Георгий Челпанов - О памяти и мнемонике
Такой же прием и для запоминания остальных президентов.
Этот же способ употребляется и для запоминания иностранных слов…
…Мне остается, чтобы довершить обзор мнемонических систем, упомянуть и о системе г. Файнштейна. О ней я, собственно, мог бы совершенно умолчать, потому что в ней не содержится ничего такого, чего не было бы в самых распространенных книжках по мнемонике, но я считаю нужным упомянуть и о ней, во-первых, потому, что с именем г. Файнштейна у современного русского читателя вызывается представление о мнемонике, во-вторых, потому, что в его руках мнемоника приняла ту каррикатурную форму, которая дает возможность читателю дать должную оценку самому этому искусству.
«Посредством моего метода, - говорит г. Файнштейн, - основанного на законах физиологии, логики, психологии и педагогики, память возвращается потерявшим ее, делается хорошей у имеющих плохую и лучшей - у обладающих хорошей».
«Моя система содействует развитию даже самой слабой памяти, доводя ее до возможно высокой степени совершенства» и т.д.
Для того чтобы запомнить ряд таких слов, как лед, лен, лес, лужа, лапа, лом, лук, лев, лира, тюль, по системе г. Файнштейна нужно представить следующую картину: «Зима… Кругом снег. Перед вами слева тянется длинная река, покрытая льдом, тут же лежит очень много льна, который соединяется с ближайшим лесом. В лесу видна большая лужа, в которой вы замечаете громадную лапу, и на ней лежит тяжелый лом; к лому привязан большой лук, который находится в зубах льва, на спине которого почему-то привязана лира, обвешанная тюлем.
Для того чтобы запомнить имена русский князей по-порядку «Рюрик, Олег, Игорь, Ольга, Святослав, Владимир Святой, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Мстислав, Изяслав», по методе г. Файнштейна нужно поступить следующим образом. Нужно предварительно заучить 10 слов, имеющих звуковое сходство с этими именами. Вот эти слова: «рука, олень, угорь, ольха, слава, святой, ярус, мягко, месть, ясли».
Для запоминания этих десяти бессвязных слов, необходимо сделать соответствующие вставки. Именно:
1) рука… нога… быстрые ноги… олень
2) олень… лес… змея… угорь
3) угорь… гора… высоко… дерево… ольха
4) ольха… лихо… лихое слово… слава
5) слава… молитва… священник… святой
6) святой… храм… ярус
7) ярус… кресло… мягко
8) мягко… жестокость… месть
9) месть… зверское чувство… животное… лошадь… ясли
Изучив эти 10 слов, их следует связать с именами князей следующим образом:
1) Рука = ру--рю--Рюрик.
2) Олень = Олег.
3) Угорь = Игорь.
4) Ольха = Ольга.
5) Слава = Святослав.
6) Святой = Владимир Святой.
7) Ярус = Ярослав Мудрый.
8) Мягко = Владимир Мономах.
9) Месть = Мстислав.
10) Ясли = Изяслав.
Вот, например, по системе г. Файнштейна, как можно было бы запомнить стихотворение Пушкина «Цыгане».
Над лесистыми брегами
В час вечерней тишины
Шум и песни под шатрами,
И огни разложены.
Здравствуй счастливое племя!
Узнаю твои костры!
Я бы сам в иное время
Провожал сии шатры.
Завтра с первым лучами
Ваш исчезнет вольный след,
Вы уйдете, но за вами
Не пойдет уж ваш поэт.
Он бродящие ночлеги
И проказы старины
Позабыл для сельской неги
И домашней тишины.
Чтобы запомнить это стихотворение по методе г. Файнштейна, нужно одно слово каждого стиха связать с одним словом следующего стиха, но таким же образом, как это мы видели выше, именно, вставляя какие-нибудь слова, которые устанавливали бы ассоциативную связь. Как это в данном случае делается, читатель сейчас сам увидит.
«Тут мы прибегаем к помощи воображения, говорит г. Файнштейн. Мы представляем себе, что «цыгане находятся
Над лесистыми брегами
которые особенно приятны для нас
В час вечерней тишины
тишине противополагается шум:
Шум и песни под шатрами
в последних горят маленькие свечки, огонь которых чуть-чуть виден
И огни разложены
в слове разложены слышится звук «жены»; жена и муж, представители племени:
Здравствуй счастливое племя!
