Рада Грановская - Психология веры
Многократно отмечено, что в сфере религии главенствующее значение принадлежит эмоциям. Как известно, одни люди лучше воспринимают логические доводы (их меньше), другие (их подавляющее большинство) легче откликаются на искусство, обращенное к чувствам. Участвуя в обрядах, верующие, ориентирующиеся на чувства, легко духовно «резонируют» под влиянием музыки, изображений и символов. Для этих людей бесформенный, непередаваемый Абсолют, переходящий границы логических средств, мало что говорит. Для них он – не первое, а последнее слово в познании Бога. Они должны многое предварительно пережить и прочувствовать, чтобы уяснить и принять тождество чего-то абстрактного с представлением о Боге. Их вера состоит не в том, чтобы охватить догматические понятия умом, продумать и принять известные учения, но в подъеме души, в беззаветной преданности. В достижении этих целей им и помогают ритуальные церемонии. Их участники идентифицируются с представляемым ими Богом, за счет чего образуется обратная связь, вторично усиливающая чувства. При этом дистанция между действующими лицами ритуала уменьшается и создаются условия для усиления и направления чувств, в частности чувства любви. В результате ритуал достигает цели, ради которой он предпринимался.
У людей с логическим мышлением значительно труднее вызвать чувственный резонанс, но в определенных условиях это все же возможно. Необходимые условия возникают, когда такой человек озабочен последствиями каких-то событий или действий, которые он не может контролировать. Тогда он тоже прибегает к обрядам, которые, как он надеется, принесут успех. В этом случае ритуальные церемонии, выполнение предписанных формализованных действий до некоторой степени помогают ему не только усилить, но и организовать свои чувства и переживания. Для таких людей особенно эффективна исповедь. Она помогает человеку осознать свои грехи и тем самым преодолеть чувство отчуждения, глубинной разобщенности своей личности и, спланировав свое самосовершенствование, достичь воссоединения с самим собой, обрести внутреннюю гармонию и духовное равновесие. Тогда уходит из сознания бессмысленность одиночества и трагизм существования.
Обряд – коллективное действие, и причины его эффективности уходят корнями в прошлое. Поэтому человек, нарушающий сакральные ограничения или препятствующий совершению обряда, не знает, что может случиться. Он боится, не высвободит ли он силы разрушения, которые могут быть фатальными и для него, и для его сообщества. Предполагают, что обряд возник как противовес в борьбе с «его величеством случаем». Он должен был помочь человеку, столкнувшемуся с чем-то неопределенным, непредвиденным, не поддающимся контролю. Б. Малиновский отмечал, что когда рыбная ловля проводилась в защищенной от ураганов лагуне, она не требовала предварительных обрядов и ритуалов, а когда в открытом океане – обязательно предварялась ими, что было обусловлено колебаниями человека между надеждой на успех и страхом перед неудачей и опасностью. Его функция состояла в том, чтобы помогать человеку справляться с, казалось бы, безнадежными ситуациями, над которыми он не властен, помогать преодолеть страх и трудности.
Что чувствует торопящийся домой абориген-австралиец, обламывая ветку, чтобы замедлить ход солнца и успеть домой до его захода? Он находится в состоянии тревоги, которая мешает ему эффективно ориентироваться и оперативно продвигаться. Тогда он совершает магическое действие – ломает ветку. Это искусственно создает в коре мозга новый очаг возбуждения. При этом все равно, какой возникает очаг, лишь бы он был связан с первым и обладал достаточно эмоциональной окраской. Иначе говоря, он использует отрицательную индукцию от этого очага, чтобы уменьшить силу своей тревоги. Снизив ее, он вновь обретает возможность лучше действовать, что и увеличивает его шансы попасть домой вовремя. Значит, дело не в конкретном содержании ритуала, а в общих принципах его влияния на психику за счет формирования конкурирующей доминанты. Следовательно, степень и масштабы влияния ритуала зависят от уровня достигаемого в данном сообществе контроля над природными и социальными процессами. Поэтому многие ученые пришли к заключению, что представления о безрезультатности ритуалов совершенно не обоснованы; главным, ключевым моментом их воздействия выступает снижение беспокойства и страха.
