Светлана Дивногорцева - Теоретическая педагогика. Учебное пособие для студентов педагогических учебных заведенийв 2 частях, ч.1
3. Принцип воцерковления
Без воцерковления, без глубокого вхождения в литургическую жизнь не может быть настоящего православного воспитания. Вне Церкви, вне Евхаристии непостижима полнота Божественной благодати. С педагогической точки зрения наиболее важным является не только индивидуальное приобщение к благодатным силам Церкви, но и создание церковной среды, церковного быта, благодатное преображение социальной жизни.
Церковь через таинство брака преображает естественное сближение мужчины и женщины, а с ними и их детей в «малую Церковь». Родители, давая детям жизнь, обязаны заниматься и их воспитанием. Православное воспитание в семье — это создание атмосферы, проникнутой любовью и благоговением к Богу и людям. Начинается оно с момента крещения ребенка, через которое на него полагается семя жизни во Христе, в нем зарождается духовная жизнь. Однако до развития сознания ребенка эта духовная, христианская жизнь действует в нем как бы вне его и без его ведома. Чтобы эту данную благодать сохранить и приумножить, чтобы ребенок, придя в сознание, смог свободно ее избрать, необходимо соответствующим образом воспитывать дитя. Благодать в младенце укрощает и заглушает грех, но он может снова ожить и восстать, если дать ему пищу и свободу. Чтобы этого не произошло, необходимо влиять на жизнь младенца через приобщение его к Церкви и ее благодатным средствам. Это и частое причащение ребенка, прикладывание к св. Кресту, Евангелию, иконам, частое осенение крестным знамением, окропление св. водою, курение ладаном, осенение крестным знамением колыбели, пищи, благословение священника, молебны. Вообще все церковное, как указывал свт. Феофан Затворник, чудным образом «возгревает» и питает «благодатную жизнь дитяти», является самой безопасной и непроницаемой оградой от покушения невидимых темных сил. Недостаточно быть верующим: «и бесы веруют, и трепещут» (Иак 2:19); надо быть воцерковленным, войти в жизнь Церкви, жить ее благодатными Таинствами, жить в молитвенном и богослужебном ритме церковного года. Вне Церкви нет полноты Божественной благодати, таинственно передающейся из поколения в поколение от апостольских времен. С внешней стороны воцерковление предполагает участие детей в той или иной мере в жизни храма, в церковном пении, в прислуживании, в работах по благоустройству храма. Но главным должно быть воспитание внутреннего духа церковности.
Тот же процесс воцерковления может преображать и школу в «малую Церковь», когда случайная группа детей становится школьной семьей, восходя к церковному началу. Школа только тогда может раскрыть все те духовные возможности, которые скрыты в объединении детей, если она действительно станет единой семьей и укрепит это преобразование через связь школьной жизни с жизнью Церкви. Значение церковной среды как важнейшего фактора в духовном созревании детей состоит в присущей ей соборности. Детская душа духовно живет тем богатством, которое дано в образе Божием, но она духовно развивается не в изоляции от других детей, а через организацию воцерковления школы.
4. Принцип целенаправленного и иерархичного развития личности
Согласно христианской антропологии личность построена иерархически, и ее правильное устроение предполагает не равномерное развитие всех ее сторон, а соблюдение иерархии в развитии сил. Богом установленная иерархия была нарушена грехопадением, и правильное с православной точки зрения развитие человека должно стать восстановлением нормальной иерархии сил. Личность раскрывать, развивать необходимо, но не гармонично, а иерархично, поскольку личность есть, прежде всего, явление духовного мира. Поэтому основополагающим моментом, согласно учениям святых отцов, должно быть развитие духа, а средством к этому служит воспитание страха Божия, молитвы и совести. Свт. Феофан Затворник указывал по этому поводу, что чем раньше «напечатлеется» в душе ребенка страх Божий и возбудится молитва, тем прочнее будет благочестие во все последующее время. Молитва, здравые понятия, хороший пример и другие способы обучения добру располагают совесть ребенка к последующей доброй деятельности. Но, поскольку личность ребенка, живет всем, нельзя забывать и о ее социальной жизни, психическом, физическом развитии, о благоразумном воспитании телесных потребностей. Потребности тела, как указывал свт. Феофан Затворник, пробуждаются в человеке прежде всего, и, чтобы как можно меньше было от них беспокойства, необходимо как можно раньше поставить их в должные пределы и закрепить навыком. Поэтому, например, в питании необходимо избирать здоровую и годную пищу, употребление ее подчинять режиму; в движении — приучать ребенка резвиться, но в то время и тем способом, как ему указано его воспитателями; в отношении чувствительности полезно приучать тело к безболезненному перенесению различных перемен (воды, тепла, сырости, болезней и т. п.). Действуя таким образом, воспитатель как бы заграждает вход в душу чувственным наслаждениям, своеволию, теплолюбию, самосожалению, приучает владеть телом, а не подчиняться ему, что особенно важно для христианской жизни, поскольку она по своему существу является отрешенной от чувственности и всякого плотоугодия.
