Алексей Тулин - Трансперсональная психология. Новые подходы
Неоднократно участвовала в международных конференциях IBF, АТПП, ЕВРОТАС с докладами и воркшопами.
Защитила кандидатскую диссертацию на тему «Методология Интеграции в Дыхательных психотехниках» в 2004 году, докторскую диссертацию в 2010 году.
На сегодня Татьяна один из самых квалифицированных «дыхальщиков» в России, при этом устремленных не только к профессиональному росту, но и к личному развитию.
«Духовность» и трансперсональная психология
«А ты веришь в Бога?» – спрашивает меня коллега, трансперсональный психолог. «Я атеист», – отвечаю я. «Как тогда ты можешь заниматься трансперсональным (надличностным), там без веры в божественное никак нельзя», – замечает коллега.
Поначалу, занимаясь трансперсональной психологией, я тоже думал, что самое важное это «духовность». Однако дальнейший опыт тренингов и семинаров, а также личных бесед с представителями направления убедил меня в том, что трансперсональная психология и духовность это, в общем-то, разные вещи.
Еще более удивительно, когда трансперсональный психолог, который говорит о духовности и, возможно, считает себя тоже духовным, при этом не может без конфликтов ужиться со своими же коллегами, что происходит нередко среди игротехников, например. Впрочем, возможно, духовность все понимают по-разному. Для меня духовность – это, прежде всего, умение жить в мире с самим собой, с природой и космосом, поскольку природа и космос – это тоже часть меня.
Второй вопрос, который я бы хотел здесь поднять, связан с официальными религиями, в том числе с православием как частью христианства.
Трансперсональная психология, которая занимается восточными религиозными практиками, христианским мистицизмом, религиозным мистическим опытом, попала в немилость Российской православной церкви (например, см. Дворкина, Кураева и др.), которая назвала трансперсональную психологию и холотропное дыхание психокультом «оккультного содержания»: «Метод холотропного дыхания, разработанный С. Грофом взамен психоделической терапии, является комплексной медитативной техникой ярко выраженного оккультного содержания <…>. Все элементы этого метода носят нехристианский, эзотерический характер…» [33]. При этом если считать, что служители православной церкви несут истинную духовность, то трансперсональные психологи просто так не могут отбросить их мнение, и им придется с ним считаться, хотят трансперсоналисты этого или нет. Один из самых старейших трансперсоналистов Т. Сойдла в беседе о трансперсональном, отвечая на заданный ему вопрос, замечает: «Пожалуй, в результате трансперсонализм стал особенно неприемлемым для людей книги – для монотеистов христианской, иудейской и исламской веры. Можно обвинять их в узости и нетерпимости, но, скорее всего, дело не только в недостатках „исторического христианства“ (иудаизма, ислама), но виновата и недостаточная глубина „исторического (современного) трансперсонального“ подхода (хотя иногда я был свидетелем того, что на встречах трансперсоналистов люди, исповедующие разные религии, демонстрируют чудеса взаимного уважения и понимания)» [36]. Возможно, для кого-то из трансперсональной психологии мнение Сойдлы авторитетно. Я считаю, есть о чем подумать и постараться найти какое-то решение.
Часть 3
Квантовая теория и трансперсональная психология
История становления квантовой концепции
Картина мира состоит из нескольких частей. Во-первых, это экспериментальные данные. Во-вторых, математическая теория, которая формальным образом связывает условия и результаты наблюдения. И наконец, в-третьих, интерпретация, связывающая эти эксперименты и теоретические построения в единую картину. Для квантовой картины мира интерпретация оказалась чрезвычайно непривычной. Может быть, с этим связано одновременное существование нескольких интерпретаций квантовой механики.
Механика Ньютона и классическая электродинамика Максвелла оказались не способны разъяснить процессы, происходящие со скоростями, близкими к скорости света, и дать ответы на вопросы, возникшие вследствие изучения атома.
В начале ХХ века зародилась новая концепция – квантовая механика, которая очень быстро заняла лидирующую позицию в науке. По словам В. Гейзенберга, ученые «каким-то образом прониклись духом квантовой теории» и сумели верно и поочередно сконструировать ее в математическом облике.
