А Леонтьев - Деятельность, Сознание, Личность
Принципиально другое понимание процесса порождения образа восходит к Декарту. Сопоставляя в своей знаменитой "Диоптрике" зрение с восприятием предметов слепыми, которые "как бы видят руками", Декарт писал: "...Если вы считаете, что разница, усматриваемая слепым между деревьями, камнями, водой и другими подобными предметами с помощью своей палки, не кажется ему меньшей, чем та, которая существует между красным, желтым, зеленым и любым другим цветом, то все-таки несходство между телами является не чем иным, как разными способами двигать палку или сопротивляться ее движениям"39. В дальнейшем идея о принципиальной общности порождения осязательных и зрительных образов развивалась, как известно, Дидро и особенно Сеченовым.
В современной психологии положение о том, что восприятие представляет собой активный процесс, необходимо включающий в свой состав эфферентные звенья, получило общее признание. Хотя выявление и регистрация эфферентных процессов представляет иногда значительные методические трудности, так что некоторые явления кажутся свидетельствующими скорее в пользу пассивной, "экранной" теории восприятия, все же их обязательное участие можно считать установленным.
Особенно важные данные были получены в онтогенетических исследованиях восприятия. Эти исследования имеют то преимущество, что они позволяют изучать активные процессы восприятия в них, так сказать, развернутых, открытых, т.е. внешнедвигательных, еще не интериоризованных и не редуцированных формах. Полученные в них данные хорошо известны, и я не буду их излагать, отмечу только, что именно в этих исследованиях было введено понятие перцептивного действия40.
Роль эфферентных процессов была изучена также при исследовании слухового восприятия, орган-рецептор которого является, в отличие от осязающей руки и аппарата зрения, полностью лишенным внешней активности. Для речевого слуха была экспериментально показана необходимость "артикуляционной имитации"41, для звуковысотного слуха - скрытой активности голосового аппарата42.
Сейчас положение о том, что для возникновения образа недостаточно одностороннего воздействия вещи на органы чувств субъекта и что для этого необходимо еще, чтобы существовал "встречный", активный со стороны субъекта процесс, стало почти банальным. Естественно, что главным направлением в исследовании восприятия стало изучение активных перцептивных процессов, их генезиса и структуры. При всем различии конкретных гипотез, с которыми подходят исследователи к изучению перцептивной деятельности, их объединяет признание ее необходимости, убеждение, что именно в ней и осуществляется процесс "перевода" воздействующих на органы чувств внешних объектов в психический образ. А это значит, что воспринимают не органы чувств, а человек при помощи органов чувств. Всякий психолог знает, что сетчатый образ (сеточная "модель") объекта не есть то же самое, что его видимый (психический) образ, как и, например, то, что так называемые последовательные образы можно назвать образами лишь условно, потому что они лишены константности, следуют за движением взора и подчинены закону Эммерта.
Нет, конечно, необходимо оговаривать тот факт, что процессы восприятия включены в жизненные, практические связи человека с миром, с вещественными объектами, а поэтому необходимо подчиняются - прямо или опосредствованно свойствам самих объектов. Этим и определяется адекватность субъективного продукта перцепции - психического образа. Какую бы форму ни принимала перцептивная деятельность, какой бы степени редукции или автоматизации она ни подвергалась в ходе своего формирования и развития, принципиально она строится так же, как деятельность осязающей руки, "снимающей" контур объекта. Как и деятельность осязающей руки, всякая перцептивная деятельность находит объект там, где он реально существует, - во внешнем мире, в объективном пространстве и времени. Последнее и составляет ту важнейшую психологическую особенность субъективного образа, которая называется его предметностью или весьма неудачно - его объективированностью.
Эта особенность чувственного психического образа в своей наиболее простой и экспквизитной форме выступает применительно к экстрацептивным предметным образам. Капитальный психологический факт состоит в том, что в образе нам даны не наши субъективные состояния, а сами объекты. Например, световое воздействие вещи на глаз воспринимается именно как вещь, которая находится вне глаза. В акте восприятия субъект не соотносит своего образа вещи с самой вещью. Для субъекта образ как бы наложен на вещь. В этом психологически и выражается подчеркиваемая Лениным непосредственность связи ощущений, чувственного сознания с внешним миром43.
Копируя в рисунке объект, мы необходимо соотносим изображение (модель) объекта с изображаемым (моделируемым) объектом, воспринимая их как две разные вещи; но мы не устанавливаем такого соотношения между нашим субъективным образом объекта и самим объектом, между восприятием своего рисунка и самим рисунком. Если проблема такого соотношения и возникает, то лишь вторично - из рефлексии опыта восприятия.
