Даниэль Лапп - Искусство помнить и забывать
Когда однажды во время войны в Персидском Заливе (199О—1991 годы) я слушала по радио новости, мое внимание привлекло замечание, брошенное профессором-арабом. События на Ближнем Востоке он прокомментировал следующим образом: «Штатам требуется враг. С окончанием холодной войны с СССР они нашли себе нового врага: Ислам». Моя бурная реакция на эти слова объясняет, почему я так хорошо запомнила их. В первую очередь меня потрясло, что образованный человек может высказывать такие примитивные суждения, основанные на ложном допущении (Штатам требуется враг). Потом я с легким чувством беспокойства заключила, что сформулированная профессором арабская точка зрения является всего лишь плодом иракской пропаганды, желающей представить вторжение в Кувейт как акт некоей мифической борьбы между силами зла (Великий Сатана Запада) и силами добра (Ислам). Я не только испытала сильные эмоции, но и обдумала и прокомментировала про себя каждый пункт услышанного заявления. И, наконец, я решила запомнить это высказывание и мою реакцию на него, с тем чтобы на занятиях приводить этот случай в качестве примера.
Пересказывая свои воспоминания, я усиливаю их, поскольку выделяю тот или иной аспект. Интересно, что мой муж просто пропустил мимо ушей замечание профессора. Что же касается студентов, то на следующий день после того, как я рассказала им эту историю, они — каждый в соответствии со своими взглядами и убеждениями — изложили мне совершенно разные версии услышанного накануне. Никто не мог вспомнить основную мысль моего рассказа и мои комментарии. Все помнили только мои эмоции и то, что я цитировала слова профессора-араба. Некоторые студенты высказали свои соображения о ситуации на Ближнем Востоке. Я не особенно удивилась, поскольку и не ожидала от аудитории пристального внимания ко всем моим словам. Внимание неустойчиво! Оно постоянно блуждает и останавливается только на вещах, имеющих для него значение. Кроме того, в то время сознание людей, вероятно, было уже переполнено многочисленными сообщениями средств массовой информации о войне в Заливе.
Этот пример наглядно иллюстрирует процесс деформации воспоминаний, обусловленный изначальной их субъективностью.
18. Почему люди по-разному рассказывают об одном и том же эпизоде!
Психолог Элизабет Лофтус объясняет это следующим образом: «Это происходит потому, что мы часто видим вещи не такими, какими они являются на самом деле». Возможно ли, чтобы некий волшебный фильтр, образованный слагаемыми человеческой личности, незаметно вершил работу по отбору информации? Избирательность памяти кажется загадкой для любого человека, который плохо знает себя. Поскольку память субъективна и большую часть времени свободна от необходимости подчиняться объективной реальности, наши воспоминания дают четкое представление о нашей личности: нашей системе ценностей, наших взглядах, культуре, предрассудках и пр. Это особенно верно для ситуаций, которые длятся всего несколько секунд и не дают времени на размышления. Объективная оценка действительности требует времени и развитой наблюдательности. Только в определенных контекстах с четко установленными объективными критериями (работа, учеба) мы находим некий универсальный стандарт, согласно которому должен происходить отбор информации, подлежащей записи. Но даже в этих случаях у разных людей можно заметить разницу в интерпретации воспринимаемой информации и в расстановке акцентов. Это объясняется тем, что работа памяти происходит на двух совершенно независимых уровнях — эмоциональном и логическом, над которыми мы можем осуществлять лишь относительный и частичный контроль.
Это напоминает мне американскую пьесу «Дозволено каждому». На сцене совершается убийство, и актеры отказываются сотрудничать с детективом. Тогда он обращается к зрителям и просит нескольких свидетелей из их числа дать показания. Создается впечатление, что все видели совершенно разные вещи — особенно когда дело доходит до деталей. Такое положение вполне типично для обычного внимания — пассивного и несосредоточенного. Механизм его работы можно усовершенствовать с помощью активного наблюдения. Вы можете тренироваться в умении сосредоточиваться, наблюдать и запоминать картины действительности, используя объективные критерии — как это делают театральные критики и детективы.
Даже история не свободна от субъективных оценок историков. Хорошей иллюстрацией может служить история Рашомона в фильме Куросавы. У каждого из его героев есть своя версия одного и того же происшествия, и в результате зритель так и остается в неведении относительно подлинного хода событий. Любому адвокату по уголовным делам известно, что иногда бывает просто невозможно докопаться до истины, погребенной под множеством противоречивых свидетельских показаний.
