Евгений Ильин - Психология риска
Необходимо сочетать разумную долю риска с разумной долей рациональности, обеспечивающей человеку стабильность, имеющийся комфорт. Как говорит американский ученый Кларк Леонард Халл, «посвятив себя поиску комфорта, мы не оставляем места риску, и, наоборот, если мы только рискуем, то не оставляем места комфорту. Думая только о комфорте и не давая себе возможности рискнуть, мы утрачиваем духовность, творчество и внутреннюю силу. Выбрав риск и полностью забыв о комфорте, мы делаем нашу жизнь слишком суровой и аскетичной».
...Степень нашей склонности к риску как черте характера зависит от темперамента. Так, скорый на принятие решений холерик в опасных ситуациях чувствует себя как рыба в воде, и это помогает ему воплощать в жизнь самые дерзкие проекты. Однако он же готов на риск неоправданный, например при разборке с женой прыгает среди ночи в машину и мчится куда глаза глядят. Зато активный, но достаточно уравновешенный сангвиник не станет искать приключений с горя: он если и рискует, то ради ощущения полноты жизни. За флегматиков и вовсе не стоит волноваться: они предпочитают дозированный адреналин. А вот чувствительный и неустойчивый меланхолик избегает даже запаха риска. Бесполезно втягивать меланхолика в сомнительные с его точки зрения авантюры. Сначала будет долго взвешивать все «за» и «против», потом мучиться, в конечном итоге откажется и вдобавок станет корить себя за трусость.
Темперамент – это границы, заданные природой, и спорить с этим бессмысленно. Человек, занятый борьбой со своей психикой, ни к чему хорошему не придет.
Шутова М. Ц akkwomens.ru (21.04.2011)
Американский профессор М. Цуккерман еще в 1960-е гг. предположил, что за склонностью к риску стоит личностная черта, которую он назвал жаждой острых ощущений (Zuckerman, 1979,1983,1993,1994, 2000). Эта черта может проявляться по-разному: и как погоня за приключениями с физическим риском, и как жажда нового эмоционального опыта, потребность в сопряженных с риском увлекательных и сильных переживаниях, и как склонность не столько к физическим, сколько к социальным рискам, включая опасное для здоровья поведение (пьянство, незащищенный секс), и как следствие повышенной нетерпимости к скуке, однообразию и монотонности. Цуккерман выяснил, что любители острых ощущений предпочитают занятия, где необходимо общаться с другими людьми и есть возможность рискнуть, бросить вызов самому себе и окружающим. Такие люди часто становятся летчиками, пожарными, инвесторами, биржевыми брокерами, основателями нового бизнеса. Машину они водят быстрее и лучше, но также чаще попадают в аварии.
По данным МЧС России, ежемесячно в месяц на дорогах нашей страны происходит примерно 20 тысяч ДТП, в которых гибнут 3 тысячи человек. Ю. В. Гранская и И. В. Полковникова (2007) изучили личностные особенности лиц, склонных к риску в ситуации дорожного движения. Для этого ими был разработан совместно с Норвежским университетом технологии и науки опросник, включавший мнение о безопасности дорожного движения, суждение о риске дорожного движения, готовность к риску и пр. Было выявлено, что водители, склонные к риску, более агрессивны, но они лучше концентрируются на проблеме. Водители, не попадавшие в аварии, более направлены на будущее и чаще в качестве копинг-механизма выбирают обращение к Богу. Мужчины чаще попадают в аварии, чем женщины. Однако авторы пришли к выводу, что на поведение на дорогах влияет не готовность к риску и стаж вождения, а сформированность мнения относительно безопасности.
С другой стороны, установлено, что люди благодаря риску обретали больше уверенности и уважения к себе. То же самое можно сказать и о бизнесменах. Люди рискующие, по статистике, являются более успешными в своем поле деятельности, чем другие. Исследования показали, что некоторые люди идут на риск, например в спорте (прыжки с парашютом), только ради того, чтобы быть более сексуально привлекательными. Эти факты противоречат идее, что риск является деструктивным явлением. Все зависит от того, ради чего и разумно ли используется риск.
