Альфрид Лэнгле - Person. Экзистенциально-аналитическая теория личности.
Быть Person — это неизмеримая ценность. Однако, оставаясь слепым в отношении этого интимного источника в своем внутреннем мире, нарцисс видит ценность только в зеркале того, что ему принадлежит или появляется благодаря ему. Поэтому нарциссический отец может вполне серьезно сказать своей дочери: «Я так сильно люблю тебя, потому что в тебе я продолжаю жить».
Больше всего нарцисс боится потери тех объектов, которые выполняют роль его Я. Больше всего его радует все то, что, укрепляя его Я, утверждает его собственную ценность, поискам которой он посвящает всего себя.
***
С терапевтической точки зрения основной упор необходимо сделать на развитии процесса самостоятельного оценивания себя. Это возможно лишь в ситуации терапевтической встречи. Нарциссу необходимы аутентичность терапевта, его терпеливость, его объяснения и его сопровождение, для того чтобы трансформировать детские части нарциссической личности во взрослую установку. При этом следует обратить внимание на все специфические элементы, обеспечивающие этот процесс, чтобы не спровоцировать преждевременное прекращение терапии. Так, следует придерживаться обязательного признания ценности клиента, необходима высокая степень уважительного внимания и принятия всерьез. Принимая во внимание собственные способности такого клиента, его нужно привлекать к работе в качестве котерапевта самого себя. Вследствие его сильного чувства стыда следует предоставлять максимальную самостоятельность в работе, исключающую для него угрозу потерять лицо в присутствии терапевта. В заключение для закрепления результатов терапии требуется глубинная работа и работа с биографией.
Однако это не так легко — прорваться к слабому, маленькому, испытывающему боль, дрожащему, скрываемому, отторгнутому, невидимому, но истинному Я, достичь его основания, дать ему почву и питание, помочь в становлении и развитии, провести через страхи и искушения нарциссизма.
ЛитератураBuber M. (1973): Das dialogische Prinzip. Heidelberg: Schneider.
Deneke F-W. (1997): Narzißmus als gewöhnliches und pathologisches Phänomen. In: Persönlichkeitsstörungen, 2, 63-73, 71.
Eckhardt P. (1992): Selbstwert und Werterleben aus existenzalytischer. Sicht Diplomarbeit.
Frankl V. (1975): Anthropologische Grundlagen der Psychotherapie. Bern: Huber
Heidegger M. (1957): Sein und Zeit. Tübingen: Niemeyer.
Längle A. (1993): Personale Existenzanalyse. In: Längle A. (Hrsg) Wertbegegnung. Phänomene und methodische Zugänge. Wien: CLE-Verlag, 133-160.
Längle A. (1999): Die existentielle Motivation der Person. In: Existenzanalyse, 16, 3, 18-29.
Längle A. (2002): Die Persönlichkeitsstörungen des Selbsts. Eine existenzanaiytische Theorie der Persönlichkeitsstörungen der hysterischen Gruppe. In: Längle A. (Hrsg.) Hysterie. Wien: Facultas, 127-156, 134.
RogersC. (1959/1987): Eine Theorie der Psychotherapy, der Persönlichkeit und der zwischenrrrenschlichen Beziehungen. Köln: CwG.
Roth E. (1982): So ist das Leben. München: dtv, 7°, 35.
ЖИТЬ АУТЕНТИЧНО: как, несмотря ни на что, стать самим собой?
Как мы можем быть теми, кто мы есть на самом деле? Как мы можем быть истинно самими собой?
Загнанный в пространство между разнообразными требованиями, предъявляемыми извне, обремененный несчастьями, болью, страхами, обуреваемый страстями и гонимый желаниями, человек в такой малой степени может быть только для самого себя! Ни физически, ни психически, ни духовно мы не в состоянии существовать сами по себе — наше выживание в этом мире находится в постоянной зависимости от природы, от взаимоотношений с социумом, от встреч с другими. Как же мы, обреченные на столь сильную зависимость от других, можем еще и быть самими собой, узнавать себя и проживать свою жизнь, не становясь игрушкой в руках обстоятельств?
Мартин Бубер (1973) и Виктор Франкл (1984) говорили о том, что всегда соотнесено с Другим: «Я становится Я у Ты». Однако если Я может быть определено только в рамках отношений, во взаимодействии с ТЫ, то возникает вопрос: как я могу быть Я? Я лишь для себя самого не существует, есть только Я-ТЫ или Я-ОНО. Так же обстоит дело и с сознанием: сознание — это всегда сознание чего-либо. Не существует «чистого сознания», сознания самого по себе. Оно существует только в рамках деятельности, в процессе рефлексии чего-то Другого.