племя звучит как пламя, которое особенно видно в кострах:
Узнаю твои костры,
в которых блестит огонь; противоположность огню вода в море, где находятся рыбы, и между ними сом-сам:
Я бы сам в иное время
Каждый желает весело проводить время
Провожал сии шатры
Шатры обыкновенно без крыш, на крыше часто находятся птицы, имеющие перья-первый
Завтра с первыми лучами
Луч исчезает быстро
Ваш исчезнет вольный след
Следы образуются ногами, которыми мы ходим,
Вы уйдете
Уйдет - пойдет
Но за вами не пойдет уж ваш поэт
У поэта быстро летают мысли, а у обыкновенного человека они как бы блуждают, бродят
Он бродящие ночлеги
Ночлег для солдат обыкновенно назначается по приказу командира, приказы-проказы
И проказы старины
Старое многие забывают
Позабыл для сельской неги
Нежным делается тот, кто не делает частых движений и сидит постоянно дома, где иногда бывает тихо
И домашней тишины…
Я не стану загромождать своей книги дальнейшими цитатами из лекций г.Файнштейна (Цитируется по лекциям г. Файнштейна, напечатанным посредством умножительного аппарата, так называемого циклостиля) ибо и все остальное в его курсе все в том же роде, но не могу воздержаться от замечания, что когда я познакомился с тем, как по его методе следует изучать такие прекрасные стихотворения, как только что приведенное, то я вспомнил отзыв одного писателя о значении мнемоники. По его мнению, «мозг сумасшедшего, должно быть, не имеет такого ужасного вида, как мозг человека, постоянно занимающегося мнемоникой. Вероятно, этот писатель имел ввиду именно мозги тех людей, которые изучают что-либо при помощи мнемонических приемов, вроде приемов г. Файнштейна.
Вот в существенных чертах содержание мнемотехнического искусства. При помощи его дается возможность запоминать ряд бессвязных слов, запоминать хронологию и вообще числовые данные в различных областях. Этим вполне исчерпывается содержание мнемотехники, причем система одного мнемотехника или совсем не отличается от системы другого или, если отличается, то очень несущественными чертами.
Несмотря на это, от времени до времени являются учителя мнемоники, которые уверяют, что их система отличается от всех предшествующих, что она вполне оригинальна и приводит к необыкновенным результатам.
Так, например, в настоящее время есть три учителя мнемоники, из которых два за очень большую плату, а один за умеренную «укрепляют» память своих учеников. Это именно Лойзетт в Лондоне, Пельман в Мюнхене и г. Файнштейн в Одессе. (Лойзетт взимает за свой курс 5 гиней или 105 марок (около 50 рублей), г. Файнштейн берет за свой «полный курс изощрения и укрепления памяти» 50 рублей. Пельман довольствуется более скромным гонораром: он берет всего 20 марок (около 9 рублей).
Глава четвертая.
Критика мнемоники
Чудеса мнемотехнического искусства. - Мнемотехника ненужное искусство. - Невозможность изменения врожденной памяти. - Усвоением представлений в одной частной области знаний нельзя развить памяти вообще. - Психологическое и физиологическое доказательство этого положения. - Мнемотехника не может улучшить память. - Истинные задачи воспитания памяти.
Нельзя не согласиться с тем, что при помощи мнемотехнических приемов можно запомнить такие вещи, которые при помощи обыкновенных приемов нельзя было бы запомнить, например ряд чисел, слов, ничем друг с другом не связанных и т.п. Несомненно, что при помощи искусственных мнемотехнических приемов можно в этом отношении достигнуть результатов, которых при помощи обыкновенных способов достигнуть никак нельзя.
Мнемотехник Шрамм, прослушавши один раз ряд, состоящий из 60 цифр, мог тотчас же повторить все эти цифры в первоначальном и обратном порядке.
Новейший пример в этом роде сообщает Бинэ. Мнемотехник Арну, по его словам, производил свои эксперименты двояким образом. Он или сам произносил очень большие цифры и затем их воспроизводил, или старался воспроизводить те цифры, которые в его присутствии произносили другие. Когда мнемотехник производил свои эксперименты по первому способу, т.е., когда он произвольно выбирал цифры, то он обнаруживал такую легкость запоминания, что число, которое он мог удержать в памяти, было неопределенно велико. «Мы подчеркиваем это слово, говорит Бинэ, потому что этот факт на первый взгляд кажется невероятным, а между тем его очень легко понять. Арну нам показал, что если ему предоставить произносить цифры по его произволу, то он может произносить их многие тысячи в продолжении целых часов, он может продиктовать их усердному секретарю тысячу, десять тысяч, сто тысяч и даже миллион; затем он может повторить их в том же порядке, не забывая».