Законы квантовой механики изучают фундамент науки о строении вещества. Они дозволили узнать структуру атомов, определить их природу связи, разъяснить периодическую систему, исследовать структуру атомного ядра, изучить характеристики простых частиц. А так как характеристики макроскопических тел определяются с движением и взаимодействием частиц, из которых они состоят, законы квантовой механики лежат в основе осмысления всех макроскопических явлений, с которыми мы, люди, встречаемся ежедневно.
В изучении квантовой реальности большое значение отводится психофизическим исследованиям, и в результате выделяют две важные особенности. Во-первых, выполненные исследования отличаются не только тщательной подготовкой в проведении самих опытов, но и участием в них высококвалифицированных ученых, профессоров и сотрудников кафедр физики, психологии, механики, электроники, биофизики, медицины, ведущих университетов, институтов и научно-исследовательских центров разных стран мира: Аргентины, Бразилии, Великобритании, Германии, Индии, Китая, России, США, Японии и др.
Во-вторых, что также чрезвычайно важно, в этот период ученым была предоставлена возможность в течение многих лет исследовать выдающихся по своим пси-способностям людей: Сатья Саи Бабу (Индия), Н. Уильямса, У. Геллера (Великобритания), Н. С. Кулагину, А. М. Виноградову, Р. А. Кулешову (Россия), О. Воррелла, И. Свена (США), Чжан Баошена, Ян Ксина (Китай) и др.
Исследования в области психофизики были выполнены учеными разных стран с исключительной тщательностью. Для того чтобы положения, заключения и выводы о нематериальной сущности Сознания рассматривались в качестве серьезных научных доказательств, психофизические работы отбирались согласно требованию, выдвинутому в свое время известным нейрофизиологом П. В. Семеновым: «…Наука опирается на принцип презумпции доказанного. Она имеет дело только с явлениями, реальность которых доказана их закономерной повторяемостью, возможностью воспроизведения результатов экспериментов. Все остальное принадлежит царству веры, а верить можно во что угодно» [57].
Чтобы результаты экспериментов соответствовали требованиям, опыты выполнялись в течение длительного времени, в сериях опытов была получена высокая степень повторяемости результатов при высокой степени точности измеряемых физических параметров, если этого требовали условия проведения опытов.
Многочисленные исследователи признают, что парапсихологические феномены, мистический опыт становятся более понятными в рамках голографической парадигмы. Во Вселенной, в которой отдельный мозг есть фактически неделимая часть большой голограммы и бесконечно связан с другими, становится гораздо легче понять, как информация может доставляться от сознания А к сознанию Б на любое расстояние, и тем самым объяснить множество загадок психологии.
Станислав Гроф считает, что многие традиционно мыслящие психиатры и психологи интерпретировали проявления архетипов Юнга как плоды воображения человеческого разума, абстрагированные или сконструированные им из данных реального сенсорного восприятия других людей, животных, объектов и событий материального мира. Конфликт между юнговской психологией и главным направлением механистической науки по поводу архетипов – это современный возврат к диспутам о платоновских идеях, что велись на протяжении веков между номиналистами и реалистами. Номиналисты утверждали, что платоновские идеи суть не что иное, как «имена», абстрагированные от явлений материального мира, а реалисты – что идеи обладают собственным независимым существованием на другом уровне реальности. В расширенной версии холономной теории архетипы могут пониматься как феномены sui generis (в своем роде), как космические принципы, вплетенные в ткань имплицитного порядка. Тот факт, что некоторые виды архетипических видений могут быть столь успешно смоделированы как голографии, позволяет предположить глубокую связь между архетипической динамикой и действием холономных принципов.
Это особенно верно для архетипических форм, представляющих обобщения биологических, психологических и социальных ролей, – образов Великих и Ужасных Матери и Отца, Ребенка, Мученика, Космического Человека, Трикстера, Тирана, Анимуса, Анимы или Тени. Мир переживаний таких культурно окрашенных архетипов, как различные конкретные божества и демоны, полубоги, герои и мифологические темы, можно интерпретировать как феномены неявного порядка, более специфично связанные с некоторыми аспектами порядка явного. В любом случае архетипические явления следует понимать как упорядочивающие принципы, стоящие над материальной реальностью и ей предшествующие, а вовсе не как ее производные.