Если для Я требуется Ты, если предпосылкой сознания является наличие объекта, в чем же тогда заключается наша самостоятельность? Как нам вообще удается приобрести самостоятельность и сохранить ее, а не быть объектами, которые полностью определяются Другим — обществом, природой, чужими людьми?
Очевидно, к сущности экзистенции относится то, что мы находимся в отношениях взаимодействия с миром, от которого должны отграничиваться и отличаться, потому что каждый человек имеет свою собственную сущность отличающую его от всех других людей и вещей. Потеря автономии, которую мы обнаруживаем, например, в симбиотических отношениях, представляет собой смертельную опасность для человека. Мы должны отграничиться от внешнего мира, и все же, как это ни парадоксально, мы очень тесно с ним связаны. Это больше, чем просто связь, — мы являемся «производными» от этого мира, мы им обусловлены. Взаимосвязь между зависимостью и своеобразием, сохранение своей сущности, несмотря на всю степень обусловленности миром, образует «экзистенциальный антагонизм». Экзистенциальный антагонизм означает чередование открытости по отношению к другим и отграничения от других, самоотверженной отдачи себя миру и присвоения чего-то из мира — чередование внешнего и внутреннего, принятия и отдачи.
Для того чтобы персонально проживаемая экзистенция стала возможной, необходимо равновесие этих процессов.
Примеры из повседневного опытаДавайте на примере повседневной жизни более подробно рассмотрим эту зависимость от других и другого, из-за которой наше бытие собой подвергается опасности. Наверняка вы переживали такие времена, когда казалось, что всяческие дела и обязанности просто разрывают вас части — настолько, что в конце дня вы задавали себе вопрос: «А где же, собственно, среди всего этого я? Разве это жизнь?»
Подобное чувство может приходить уже со звонком будильника. Необходимость вставать, когда очень хочется еще полежать, противоречит собственному естеству. Однако в повседневной жизни мы обычно не вдаемся в особые размышления по этому поводу, потому что наш долг призывает нас — иногда в виде детей, иногда в виде профессиональной деятельности, благодаря которой мы зарабатываем средства к существованию.
Бывают дни, когда невозможно даже спокойно посидеть в туалете — вот уже звонит телефон. Ну ладно, он, в принципе, может звонить и дальше. Но тут оказывается, что детям непременно прямо сейчас что-то нужно для школы, или кому-то тоже срочно надо в туалет, или же почтальон именно в этот момент приносит срочное письмо... Вообще в наше время все чересчур «срочно», особенно это заметно по утрам.
И как этот день начался, так он и продолжается: все от меня чего-то хотят, о чем-то меня спрашивают, о чем-то просят. Я везде нужен, и... мне везде мешают. Я постоянно что-то должен — что-то сделать, что-то закончить, выполнить обещания. Жизнь подчинена предписаниям, законам и правилам, в ней таятся опасности и беды, которые постоянно приходится преодолевать.
Такой представляется наша повседневная жизнь, включенная в разнообразное сплетение предъявляемых к нам требовании, оставляющих так мало места для нас самих. И может возникнуть чувство, что тебя больше уже не спрашивают, хочешь ли ты всего этого, а ставят перед свершившимся фактом: или ты подчинишься, или тебя все это просто сметет. Вместо автономии и самостоятельности человеком правит диктатура обстоятельств, в которые он поставлен.
СмыслПри подобном образе жизни проблему представляет не отсутствие смысла. Ощущение бессмысленности возникало бы, если бы человеку не было ясно, для чего нужно то, чем ему приходится заниматься. Но он видит смысл и определенную цель во всем, что приносит ему такой день, — ведь он везде востребован и везде нужен, и поэтому ему важно во все вникнуть, ничего не хочется упустить. Этому же учит и логотерапия Франкла (1987, S. 96): мы обнаруживаем смысл, когда воспринимаем запросы, которые адресует нам жизнь, — когда открываемся тому, что предлагает нам или требует от нас каждая жизненная ситуация. Мы воплощаем экзистенциальный смысл, давая свои персональные ответы на обращенные к нам повседневные, ежечасные, ежеминутные вопросы ситуаций. Согласно логотерапии, жить со смыслом означает включиться во что-то, превосходящее тебя, будь то дело или отношения. В каждой ситуации, где мы переживаем себя запрошенными, мы видим и чувствуем элементы важной для нас или интересной нам системы взаимосвязей, которая «обращается» к нам и призывает нас к себе.
