Людмила Белоусова - На территории сна
Оказывается, наши воспоминания о собственной жизни состоят из обрывков, потому что мы большую часть времени бессознательны по отношению к ней. У нас не развито внимание к собственному существованию. Оно «включается» лишь по необходимости. Сознательно мы ухватываем очень маленький кусочек из всего того, что нас окружает. Неосознанно мы реагируем и замечаем значительно больше. Всем известно, что в состоянии гипнотического транса человек вспоминает такие детали, на которые его осознающий разум не обратил никакого внимания. Под гипнозом вы наверняка вспомните и цвет двери в магазине, и количество ступенек на школьной лестнице. Объяснить это можно только одним: осознаваемое нами сознание – это лишь часть его реального объема, лишь малый островок на громадной планете.
Я бегу на работу. Немного опаздываю. В голове крутятся мысли: успею ли я приехать вовремя, о предстоящей репетиции, ещё о чём-то. Конечно же, я живу и даже весьма активно, но я совершенно не обращаю внимания на то, что происходит вокруг меня, – я действую автоматически. Моё сознание, моя психика находятся где-то, но вовсе не там же, где моё тело. Или ещё одно знакомое каждому состояние, про которое говорят «находиться в прострации», когда как бы ни о чем не думаешь, ничего не видишь и не слышишь. В такие моменты внимание рассеяно, и сознание словно вообще отсутствует.
В последнее время стало модным призывать к жизни «здесь и сейчас». За этим призывом скрывается речь об осознанности, потому что сознательное восприятие включается только тогда, когда осознается настоящий, текущий момент, как, например, чтение этого предложения, которым вы заняты в это самое мгновение.
Проблема состоит в том, что если наше тело всегда «здесь и сейчас» – ему другого не дано – то сознание вполне способно находиться не «здесь», а порой даже как бы вообще отсутствовать. Другими словами, для того, что бы быть осознанным, надо стараться возвращать сознание в тело как можно чаще и удерживать его при теле как можно дольше. Только когда они находятся вместе, человек становится осознанным. Соприкосновение сознания с реальной физической жизнью происходит только посредством тела, а выглядит оно как непосредственное ощущение. То есть чтобы стать более осознанным, нужно стремиться к большей чувствительности, нужно стараться не пропускать ощущений, впечатлений и настроений. Переборщить с этим невозможно, если, конечно, не путать большую чувствительность с острыми ощущениями, которые, напротив, всегда ведут к загрубению чувствительности и к еще большей бессознательности.
На самом деле какая-то часть сознания всегда находится при теле. Так и просится назвать её «автопилотом». Кстати, сознание как будто бы даже всё время стремиться воспользоваться «автопилотом» и улизнуть. Эту часть нельзя отнести целиком к «бессознательному», так как «бессознательное» – это то, чего мы не знаем по определению, а «автопилот» берёт на себя и те функции, с которыми мы вполне справляемся и осознавая происходящее. Это совершенно фантастическая часть в нас, которая обладает собственным вниманием и провоцирует активные действия, которые всегда более целесообразны, чем, если бы разум сам всё осознавал и принимал решения. Но как бы ни был хорош «автопилот», он – автомат. Чем чаще и дольше он включается, тем больше в нас механистичности и автоматизма.
К счастью, в жизни существуют две ситуации, во время которых мы находимся «в сознании» всегда.
Первая – когда учимся. Процесс познания, который в широком смысле включает в себя приобретение любых новых навыков, обязательно сопровождается сознательными действиями.
Интересно, что в процессе обучения и знание, и незнание может быть как осознанным, так и неосознанным. К примеру, представьте себе мальчишку, который учится ездить на велосипеде. Было время, когда он вообще не знал о существовании велосипеда или думал, что стоит на него сесть и тут же поедешь. В то время мальчик находился в состоянии неосознанного незнания (не знал, что не знает). Но вот пытаясь проехать на нём впервые, он падает. В этот момент он переживает состояние осознанного незнания– он узнаёт, что чего-то не умеет (знает, что не знает). Вслед за этим приходит пора учёбы – это всегда период осознанного знания. Обучаясь, ты просто вынужден быть осознанным: отслеживать положение рук, ног, вообще тела, внимательно следить за дорогой. Это период подлинной жизни, когда невольно переживаешь, если что-то не выходит, или получаешь удовольствие, впервые почувствовав скорость. Ты живёшь! Но вот прошло время, и взрослый велосипедист едет на почту за газетой: его мысли заняты каким-то утренним происшествием, он не замечает окружающего пейзажа – он следит за дорогой и управляет велосипедом автоматически. Он находится в состоянии знания неосознанного. Но всегда, когда мы сталкиваемся с чем-то впервые и учимся этим владеть, в нас включается осознанное восприятие.