Верующий превосходит других своими силами и активностью. За счет чего он может превзойти пределы своих сил? За счет того, что коллективный обряд не только способствует переживанию участников, но с помощью соучастия формирует и усиливает эти переживания, то есть интенсифицирует их. Верования каждого становятся более активными, когда их разделяют единоверцы. Поэтому участники коллективного ритуала находятся в состоянии эмоционального возбуждения, когда каждый переживает нечто, превосходящее его личные резервы. Подобное переживание приобщает его к чему-то большему, чем он сам, – к источнику силы и могущества, тому, что получает над ним власть. Мощь сплачивающего воздействия ритуалов отмечал Ф. М. Достоевский при описании Великого инквизитора. Он подчеркивал, что в этих мероприятиях каждый участник испытывает такое чувство растворения в общности, что для него исчезает неудержимый бег потока времени. При этом возникает специфическая раскачка, приводящая к синхронности, резонансу психических и физиологических процессов участников. Можно сказать, что ритуал создает и поддерживает согласованность биологических и социальных ритмов путем воздействия на нейрофизиологические структуры в контролируемых условиях.
За счет такой согласованности чувств при правильном исполнении ритуала возникает особое ощущение благополучия, облегчения, ослабляются длительные и интенсивные стрессы. Здесь имеет смысл напомнить значение ритма как фактора, освобождающего сознание от логики, то есть фактически приводящего его к медитативному состоянию, когда человек ощущает себя погруженным в непрерывный поток. Тогда сознание переходит на наглядно-действенные и наглядно-образные виды мышления. Поэтому неудивительно, что для усиления воздействия ритуалов в качестве основных используются приемы, активизирующие правое полушарие и ускоряющие наступление резонанса: ритмические танцы, регулируемое дыхание, хоровые песнопения, рецитация мантр и другие ритмические действия. Имеет значение, что ритмы, используемые в большинстве ритуалов, близки по частотным характеристикам к альфа-ритму человека (8–14 Гц). В результате их воздействия возникает возможность изменения состояния сознания. Ритмы этого диапазона позволяют быстро и эффективно настроить согласованно множество людей, дав одинаковый такт их дыханию, биению сердца и, следовательно, состоянию духа. Здесь же можно отметить, что хор в наивысшей степени воплощает чувство «мы».
В качестве предварительных, вспомогательных средств обострения чувствительности для сонастраивания чувств участников ритуала или обряда применяют сенсорный голод, лишение сна и пост. Человек, особенно верующий, имеет тенденцию поститься при каждом несчастье. Психологический смысл аскетического поведения в том, что человек подсознательно считает необходимым для предотвращения или отведения несчастья от себя, близких и народа в целом – принесение жертвы. Исторически возникновение поста связывают с древними временами, когда отказались от жертвоприношений и заменили их постом – жертвой иного рода. Аскеза имеет и явные физиологические предпосылки – сытый желудок вызывает ощущение самоудовлетворения и безразличия, а голод при посте служит напоминанием о зависимости от Бога. Действительно, аскетизм способствует возникновению у человека состояния измененного сознания, аналогичного тому, которое достигается приемом наркотических веществ. Выступая как один из способов формирования состояния «на краю», голод может пробудить ясновидение, а экстатическое состояние, вызванное длительным постом, подавляя сознание личности, может рождать представление о слиянии с миром и Богом. Совокупность приемов в экстатических и медитативных ритуалах способствует расширению границы «Я» – человек на время становится как бы другим, испытывает чувство перевоплощения.
Нарастание эмоциональной вовлеченности участников ритуала обязано специфическому процессу эмоционального заражения. Если при помощи речи человек приспособился передавать другим свои мысли, то ритуалы и обряды помогают передать свои чувства окружающим, заразить их и, ощутив переживания окружающих, с новой силой заразиться ими. Действительно, мощь переживаний каждого существенно усиливается, когда большая масса людей испытывает их совместно. Если и с помощью индивидуально совершаемой молитвы человек сам оказывает на себя мощное психическое воздействие, так как искреннее обращение к Богу создает положительный эмоциональный эффект, то несравнимо ярче это ощущение полноты жизни проявляется в процессе групповой молитвы, когда вступают в действие механизмы подражания, заражения, внушения. Неудивительно, что, пережив духоподъемную, опьяняющую и закрепляющую силу таких мощных объединяющих чувств, человек испытывает потребность в их повторении. Так поддерживается стремление к тому, чтобы в определенные моменты жизни члены общества совместно переживали, чувствовали и осознавали общность своих целей, ценностей и интересов, побуждающих их к деятельности. В этом смысле эффективность ритуалов зависит от существования группы людей, искренне разделяющих общие ценности.
