Евгений Примаков - Мир без России? К чему ведет политическая близорукость
Глава 4
Столкновение цивилизаций или кризис диалога между ними
Модной темой, обсуждаемой на Западе, стало столкновение в сегодняшнем мире различных цивилизаций. Человечество не успело еще окончательно оправиться от разъединявших его идеологических противоречий между социализмом и капитализмом, как на смену им предрекают раздел мира тоже на идеологической основе, но теперь – по религиозно-цивилизационному принципу. Эта тема приковала к себе интерес особенно в связи с тем, что исламскую окраску приобрел целый ряд экстремистских, террористических организаций и групп. Достаточно ли этой констатации для вывода о столкновении в мировом масштабе различных цивилизаций?
Напряженность между западной и исламской цивилизациями существует, и закрывать на это глаза бессмысленно.
Но откуда берется эта напряженность – из сущности сталкивающихся между собой «непримиримых антагонистов» или переживаемого по тем или иным причинам кризиса диалога между ними? Это еще один вопрос, ответ на который определяет сегодня степень близорукости того или иного игрока на международной арене.
Кому служит теория Хантингтона
Параллельно с неоконсерватизмом, не пересекаясь, но не будучи разделенной глухой стеной, возникла теория американского ученого Сэмюела Ф. Хантингтона. В 90-х годах он стал, пожалуй, самым известным политологом в научных и политических кругах многих стран. Во всяком случае, его имя чаще других мелькало, а его работы цитировались и продолжают цитироваться в самых различных статьях и книгах, посвященных геополитике. Хантингтона прежде всего знают как автора концепции «столкновение цивилизаций». В 1993 году в статье под таким же заголовком (правда, с вопросительным знаком), опубликованной в американском журнале «Форин полней», он в качестве главных противоборствующих сил назвал мировые цивилизации, объединяющие группы стран. В 1996 году Хантингтон развил эти идеи в книге «Столкновение цивилизаций и переосмысление мирового порядка».
Теория Хантингтона была воспринята как альтернатива идеям другого известного американского политолога, Фрэнсиса Фукуямы, прославившегося своей концепцией «конца истории», так как противоборство либерализма с авторитаризмом, что, по его словам, является двигателем истории, закончилось полной победой либерализма, у которого не осталось никаких жизнеспособных альтернатив на идеологическом поле битвы[23].
Некоторые авторы зачисляют Фукуяму в лагерь американских неоконсерваторов, ссылаясь на его связи и деятельность в прошлом. Он действительно вместе с Вулфовицем, Либби, Абрамсом, а также Чейни, Рамсфельдом и братом президента, губернатором штата Флорида Бушем, подписал в середине 1997 года «Заявление о принципах». Это заявление приобрело широкий резонанс в США после избрания в 2000 году президента Дж. Буша. В нем содержался призыв вернуться от «брошенной на произвол судьбы» (при Клинтоне) внешней и оборонной политики к «главным слагаемым успеха администрации Рейгана». В заявлении уточнялось, что эти слагаемые – «…мощная военная машина, готовая ответить на всевозможные реальные проблемы внешней политики, смело и целеустремленно претворяющая в жизнь американские принципы за границей, а также национальное лидерство, которое США принимает на себя во всем мире и во всем объеме ответственности». Однако Фукуяма, выступая с позиции превосходства либеральной над всеми другими моделями построения общества, отличается от неоконсерваторов тем, что далек от огульного восхваления всех черт современной либеральной демократии.
По Хантингтону, история не заканчивается, как у Фукуямы, а после окончания холодной войны продолжается в столкновениях между семью-восемью цивилизациями: китайской, японской, индуистской, исламской, православной, западной, латиноамериканской и, возможно, африканской. Конкретизируя это положение, Хантингтон утверждает, что главной современной тенденцией стало разделение на «Запад и всех остальных», а наиболее агрессивна в борьбе против Запада исламская цивилизация. В 2004 году в своей новой книге «Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности» Хантингтон проиллюстрировал этот вывод также на основе миграционных потоков из стран Востока.