И ещё есть одна ситуация, которая неизменно сопровождается осознанностью, – это игра. Выигрывает тот, кто обладает большей чувствительностью, кто острее видит, слышит, быстрее соображает и реагирует. А поскольку мы учимся и играем в основном в детстве, то выходит, что дети больше осознанны, чем взрослые, что они ближе к Человеку. Они, простите за тавтологию, осознаны неосознанно.
Дело в том, что примерно до 13–14 летнего возраста Природа одарила людей сознательным умом, но только до этого возраста. Когда мы достигаем половой зрелости, мы останавливаемся в росте своего сознания, потому что этого уровня достаточно для продолжения рода. Тем самым Природа как бы реализует свою ответственность за сохранение возможности воспроизводить жизнь. Дальнейший рост сознания «передаётся» в руки самого человека. К сожалению, у многих людей до роста сознания руки часто не доходят.
Автоматическое осознавание всегда рядом, когда есть что-то новое, что хочется познать или чему надо научиться. По-видимому, в этом и состоит его миссия в нас. Как только новое осваивается, оно тут же передается в ведение «автопилота». То есть цель сознательного восприятия состоит в получении новых знаний, умений и всегда новых свежих ощущений, сопровождающих процесс игры.
Механическое существование не всегда очевидно, так что периоды осознанного восприятия, которые совпадают с познанием мира или игрой, могут служить необходимым индикатором.
Как часто внешне жизнь выглядит разнообразной и насыщенной, но когда задумываешься, то вдруг обнаруживаешь, что за огромный период времени, перегруженный хлопотами и суетой, пережил лишь считанные мгновения подлинной жизни. Я сама часто сетую, как же быстро с годами летит время – мелькают не дни, а годы. На самом деле время течёт по-прежнему, но если в детстве каждый день был наполнен новыми впечатлениями и переживаниями, то с возрастом мы становимся более «умными» и, как следствие, менее осознанными, укорачивая этим свою жизнь. С возрастом осознанность начинает требовать внутренних усилий. Конечно же, гораздо проще лететь на «автопилоте», ничем себя не утруждая, но дело в том, что это время и проживает «автопилот», а не мы сами. Периоды неосознанности мы пропускаем, на протяжении их мы просто не живём. Тем не менее, часы, отсчитывающие мгновения жизни, которые всегда находятся вместе с телом только в «здесь» и только в «сейчас», не перестают идти. Поэтому можно умереть в сто лет, но прожить тринадцать, а можно уйти в тридцать, но прожить в два раза больше. К счастью, примерно к тем же 13–14 годам в человеке формируется разум – способность понимать и осмысливать. Мы получаем инструмент для произвольной работы с собственным сознанием. С его помощью мы способны контролировать осознанность наяву и даже развивать в себе осознанность в сновидениях.
«Переживать» и «жить» – слова с одним корнем. «Будьте как дети» – и тогда рамки жизни снова расширятся, а дни перестанут быть похожими друг на друга и пролетать незаметно. Мы живём, когда учимся, когда играем, когда что-то вызывает сильные переживания, когда, управляя своим вниманием, включаемся в жизнь сами. Только это время и представляется временем подлинной жизни каждого человека.
Внимание и энергия
Дата
Осознанное сновидение.… Наступает осознание. Я стою посреди бескрайнего луга. Во все стороны до самого горизонта сплошной зелёный травяной ковёр. Над головой чистое серо-голубое небо. Я не очень волнуюсь – это хорошо. Но я озадачена – в очередном прозрачном сновидении я собиралась проверить «работу» органов чувств: настроилась всё щупать, рассматривать детали, что-то нюхать, пробовать на вкус. А сейчас я обнаруживаю себя посреди пустого пространства – ни деревца, ни кустика. Хорошо, что есть хоть трава. Присаживаюсь на корточки. Обычная газонная травка, но какая же красота! Все травинки разные: побольше, поменьше, пошире, поуже, светлее, темнее, вон совсем малютка вылезает, а вот цветочек ромашки. Срываю жёлтенький шарик с пушистым нежным листиком-метёлочкой. Растираю его между пальцев, и, ещё даже не поднеся к носу, чувствую сильный запах дикой ромашки.
![Дарья Ардеева - Запретные территории [СИ]](/uploads/posts/books/77022/77022.jpg)