Нельзя поэтому согласиться с высказываемым иногда утверждением, что предметность восприятия есть результат "объективизации" психического образа, т.е. что воздействие вещи сначала порождает ее чувственный образ, а затем этот образ относится субъектом к миру, "проецируемому на оригинал"44. Психологически такого особого акта "обратного проецирования" в обычных условиях просто не существует. Глаз под воздействием на периферию его сетчатки неожиданно появившейся на экране светлой точки тотчас перемещается на нее, и испытуемый сразу видит эту точку локализованной в объективном пространстве; чего он не воспринимает вовсе, так это его смещения в момент скачка глаза по отношению к сетчатки и изменений нейродинамических состояний своей рецептирующей системы. Иначе говоря, для субъекта не существует никакой структуры, которая могла бы быть вторично соотнесена им с внешним объектом, подобно тому как он может соотнести, например, свой рисунок с оригиналом.
О том, что предметность ("объективированность") ощущений и восприятий не есть нечто вторичное, свидетельствуют многие давно известные в психологии замечательные факты. Один из них связан с так называемой "проблемой зонда". Факт этот состоит в том, что у хирурга, зондирующего рану, "чувствующим" является конец зонда, которым он нащупывает пулю, - т.е. его ощущения оказываются парадоксально смещенными в мир внешних вещей и локализуются не на границе "зонд-рука", а на границе "зонд-воспринимаемый объект" (пуля). То же происходит и в любом другом аналогичном случае, например, когда мы воспринимаем шероховатость бумаги кончиком острого пера. ощупываем в темноте дорогу при помощи палки и т.п.
Главный интерес этих фактов состоит в том, что в них "разведены" и частью экстериоризированы отношения, обычно скрытые от исследователя. Одно их них - отношение "рука-зонд". Воздействие, оказываемое зондом на рецептивные аппараты руки, вызывает ощущения, интегрирующиеся в сложный зрительно-тактильный его образ и в дальнейшем выполняющие ведущую роль в регуляции процесса удерживания зонда в руке. Другое отношение - это отношение "зонд-объект". Оно возникает, как только действие хирурга приводит зонд в соприкосновение с объектом. Но даже в это первое мгновение объект, выступающий еще в своей неопределенности - как "что-то", как первая точка на линии будущего "рисунка" - образа, - является отнесенным к внешнему миру, локализованным в объективном пространстве. Иначе говоря, чувственный психический образ обнаруживает свойство предметной отнесенности уже в момент своего становления. Но продолжим анализ отношения "зонд - объект" несколько дальше. Локализация объекта в пространстве выражает его отдаленность от субъекта; это - очарование границ" его независимого от субъекта существования. Границы эти обнаруживаются, как только деятельность субъекта вынуждена подчиниться объекту, а это происходит даже в том случае, когда деятельность приводит к его переделке или уничтожению. Замечательная особенность рассматриваемого отношения заключается в том, что эта граница проходит как граница между двумя физическими телами: одно из них оконечность зонда - реализует познавательную, перцептивную деятельность субъекта, другое составляет объект этой деятельности. На границе этих двух материальных вещей и локализуются ощущения, образующие "ткань" субъективного образа объекта: они выступают как сместившиеся на осязающий конец зонда искуственного дистантрецептора, который образует продолжение руки действующего субъекта.
Если в описанных условиях восприятия проводником действия субъекта является вещественный предмет, который приводится в движение, то при собственно дистантном восприятии процесс пространственной локализации объекта перестраивается и крайне усложняется. В случае восприятия посредством зонда рука по отношению к зонду существенно не движется, при зрительном же восприятии подвижным является глаз, "перебирающий" достигающие его сетчатку световые лучи, которые отбрасываются объектом. Но и в этом случае, чтобы возник субъективный образ, необходимо соблюдение условий, перемещающих границу "субъект-объект" на поверхность самого объекта. Это те самые условия, которые создают так называемую инвариантность зрительного объекта, а именно, наличие таких смещений сетчатки относительно отраженного светового потока, которые создают как бы непрерывную, управляемую субъектом "смену щупал", являющуюся эквивалентом их движения по поверхности объекта. Теперь ощущения субъекта тоже смещаются на внешние границы объекта, но не по вещи (зонду), а по световым лучам; субъект видит не сетчаточную, непрерывно и быстро изменяющуюся проекцию объекта, а внешний объект в его относительной инвариантности, устойчивости.
