Инесса Ципоркина - Психологическая зависимость: как не разориться, покупая счастье
Стрессоры, как вы уже заметили, не «плюсуются» согласно законам арифметики, а взаимодействуют с человеческой психикой более сложным образом.
В частности, одномоментный стресс опаснее постепенного: скажем, если тяжелая болезнь и увольнение настигают одновременно, такой стресс способен убить; а случись оба этих несчастья вразбивку, чтобы у личности было время оправиться после первой и приготовиться ко второй — последствия были бы не столь значительны. Когда мелкие, рядовые стрессоры как бы сосредотачиваются вокруг затяжного, хронического главного стрессора, их влияние усиливается. Если человек испытывает фрустрацию из-за скучной, бесперспективной работы, семейные ссоры могут его сломать и погрузить в депрессию.
Конечно, целый ряд тяжелых стрессоров — например, развод, смерть близкого человека, попадание в катастрофу и т. п. — оказывает губительное воздействие на любого человека. Среди стрессовых жизненных событий, особенно часто провоцирующих депрессию, числятся:
1) ситуации, ответной реакцией на которые может стать снижение самоуважения — например, увольнение или провал на экзамене;
2) разрушение значимых планов или возникновение неразрешимой проблемы — например, отмена стипендии, на которую вы рассчитывали, надеясь продолжить обучение в аспирантуре;
3) развитие соматического заболевания или аномалии, которое активизирует мысли о распаде и смерти;
4) единичные стрессоры чрезмерного масштаба — например, смерть любимого человека;
5) несколько стрессоров, следующих один за другим — например, разрыв близких отношений, за которым следует провал на экзамене;
6) скрытые стрессоры, действующие исподволь и не распознаваемые сразу — например, совместное проживание с депрессивным больным или физическим инвалидом, требующими значительного ухода и повышенного внимания.
Все эти хитрости со стороны стресса и стрессоров подводят нас к главной проблеме: какой стресс или стрессор в конечном итоге провоцирует позыв к бегству от реальности? В какой момент человек начинает искать своего «волшебного помощника» в таблетках, ампулах, порошках и бутилированных емкостях? Безусловно, причина этого срыва зависит от личностных параметров. Но можно предположить, что хронический стресс чаще других приводит человека на край аддикции. Постепенно истощая душевные силы, он отнимает способность радоваться жизни, а следовательно, уничтожает возможность восстановления после стресса. Это, в свою очередь, усиливает все негативные влияния, с которыми человек сталкивается. Чувство опустошенности и безразличия к себе и к окружающему миру растет, пока не перейдет в депрессию или… в стремление избавиться от этого «психологического солитера». Любой ценой.
Некоторым кажется, что подобное избавление может быть только чудесным. Естественным образом от такого не освободишься. Это предубеждение обращает внимание человека на самое большое чудо современности: на аддиктивную реализацию. Возможность практически моментально избавиться от тягостного депрессивного состояния не может не притягивать.
Главное «достоинство» аддикции — перенос привязанности с живых людей и реальных взаимоотношений на техническое средство — соответствует ожиданиям индивида, уставшего от длительного, неконтролируемого стресса.
В отличие от окружающей, бурлящей и утомительной жизни аддиктивные агенты кажутся предсказуемыми, легкими и удобными в обращении. Начинающий аддикт не представляет, насколько странно поведет себя его «волшебный помощник», взяв власть.
Устанавливая эмоциональные отношения с неодушевленными предметами и явлениями, аддикт разрушает имеющиеся эмоциональные связи с людьми, эти связи становятся поверхностными, нестойкими. Формы зависимости могут сменять друг друга, и это укрепляет иллюзию решения проблем. А тем временем аддиктивная реализация заменяет все виды привязанности и активности. «Аддикт оказывается неспособным поддерживать равновесие в жизни, включаться в другие формы активности, получать удовольствие от общения с людьми, увлекаться, релаксироваться, развивать другие стороны личности, проявлять симпатии, сочувствие, эмоциональную поддержку даже наиболее близким людям»[21].
Возиться с живыми людьми слишком хлопотно. К тому же психологическая зависимость представляется путем наименьшего сопротивления. В качестве избавителя от мучений она предлагает субъекту вещества, изменяющие психическое состояние: алкоголь, наркотики, лекарственные препараты, токсические вещества, а также разные виды активности: азартные игры, компьютер, секс, переедание, голодание, работу, длительное прослушивание музыки. Вовлеченность в какую-нибудь деятельность формирует психологическую зависимость, более мягкую по своему характеру, чем химическая, но тоже разрушающую личность.
