Авессалом Подводный - Психология подсознания
Компенсация есть попытка пристроить "в хвост" неудовлетворяемому (по ситуации) желанию другое желание, удовлетворяемое, заменив один вид удовлетворения другим. Это попытка с негодными средствами, так как напряжение, созданное потребностью и представленное первым желанием, не может быть полностью снято выполнением других желаний (то есть без изменения самой программы-потребности), так что обманывается сознание, но не подсознание. В отличие от компенсации, при сублимации порождаются иные желания.
Сознание обладает способностью искусственно склеивать различные программы подсознания, в принципе (то есть природой) не предназначенные для этого. Перечислим некоторые из них.
Так человек, не одобряя те или иные свои потребности, скажем, считая их для себя "низкими", но не будучи способным их подавить или сублимировать, может к естественному удовольствию от исполнения "предосудительного" желания прицепить программу, которая будет это удовольствие отравлять. Количество невротиков, живущих под таким постоянным фоном нелюбви к себе и своим "низким" проявлениям, огромно. Однако синтезируемый ими психический яд лишь отравляет самого человека и никаких более функций, в том числе оправдательных, не несет.
Другая идея заключается в том, что человек "привязывает" себя к определенного рода удовольствиям, то есть формирует программу-потребность в удовольствиях данного типа. Эта потребность ложна, то есть искусственна.
Еще одна ложная "спайка" - это насильственное формирование у себя эмоциональных реакций по типу: это хорошо - я радуюсь, это плохо - я огорчаюсь. Человек обычно не в состоянии оценить то или иное событие объективно, глазами Мирового Духа, с точки зрения роли этого события в эволюционном процессе и с учетом всех его кармических последствий, и, соответственно, событие само по себе чаще всего не вызывает у него оценки хорошо-плохо и соответствующей эмоциональной реакции радости или огорчения. Такие оценки (причем далеко не всегда) возникают только при сущностной включенности человека в событие, и только в этом случае на них можно как-то полагаться. Во всех же остальных случаях этих реакций обычно нет, и это не является признаком безнравственности человека. Если же он пытается постоянно оценивать все события и соответственно реагировать, он создает неадекватную, наивную программу рационализации и, насилуя себя, искусственные эмоциональные реакции.
И еще одна ложная "склеенная" программа подсознания - рационализация "до конца" своих потребностей. Человек никогда не знает (и не может знать), чего он хочет. Так и должно быть: потребность задает направление деятельности (внутренней или внешней), но не результат этой деятельности.
В заключение еще раз подчеркнем, что напряжение и удовольствие, сопутствующие потребности, лежат в разных сферах: удовольствие - в эмоциональной, а напряжение - в духовной, так как ограничивает свободу воли: желания-то надо исполнять, подавлять или сублимировать, а на это уходит большое количество сил и времени.
Тайна
Цели и потребности человека даются подсознанию извне: они формируются духом, сознанием и средой. После этого подсознание начинает решать сложнейшую задачу по регулированию поведения человека, с тем чтобы его защитить и удовлетворить (по возможности) все его потребности; при этом используются механизмы трансформации потребностей к приемлемому виду, описанные выше; аналогично трансформируются цели. Деятельность подсознания сильно осложняется тем, что многие решения человек принимает сознательно, а истинное положение вещей сознанию недоступно. Поэтому подсознанию приходится создавать человеку искаженное мировосприятие и искаженную систему целей и потребностей, чтобы (сознательно!) их преследуя и удовлетворяя, человек (фактически) реализовывал настоящие цели, известные лишь подсознанию, и удовлетворял настоящие потребности, которые также известны лишь ему. Конечно, в особо ответственных случаях подсознание может, плюнув на всю маскировку, взять контроль на себя, оттеснив (но не выключив) сознание; в подобных случаях человек говорит: "Я не знаю, почему я так поступил, что-то на меня нашло".
