоровья» они воспринимают без возражений, а тезис «слушать бред вредно для ментального здоровья» для них неочевиден.
Некоторые спокойно общаются с теми, кого считают глупыми, потому что ложь или бред можно отфильтровать. Это не так, отфильтровать особо не получится, и даже не потому, что не всегда очевидно, где правда, а где нет, но еще и потому, что информация, попавшая в мозг, там и остается (если память еще не подводит).
Допустим, Степан слышит от товарища незнакомое слово. И этот товарищ скажет то же самое слово завтра, но уже с другим ударением. Вопрос, какая форма произношения закрепится у Степана с большей долей вероятности? Первая, причем вне зависимости от того, какая из них была правильной. То есть, если человек сначала получает неверную информацию, а потом верную, он может очень долго путаться, потому что первоначальное впечатление очень тяжело вытравить из головы.
Вообразим, что Степан услышал от знакомого (тем более прочел в Интернете), что соленая вода закипает быстрее, и это была первая информация, полученная им по этому вопросу. И теперь он будет постоянно солить воду, а проверить, так ли это, скорее всего не удосужится. Больше того, ему субъективно будет казаться, что это так, он даже аргументы сам себе придумает. Но это не так, соленая вода закипает дольше. Степан узнал об этом и теперь обладает верной информацией. Однако если мы проведем тестирование на время, и зададим вопрос «нужно ли солить воду, чтобы та быстрее закипала» двум людям: Никите, который никогда воду не солил, потому что правильный ответ ему еще в детстве сообщили родители, и Степану, который всегда солил, но потом переучился, то кто ответит быстрее? Конечно, Никита, потому что у переучившегося Степы, в голове может выстроиться следующая цепочка «я солил, но это неправильно, значит солить не нужно». У Никиты же сразу выстрелит мысль «не нужно».
По свету ходит немало людей, впервые в жизни познакомившихся с понятием «лево» и «право» от мамы, которая сама их путает. И объясняя малышу, где одно, а где другое, она, увы, накосячила. Но первичное запечатление сработало, дальше всю жизнь человек будет сначала смотреть, на какой руке часы, и только потом соображать, где право, а где лево.
Может показаться, что бред вреден только для детей, которые впервые знакомятся с той или иной информацией. Это тоже не так. Предположим, Никита изначально знал, что соленая вода закипает дольше. Вот он устраивается в сетевую компанию открывает свой бизнес в кругу единомышленников. Продукт, который продает компания – очень хорошего качества соль, со всякими полезными добавками, как йодированная, только круче. И даже если Никита не участвует в продажах и, как уважающий себя дилер, свой продукт не употребляет, а работает секретарем в головном офисе, все равно он каждый день слышит вокруг себя «если вы добавите нашу соль при приготовлении пищи, вы станете здоровы и счастливы, бла бла бла». Его окружают плакаты с примерно таким же содержанием. И, хоть Никита и не верит в это, но с каждым днем вероятность проникновения этих идей в его голову увеличивается. И спустя какое-то время, при ответе на вопрос «нужно ли солить воду, чтобы та быстрее закипала?», у него в голове, в обход его воли, всплывет какой-нибудь лозунг родной компании, и только потом ответ на сам вопрос. Лозунг не является ответом, но он уже давно сидит в голове Никиты и просто так уходить не хочет.
Человеческий мозг – система адаптивная. Электрические импульсы постоянно шныряют туда-сюда по нейронным цепям как по дорожкам. И если по каким-то дорожкам сигналы бегают чаще, чем по остальным, мозг начинает считать, что они важнее прочих, а значит, их надо усилить51. Если заблудившийся в лесу путник дошел до развилки, и видит, что тропинка, ведущая в одну сторону, узенькая и заросшая, а в другую – пошире и более утоптана, то по какой он пойдет? По второй, потому что люди ей пользуются чаще, значит, она востребована. С сигналами в человеческом мозге все то же самое. Импульс скорее пойдет по тому пути, который использовался его предшественниками чаще остальных.
Какое отношение к этой дорожке было у человека изначально, совершенно неважно. Так многократно прослушанная мелодия может крепко засесть в голове, даже если она сначала не нравилась, даже если она не нравится до сих пор. Так люди цепляют какие-то слова, которые часто слышат от коллеги, с которым общаются каждый день, вне зависимости от степени симпатии к этим словам или самому коллеге. Так при просмотре сериала первые две-три серии могут совсем не понравиться, а вот с четвертой уже вроде как и ничего, пятая так вообще затянет с головой. И так девушка, перечитавшая любовных романов, ищет (или создает) те ситуации, которые позволят ей пострадать примерно так же, как главная героиня какой-нибудь романтической истории. И это вне зависимости от мотива, с которым она взялась за первую такую книгу, поначалу все эти переживания вообще могли казаться ей чушью, но с каждым новым упоминанием этой чуши, она все меньше кажется таковой.
Все усугубляется тем, что некоторые нейронные связи в мозге могут образовываться случайно52. Например, человек может всю жизнь помнить замысловатое название какого-нибудь местечка, где ему пришлось разок побывать, или какой-нибудь сложный научный термин, единожды услышанный, а в другой раз через минуту забывает только что произнесенное слово. И эта самая спайка нейронных связей может быть очень крепкой и произойти в любой момент, в том числе в момент восприятия бреда. И тогда он останется с человеком навсегда.
А еще мозг не знает разницы между правдой и вымыслом. Некоторым актерам, хорошо вжившимся в роль, потом требуется помощь, чтобы вернуться к своей собственной личности. Р. Персоуд в книге «Pro мозг» описывает историю двух сестер, у одной диагностировали шизофрению, вторая была здорова. Через некоторое время совместной жизни на одной жилплощади у второй сестры также на ровном месте образовалась шизофрения. Во время лечения они жили раздельно и, о чудо, та, у которой шизофрения была изначально, так с ней и осталась, а у второй исчезла. В результате обычного общения передались не просто одно-два убеждения, а целая психическая болезнь. И это не история «из ряда вон», клинические психологи, постоянно имеющие дело с различными отклонениями, регулярно посещают своих же коллег, чтобы убедиться, что проф. деформация не вышла за рамки, ибо с кем поведешься, от того и наберешься.
