KnigaRead.com/

Вильгельм Райх - Анализ личности

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Вильгельм Райх, "Анализ личности" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Как ни странно, в ходе этого процесса выясняется, что личность меняется - по крайней мере, временно. И поскольку анализ характера развивается, тот толчок, что положил начало сопротивлению характера в переносе, автоматически появляется на поверхности в незамаскированной форме. Применив это к нашему примеру пассивно-женственного характера, мы можем сказать, что чем старательней пациент препятствует своей склонности к пассивной преданности, тем более агрессивным он становится. Ведь его женственное, преданное поведение было, в основном, энергетической реакцией против вытесненных агрессивных импульсов. Рука об руку с агрессивностью, однако, появляется инфантильная тревожность перед кастрацией, которая некогда послужила причиной трансформации агрессии в пассивно-женственную позицию. Так, с помощью анализа сопротивления характера мы добираемся до центра невроза - до эдипова комплекса.


Давайте, однако, не будем обманываться. Изоляция и объективизация, как и аналитическая работа по выявлению сопротивления характера, обычно занимает много месяцев, требует больших усилий и, что самое важное, упорства и терпения. Когда достигнут прорыв, работа аналитика, порождаемая эффективным переживаниями пациента, обычно продвигается семимильными шагами. Если же сопротивление характера пациента остается незатронутым, если аналитик просто следует за пациентом, постоянно интерпретируя содержание представленного им материала, такие сопротивления будут с течением времени образовывать балласт, избавиться от которого станет почти невозможно. Когда такое происходит, аналитик может не сомневаться в том, что все его интерпретации пропали зря, что пациент продолжает во всем сомневаться, принимая объяснения лишь для вида или втайне смеясь над всем. Если в самом начале аналитик пренебрег работой с этими сопротивлениями, то на поздних стадиях, когда уже даны существенные интерпретации эдипова комплекса, он начинает чувствовать, что попал в безнадежную ситуацию.


Я уже пытался опровергнуть точку зрения, что сопротивления не могут быть устранены, пока не известно, чем они были вызваны в раннем детстве. В начале лечения аналитику просто необходимо различать текущее значение сопротивлений характера и то, для какой цели необходим инфантильный материал. Этот материал нам необходим для устранения сопротивления. Если в самом начале аналитик удовольствуется фактом наличия сопротивления и интерпретацией его текущего значения, то через недолгое время появится и инфантильный материал и с его помощью сопротивление будет устранено.


Когда ударение делается на первоначально отвергавшийся факт, невольно возникает впечатление, что другие факты потеряли свою важность. Если в данной работе мы делаем такое сильное ударение на анализе формы реакции, то это вовсе не означает, что мы пренебрегаем содержанием. Мы просто хотим добавить то, что не было ранее оценено по достоинству. Наш опыт учит нас, что анализу сопротивлений характера должно быть отдано абсолютное первенство; но это вовсе не значит, что до определенного времени анализ сводится лишь к сопротивлениям характера, а затем аналитик берется за интерпретацию содержания. Эти две фазы, анализ сопротивлений и анализ инфантильных переживаний, в большой степени перекрывают друг друга. Просто в начале анализа первенство следует отдать анализу характера (подготовка анализа с помощью анализа), а на последующих этапах основное ударение падает на интерпретацию содержания и младенческих переживаний. Впрочем, это - не жесткое правило, его применение зависит от поведенческих образцов отдельного пациента. Интерпретация инфантильного материала одного пациента начинается раньше, другого - позднее. Впрочем, следует строго придерживаться одного правила: следует избегать интерпретаций глубинного материала, даже в случае появления вполне ясного материала, пока пациент не готов воспринять его. В этом, конечно же, нет ничего нового. Но, исходя из самых разных вариантов работы аналитика, важность понимания того, что подразумевается под <подготовкой к аналитической интерпретации>, очевидна. Решая это, мы обязательно должны разделять то содержание, которое напрямую относится к сопротивлению -характера, и то, которое относится к другим сферам опыта. Обычно в начале анализа пациент подготовлен принять первое, но не второе. В целом, общая идея анализа характера заключается в том, чтобы достичь максимально возможной гарантии в подготовительной аналитической работе и в интерпретации младенческого материала. Здесь мы сталкиваемся с важной задачей исследования и систематического описания различных форм характера и - в зависимости от этого - различных сопротивлений переносу. Техника работы в таких ситуациях диктуется их структурой.


Техника работы в отдельных ситуациях, связанных со структурой сопротивления характера


Теперь мы обратимся к проблеме техники анализа характера в отдельных ситуациях и к тому, как эта техника проистекает из структуры сопротивления характера. Для иллюстрации возьмем пациента, который с самого начала оказывает сопротивление. В данном случае сопротивление характера имеет весьма сложную структуру; существует много определяющих факторов, взаимодействующих друг с другом. Я попытаюсь объяснить причины, побудившие меня начать интерпретацию именно с определенного элемента сопротивления. Станет также понятно, что последовательная и логичная интерпретация защиты эго и механизма этой защиты ведет к самому ядру основных младенческих конфликтов.