19. Должен ли человек сомневаться в своей памяти!
Не всегда благоразумно клясться в своей правоте всеми святыми. Ваша память может обмануть вас. В предыдущей главе я использовала образ «волшебного фильтра» с целью проиллюстрировать процесс пассивного и бессознательного отбора информации, происходящий у всех людей по-разному. Вы должны помнить о субъективности вашей памяти и роли подсознательных установок в ее работе. Очевидцы редко дают одинаковые показания по поводу одного и того же события. Они часто спорят и даже несправедливо обвиняют друг друга. Мы склонны видеть то, что ожидаем увидеть — особенно в тех случаях, когда у нас нет времени подумать толком. Тогда наши предрассудки заставляют нас делать преждевременные выводы. Например, с точки зрения среднего американца, в случае любого разбойного нападения на улице агрессором «скорее всего» является молодой негр — все это «знают», разве не это «утверждает» статистика? Подробности происшествия не принимаются во внимание, когда информация запоминается, но не подвергается объективному анализу. В очагах повышенной напряженности (например, в Иерусалиме) зачастую бывает трудно или просто невозможно определить, какая из враждующих сторон первой применила насилие, поскольку каждый из участников конфликта фиксирует в сознании в основном не объективные, а субъективные моменты. Даже кинорепортажи журналистов не отражают истину в полной мере, поскольку во многих случаях не восстанавливают весь ход событий и представляют разные точки зрения, допускающие искажение информации. Только сравнив между собой несколько репортажей и интервью, возможно подойти к пониманию истины — да и то весьма приблизительному. Всегда страшно видеть людей, приговоренных к смерти на основании показаний единственного свидетеля, убежденного в непогрешимости своей памяти.
Пока вы не дадите себе время тщательно проанализировать некие события с самого их начала до конца, едва ли вы сможете судить о них объективно. Только успокоившись, расслабившись и сосредоточившись, вы сможете добиться объективности. В этом отношении очень помогает специальная тренировка наблюдательности — как показывает опыт полицейских и частных детективов, которые способны в считанные секунды идентифицировать лица, автомобили (вплоть до номерных знаков) и прочие важные детали.
20. Как получается, что я помню события двадцатилетней давности, но не могу вспомнить, что съел сегодня на завтрак!
Этот вопрос возникает у людей определенного возраста — в основном у тех, кому за пятьдесят. (Двадцатилетний человек плохо помнит себя в младенчестве, но это вполне естественно. Воспоминания о раннем детстве — обычно расплывчатые и смутные — по большей части основываются на рассказах родителей и старых фотографиях.)
Как ни странно, человеку зачастую легче восстановить в памяти картины далекого прошлого, нежели недавние события. Этот феномен объясняется возрастными изменениями организма: пожилые люди хуже записывают информацию (см. вопросы, связанные со старением). Впечатления повседневной жизни оставляют в их памяти лишь слабые следы, тогда как события далекого прошлого, зафиксированные при более благоприятных условиях, оставили в свое время высококачественные следы в памяти. Не имея в своем распоряжении качественно записанной информации о настоящем, пожилые люди склонны обращаться к воспоминаниям давних времен — тем более, что они возникают сами собой через узнавание, самый простой и легкодоступный вид памяти.
Воспоминания старины часто всплывают в сознании непроизвольно. Такой случай описал Марсель Пруст в хорошо известном эпизоде из романа «В поисках утраченного времени». Автор обмакнул кусочек бисквита в чай, и в момент, когда смоченный кусочек коснулся его нёба, испытал восхитительное и необычное чувство. Вкусовое ощущение потянуло за собой цепочку образов счастливого детства, длинное поэтическое описание которых Пруст закончил знаменитой фразой: «Весь Комбрей и его окрестности, все, что имеет форму и объем, город с его садами — все выплеснулось из моей чашки чая». Все мы переживаем подобные моменты — хотя и более прозаичным образом. С помощью подсказок (ваших чувств или мыслей) очень легко пробудить различные воспоминания — как о недавнем, так и о далеком прошлом. Вот почему так важно во время записи информации оставлять подсказки, которые впоследствии облегчат проявление следов памяти.