Положительная роль склонности к риску у пожарников (как профессионально важное качество) отмечается в ряде исследований (Осипов А. В., 2009; Самсонов А. П., 1978). А. П. Самсонов выявил, что большинство пожарников склонны к риску (таких в его выборке было 68 человек, не склонных к риску – 42 человека). По данным этого исследователя, эффективность действий лиц, склонных к риску, в период выполнения первого упражнения выражена более значимо, чем у других испытуемых. А. П. Самсонов полагает, что это достигается не только тем, что рисковые не испытывают высокой психической напряженности в экстремальных условиях, но и за счет тактики выполнения упражнения. Они, в отличие от лиц, не склонных к риску, в период подъема по лестнице перепрыгивают ее ступеньки, ставят ногу не на каждую ступеньку, а через одну; руками держатся за ступеньки не в обхват, а как им более удобно, иногда за тетивы. Склонные к риску не пользуются страховой веревкой, чем создаются наиболее удобные, хотя и небезопасные, условия для повышения эффективности выполнения упражнения.
Исследование эффективности действий испытуемых в боевой обстановке тушения пожара показало, что лица, склонные к риску, отличаются от лиц, не склонных к риску, самоотверженным поведением, сохраняя хорошую работоспособность в опасных для жизни условиях. Они с желанием и охотой выезжают на пожары, в пути следования шутят, смеются, многие из них интересуются предполагаемыми боевыми действиями.
Лица, не склонные к риску, особой инициативы не проявляют, но и не самоустраняются от выполнения боевого задания.
Учитывая, что личный состав пожарных подразделений выполняет на пожаре различные виды работ, важно знать, кого из лиц дежурного караула можно использовать на той или иной работе не в ущерб боевой готовности пожарного подразделения. Со всей очевидностью работу ствольщика, газодымозащитника, спасение пострадавших с высот целесообразно поручать пожарным, склонным к риску. Выполнение работ по прокладке рукавных линий от пожарной машины к месту пожара, установке машин на водоисточники, разборку конструкций и проливку места пожара необходимо возлагать на лиц, не склонных к риску.
Однако, по данным А. П. Самсонова, при осуществлении профилактической работы лица, не склонные к риску, качественнее и эффективнее проводили эту работу, чем лица, склонные к риску. Например, в период обследования объекта охватывали проверкой лица, склонные к риску, – 45%, не склонные к риску – 75%. При осмотре помещений лица, склонные к риску, обнаруживали противопожарных недочетов – 8,4%, не склонные к риску – 14%.
4.2. Много ли людей, склонных к риску?
Согласно оценкам проведенных исследований, в современном обществе 95—97% людей – рискофобы и 3-5% – рискофилы. В одном из исследований зарубежных психологов было выявлено, что при решении экспериментальной задачи 80% студентов оказались рискофобами, не соглашавшимися с предложениями экстремальных рисков, и только 20% – рискофилами, выбиравшими очень рискованные предложения.
А. Г. Евдокимов (2010) выявил, что среди молодых сотрудников частных охранных предприятий лишь 14% имеют высокий уровень склонности к риску (выявлено по Методике Шуберта).
Эти данные нуждаются в уточнении. Во-первых, очевидно, что есть еще и группа людей со средней степенью склонности к риску. Так, по данным Т. В. Грязновой, среди инженеров – руководителей предприятий железнодорожного транспорта лиц с высоким уровнем склонности к риску (выявленных по Методике Шуберта) было 9%, со средней выраженностью – 64 и с низкой выраженностью – 27%. С. А. Ермолин (2011) выявил среди взрослых обоего пола 22,2% лиц с высоким уровнем склонности к риску, 46,5 – со средним уровнем и 31,3% – с низким уровнем. [10] Во-вторых, обозначать свою склонность к риску при ответах на вопросы и проявлять риск при решении экспериментальных задач – не одно и то же.
Имеются и межэтнические различия. Япония и Греция относятся к странам с высоким уровнем избегания неопределенности в отличие, например, от жителей Гонконга и Дании.
4.3. Возрастная динамика склонности к риску
Степень склонности к риску зависит от возраста индивида. Известно, что дети в большинстве своем довольно безрассудны, юноши и девушки «круты», а многие старики становятся очень осторожными. Поэтому неудивительно, что, по данным Цуккермана (Zuckerman, 2000), жажда острых ощущений быстро нарастает между 9 и 14 годами, достигает своего пика в юности – в 20 с небольшим лет – после чего постепенно снижается. Это связано с гормональными изменениями переходного возраста: гормональные сдвиги стимулируют к сближению с рисковыми сверстниками, а какое именно занятие они выберут – зависит от конкретных социальных условий.
...Позавчера они «щекотали нервы», рассказывая на ночь страшные истории про «темную комнату», «гроб на колесиках» и прыгали по крышам гаражей. Вчера ходили с закрытыми глазами по школьному забору и просили разрешения заниматься паркуром. Сегодня они заявляют, что марихуана расширяет сознание, увлекаются скейтбордингом и считают, что в жизни надо все попробовать.