Началом развития любой зависимости становится допинг-эффект, благодаря которому повышается творческий потенциал, улучшается настроение, растет работоспособность. Мозг фиксирует эти изменения и при этом старается не задерживаться на последствиях: на понижении настроения, апатии и дискомфорте.
Поэтому желание воспроизвести благодатное состояние превращается в крючок, на который ловится начинающий аддикт. Он и не замечает, как допинг из средства преображается в цель: теперь он принимает свое «чудодейственное лекарство от тоски» уже не ради свободного творчества или успехов в труде. Теперь ему не до успехов.
Получается, что стресс — основная причина распада личности и крушения ее надежд? Одна из причин. И не всегда основная. Стрессоры различной силы — всего лишь наиболее распространенная причина депрессии, но далеко не единственная. Перечисленные выше стрессоры могут войти в любую причинную категорию — в зависимости от конкретных условий жизни и индивидуальных параметров субъекта.
Притом, что реакция на стрессоры тоже вносит свою лепту в формирование необходимых, достаточных, способствующих, подкрепляющих причин. Наблюдая всю эту неразбериху связей внутри одной, хотя и обширной области эмоциональный сферы — в области реагирования на стресс — начинаешь понимать: заочные диагнозы и заочные советы пользы не принесут. В тяжелых, запущенных случаях лечение должен осуществлять специалист. Эта книга посвящена не лечению, а профилактике подобных состояний: чтобы понять, чем для тебя чревата минута слабости, прежде всего нужно хорошо знать себя.
Далеко не все и не всегда считают важным процесс познания себя как представителя группы риска. Вроде как незнание законов психологии освобождает от ответственности. А это не так. Совсем не так.
Не всякий человек сознает, что и почему с ним происходит в момент, когда он ударяется в спонтанную истерику или погружается в эндогенную (якобы) депрессию. Поэтому начнем с начала: очертим круг факторов, влияющих на уязвимость человеческой психики. Именно это качество заставляет наш мозг не сопротивляться, а подчиняться опасным факторам, уводящим сознание в страну теней.
И, прежде чем заняться этим, избавим читателя от чрезмерно обобщающих представлений о психологически зависимых индивидах. В популярных статьях, книгах и передачах постоянно встречается нечто подобное. И формирует странные установки: вроде как правильные (умные, деятельные, добрые, et cetera, et cetera) люди аддиктами не становятся! Им совесть не позволяет! Или, наоборот, аддиктами не становятся только сухие, бесчувственные карьеристы, у которых душа за родину не болит! Им свою полудохлую душеньку и успокаивать не надо! Вероятно, подобная трактовка позволяет легко находить общее противоядие от всех видов аддикции: срочно подобреть в отношении своих близких и своей страны — и зависимости как не бывало. Нравственность излучает трезвенность! Любовь к жизни возвращает жизнь! Слоганы так и сыплются. Между тем ни наличие, ни отсутствие патриотизма, совести, доброты или карьеризма не влияет на употребление или неупотребление аддиктивных средств. А панацеи, как мы уже говорили, попросту не существует.
Вдобавок этическая оценка и научное исследование — вещи настолько разные, что даже несовместные. И трактовать болезненное состояние или девиантное[22] поведение как некий ответ судьбы на безнравственные поступки больного — хуже, чем ханжество. Это шарлатанство. Поэтому оставим этот путь как тупиковый и выберем более удачный маршрут. Рассмотрим модели восприимчивости к стрессу, а не модели «праведной жизни». Праведная жизнь сама по себе ничего не гарантирует, даже если протекает вдали от соблазнов и стрессов. Высокий уровень психической уязвимости может сказаться и здесь.
Дважды два — четыре, и это ужасно…
К счастью, психическая уязвимость нестабильна и постоянно меняется: на нее влияет весь ход развития личности, а также улучшение или ухудшение условий существования. Почему к счастью? Да потому, что этот фактор всегда можно изменить к лучшему — причем изменить сознательными усилиями. Если, конечно, вовремя разобраться, что к чему. Для начала уясним суть процесса взаимодействия личности и стресса.