5. Принцип сообразности с природой воспитанника
Построение системы воспитания с учетом принципа сообразности с природой воспитанника вполне соответствует духу христианства с его высокой оценкой детства. Стремление «войти» в природу ребенка выразилось в установлении Я. А. Коменским еще в XVII веке принципа «природо-сообразности». Далее в этом отношении многое сделал Ж. Ж. Руссо. В своем сочинении «Эмиль, или о воспитании» он впервые со времен Иисуса Христа «выявил» любовь к ребенку, который оказывается у него в центре внимания. С православной точки зрения это правильно, но односторонне, поскольку ребенок нуждается в охране и направлении своего развития со стороны взрослых, а у Руссо, как, впрочем, впоследствии и у Л. Н. Толстого, налицо было стремление всецело опереться на ребенка, доверяя его развитие одним лишь природным силам.
Действительно, в детях, как замечал прот. Василий Зеньковский, «много первозданной красоты, в них есть отблеск рая» [4, с. 17], и те, кто близко соприкасался с детьми, как правило, замечают их необычайную детскую чистоту и открытость. Как справедливо отмечал епископ Евсевий (Орлинский), «светлый взор и веселость» являются неразлучными спутниками «благонаправляемого детства». Поэтому только при них воспитание может быть успешным, «они цветы детства, которые, произрастая из нежного сердца, приносят приятные плоды, каковы: спокойствие духа, доверие, откровенность, искреннее участие в счастии или несчастии других и т. п.» [19, с. 43]. Только опираясь на эти «натуральные данные в душе ребенка» и необходимо строить процесс воспитания, развивая в детях высшие силы. Но в природе любого человека, в том числе и ребенка, есть первородный грех, и потому просто следовать за природой ребенка является легкомыслием.
Епископ Евсевий указывал несколько причин того, почему нельзя в первые годы жизни оставлять ребенка без всякого попечения о его воспитании, а именно [19, с. 39]:
1) раннее «худое» поведение может легко перейти в навык;
2) «слабое расположение детского сердца» может обратиться со временем в постоянный характер;
3) дети, которые никем не были удерживаемы, впоследствии, как правило, предаются влечению своего темперамента, своим беспорядочным наклонностям;
4) эти беспорядочные наклонности будут располагать к греху и члены тела, отчего победа совести над усиливающимися желаниями будет чрезвычайно затрудняться.
Поэтому первой задачей христианского воспитания детей должно быть не раскрытие природы ребенка, как она есть, но раскрытие тех даров, которые могут способствовать выявлению образа Божия в человеке.
Учение Руссо (т. наз. «педагогический натурализм»), несомненно, заключает в себе «глубокие христианские мотивы», но, в то же время, сосредотачивая все усилия на раскрытии природы ребенка, оно игнорирует и значение религии в деле воспитания. Эта точка зрения Руссо и других западноевропейских педагогов (Песталоцци, Дистервега) признается православной педагогической мыслью весьма странною. Так, например, архиепископ Фаддей (Успенский) отмечал, что рассудок только направляет на надлежащий путь вложенные в природу человека влечения, развиваются же они сами по себе, не дожидаясь, когда рассудок сознает их необходимость. Человек, например, учится есть, одеваться, совершать целесообразные движения и т. п., хотя во многом из этого не отдает себе полного отчета. Почему же тогда развитие религиозного чувства должно откладываться до полного раскрытия способности понимания? Ведь от ребенка не требуется сознательного усвоения всех догматов веры, от него требуется лишь развитие его природного влечения к Божеству.