Случай с проявлением комплекса неполноценности


Тридцатилетний мужчина обратился к аналитику, считая, что он не может <по-настоящему наслаждаться жизнью>. Он не мог сказать, действительно ли он чувствует себя больным. На самом деле он не думал, что действительно нуждается в лечении. Но он чувствовал, что должен сделать что-нибудь. Он слышал о психоанализе - возможно, он поможет ему понять самого себя. Он не был уверен, что у него есть какие-нибудь симптомы. Выяснилось, что у него очень слабая потенция; он редко вступает в сексуальные отношения, с неохотой сближается с женщинами, не получает удовольствия от сношения и, кроме того, страдает от преждевременной эякуляции. Он очень слабо осознавал свою импотенцию. Он, как он выразился, примирился со слабостью потенции. Есть много мужчин, которым это не нужно.


По его поведению и манерам сразу становилось ясно, что он крайне заторможен и угнетен. Во время разговора он не смотрел в глаза собеседнику, говорил мягко, нерешительно, приглушенным голосом, смущенно прокашливаясь. При всем этом, однако, было видно, что он изо всех сил старается преодолеть застенчивость и казаться уверенным в себе. Впрочем, все признаки чувства неполноценности были налицо.


Пациент, ознакомившись с основным правилом, стал говорить мягким, неуверенным голосом. Первые коммуникации включали в себя воспоминания о двух <ужасных переживаниях>. Однажды, ведя машину, он сбил женщину, которая в результате умерла. В другой раз он попал в ситуацию, когда он помогал делать операцию трахеотомии человеку, который задыхался (во время войны пациент был санитаром). Он не мог вспоминать об этих случаях без ужаса. Во время первых сеансов он говорил о своем доме однообразным, несколько монотонным, мягким и неуверенным голосом. Как предпоследний ребенок среди многих братьев и сестер, в семье он был на втором плане. Любимцем родителей был старший брат, примерно на 20 лет старше его. Брат много путешествовал и видал всякие виды. Дома он хвастал своими приключениями, и, когда он возвращался из путешествия, <весь дом крутился вокруг него>. Хотя зависть и ненависть к брату были ясно видны из содержания его рассказа, пациент стал неистово отрицать эти чувства в ответ на мои осторожные расспросы. Он заявил, что никогда не чувствовал ничего подобного по отношению к брату.


Потом он стал рассказывать о матери, которая очень любила его; она умерла, когда ему было семь лет. Говоря о ней, он тихо заплакал, устыдился своих слез и долго молчал. Казалось ясным, что мать была единственным человеком, от которого он получал внимание и любовь, и ее смерть стала для него тяжелым ударом, так что он не мог удержаться от слез, вспоминая о ней. После смерти матери он прожил пять лет в доме своего брата. Его все более растущая враждебность к властной, холодной и неприветливой натуре брата стала очевидной не из того, что он говорил, а из того, как он говорил.


Потом в нескольких не слишком содержательных предложениях он упомянул о том, что у него есть друг, который любит его и восхищается им. После этой коммуникации наступила долгая пауза. Через несколько дней он рассказал о сновидении: он видел себя в незнакомом городе. Он был со своим другом, но у друга было другое лицо. Поскольку для целей анализа пациент покинул город, в котором жил раньше, то логично было заключить, что человек из его сна - это аналитик. Тот факт, что пациент отождествляет его с другом, мог быть интерпретирован как показатель зарождающегося позитивного переноса; но ситуация в целом свидетельствовала против этого, и даже против такой интерпретации. Сам пациент узнал аналитика в друге, но ничего к этому не добавил. Поскольку он или молчал, или монотонно выражал сомнения о своей возможности проводить анализ, я сказал ему, что он точно так же никогда не осмеливался выразить старшему брату свою враждебность и даже не решался подумать об этом сознательно. Это было правильно, но я допустил ошибку, интерпретируя его сопротивление так глубоко. Интерпретация не достигла цели, и я ждал несколько дней, наблюдая за его поведением, выясняя, какое значение имеет это сопротивление для текущей ситуации. Вот что было мне ясно: в дополнение к перенесению ненависти к брату, существовала еще и сильная защита против женственной позиции (сновидение о друге). Естественно, я не мог идти на риск и интерпретировать в этом направлении. Поэтому я продолжал указывать на то, что он, по той или иной причине, избегает меня и анализа. Он согласился с этим и добавил, что его образ жизни был всегда таким - жестким, недоступным, оборонительным. Хотя я постоянно и настойчиво на каждом сеансе и при каждой возможности привлекал его внимание к его упорству, меня поражал тот монотонный голос, которым он твердил свои возражения. Каждый сеанс начинался с одних и тех же высказываний: <К чему все это? Я ничего не чувствую; анализ не влияет на меня; я не смогу довести это до конца; я не могу; мне ничего не приходит в голову; анализ не влияет на меня> и т. д.Яне мог понять, что он старается выразить. Но было понятно, что именно в этом лежит ключ к пониманию его сопротивления.*

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*