Таким образом, по Хантингтону, столкновения неизбежно происходят не только между государствами – носителями различных цивилизаций, но и внутри государств с исламскими «анклавами». Нужно сказать, что вывод о таких столкновениях небеспочвенен. Но главное в том, что Хантингтон утверждает, с одной стороны, что такие столкновения неизбежны, и с другой – рассматривает их в виде основного противоречия, определяющего мироустройство. Именно с этим нельзя согласиться. И именно это льет воду на мельницу тех, кто ратует за объединение сил Запада для борьбы с «агрессивным мусульманским миром».
Показателем распространенности таких идей является то, что они охватили даже такого выдающегося востоковеда, как почетный профессор кафедры исследований Ближнего Востока Принстонского университета (США) Бернард Льюис. Он обвинил «современных мусульман» в «возвращении к идее борьбы за мировое господство между христианством и исламом»[24].
Конечно, те, кто разрабатывает и осуществляет внешнюю политику США, не мыслят столь прямолинейно. Но нужно сказать, что антиисламскими настроениями заражается общественное мнение на Западе, и это не может не сказываться на политике.
Однако одно – общее объективное воздействие той или иной теории, а другое – субъективные устремления ее автора. Хантингтон не согласен с претензиями на безгрешность западных ценностей и попытками продвинуть их силой в другие страны. И Хантингтон, и Фукуяма оказались среди тех, кто не поддержал американскую военную операцию в Ираке.
Новый идеологический раздел мира?
Для доказательства несостоятельности теории цивилизационного раздела мира нужно начать с выяснения того, что такое цивилизация. Как правило, это понятие рассматривается в двух планах. Во-первых, как уровень, степень развития всего человечества, как «сквозная эволюционная линия исторического движения»[25]. Иными словами, таким понятием обозначают движение человечества от каменного века к «совокупности достижений человеческой культуры и стремлений, выходящих за пределы собственно животного уровня» [26]. Во-вторых, при рассмотрении понятия «цивилизация» упор делается не на поступательное историческое развитие, а на особенности различных ее типов, каждый из которых определяется «совокупностью идей и политических институтов, условиями материальной и культурной жизни, производительными силами и общественными отношениями, всеми проявлениями религиозной, интеллектуальной и художественной деятельности»[27].
Обе эти интерпретации понятия «цивилизация» исходят из того, что она представляет собой развивающийся процесс, состоящий из двух взаимосвязанных частей – духовной и материальной. На духовную составляющую цивилизации оказывает непосредственное влияние материальная часть: техника, предметы потребления, одежда – все то, что в совокупности во многом определяет образ жизни. При этом достижения материальной составляющей связаны в значительно большей степени не с отдельными цивилизационными особенностями, а с глобальными достижениями техники, технологии, организации производства, с разными этапами развития процессов глобализации. Следовательно, различные цивилизации, менталитет, национальные традиции нельзя рассматривать в статике, они меняются в связи с развитием общества.
Вместе с тем само восхождение человечества от нижней фазы развития происходило и происходит при взаимодействии и взаимовлиянии различных цивилизаций. В этом плане характерно диалектическое единство между взаимопроникновением европейской и арабской, шире – цивилизациями Запада и Востока и периодическими столкновениями между ними. Само название «химия» взято из арабского слова «аль-кимийя». Самой известной медицинской работой в средневековой Европе был труд «Аль-Канун» («Закон») Ибн Сины (Авиценны). Труды Аристотеля сохранились благодаря их переводу на арабский язык.
Даже в периоды кровавых столкновений между Западом и мусульманским миром две цивилизации влияли друг на друга. Не удержусь от пространного цитирования статьи видного российского историка-арабиста В.В. Наумкина:
«В течение двух веков господства епископов и рыцарей-крестоносцев над частью Арабского Востока его цивилизация оказывала огромное влияние на многие стороны материальной и духовной культуры европейцев. Благодаря контактам с мусульманами европейские рыцари стали не только чаще мыться, но даже использовать при этом горячую воду, устраивая неизвестные им прежде горячие бани, относительно часто менять белье и верхнее платье, чего раньше не делали вовсе, носить бороду, похожую на восточный фасон, и тюрбан. Познакомившись в Сирии с ветряными мельницами, они заимствовали это техническое новшество, равно как и водяное колесо. Они узнали о существовании почтовых голубей, научились выращивать немалое число новых сельскохозяйственных культур, впервые получили представление о сахарном тростнике.