Один из самых эффективных приемов подсознания в борьбе с "праздным" интересом сознания - блокировка этого интереса. На некоторые вопросы отвечать отчетливо не хочется, например, на вопрос о природе своих желаний. Мне хочется сладкого или власти, или любви. Но почему? И почему именно этой разновидности? На такой вопрос отвечать неприятно. "Хочется - и все". "Так я устроен". "Такова природа вещей". "Каждому свое". Последние четыре ответа - типичные блокировки: "Иди к черту", - говорит подсознание. Внутренние мотивировки желаний подсознание охраняет от сознания надежно, это святое. Если настаивать, то можно получить приемлемую для сознания рационализацию, может быть, и правдоподобную, но обычно не соответствующую действительности. Все дело в том, что при осознании внутренней причины желания оно пропадает. Однако пока желание (правильнее говорить, потребность) не изжито, оно пропасть не может, и потому надежно охраняется подсознанием. Желание всегда содержит в себе тайну.
"...Красавице платье задрав,
видишь то, что искал, а не новые дивные дивы..."
И. БродскийА полное осознание желания как раз и означает, что тайны, "дивных див", больше нет, человек знает, чего хочет; и желание превращается из психического (душевного) феномена в гастрономический.
Один из законов психики заключается в том, что хотя, с одной стороны, потребности определяются целями духа, и приближение к цели автоматически ведет к удовлетворению потребности, возможна деятельность человека, специально посвященная удовлетворению потребности. До той поры, пока последняя соответствует целям духа, эта деятельность приносит удовлетворение, а затем перестает. Однако в сознании обычно присутствует лишь то, что оно может вместить, поэтому цели духа там обычно отсутствуют, а потребности, по крайней мере высшие, представлены в сильно искаженной форме. Так называемые "вечные" темы, например, цель и смысл жизни и любви "вечны", то есть неразрешимы, только для суженного сознания, неспособного вместить ответ, который давно известен мудрецам, но каждым человеком интерпретируется по-своему, в зависимости от его эволюционного уровня.
Все психические потребности человека, то есть те, за которыми стоит неопределенность "дивного дива", в отличие от гастрономических, когда человек точно знает, чего хочет и какие удовольствия получит, являются определенной трансформацией актуальных для эволюционного развития потребностей, сформированных духом, к уровню, приемлемому для сознания. Человек может стремиться к власти или к пониманию психологии двоечника, или к тому, чтобы научиться писать лирические песни, но до тех пор, пока он ждет неведомого откровения от исполнения своего желания, можно быть уверенным в том, что корнями его желания являются духовные потребности. Когда человек точно знает, чего он хочет, будь то овладение наукой или женщиной, то он движим изжитым (то есть низшим для него) желанием; эволюционного роста при этом не происходит.
Человеку свойственно стремиться к удовлетворению всех своих желаний и потребностей. Но при удовлетворении психических потребностей обязательно, помимо прочих удовольствий, бывает ощущение откровения, то есть приоткрывшейся тайны. И теперь, когда она уже открыта, ее нельзя открыть во второй раз; при подобной попытке возникают ощущения уже только гастрономического плана. Однако для подсознания и это хлеб; и ему, с другой стороны, всегда проще пустить человека по уже испытанному пути, включить уже имеющуюся программу. Поэтому так важно осознание происходящего: подсознание, ведущее человека по принципу наименьших энергетических затрат, независимо от будущего результата, всегда норовит пустить его по проторенному пути, тем самым ограждая от творчества, духовного роста и постижения тайны.
Здесь следует сказать, что удовлетворение психических потребностей возможно на любом уровне эволюционного развития, при любой широте сознания. У человека всегда есть возможность открыть для себя кусочек тайны и есть импульсы желаний, указывающие ему на соответствующие направления деятельности. Мешает же ему всегда одно и то же: защитные механизмы подсознания, оберегающие его от лишних усилий. Проявляются в сознании эти механизмы в форме самых разнообразных комплексов и блокировок: "Я ни на что не способен", "Я не могу писать стихи, как Пастернак, поэтому вообще не буду их писать", "Все, что я мог сделать (понять, изучить, сотворить), я давно уже сделал", и, наконец, самое ужасное: "Я по сути уже все испытал и все знаю".
