Марина Линдхолм - Анатомия игры
Самое важное – это хорошее самочувствие.
Кто я? Пешка? Игрок? Создатель игры?
Всего проще определить себя как пешку. Многие люди так и делают. Мы определяем себя как пешку или другую фигуру, чтобы избежать боли и не раздражать других людей. «Ой, простите, если я вас потревожил!
Извините, если я вам помешал! Ничего, что я тут помою пол? Спасибо, что разрешили мне пройти мимо вас!». Если я пешка, то я примерно знаю свой круг обязанностей. Этот круг не очень большой. Я могу легко справиться. Мои ошибки минимальны и не принесут большого вреда мне или другим людям. Я не могу сделать очень большую ошибку – старшие фигуры не дадут, остановят, поправят… Если я пешка, то старшие фигуры не ожидают от меня слишком многого, а значит, и спросят мало.
В данный момент я хочу нанять новую сотрудницу. Я вывесила объявление в Интернете, где написала, что мне нужна сотрудница от 30 лет и старше со знанием иностранного языка, опытом административной работы и бухгалтерского учета, ответственная, энергичная, дружелюбная, способная выдерживать высокий темп в работе.
За пару дней я уже получила несколько ответов.
Одна девушка написала мне письмо на прекрасном шведском, перечислила свои дипломы и места работы, умение работать с компьютером, а также программы, которые она успела изучить, описала саму себя, свои личные качества. Свое письмо она прекрасно оформила и произвела на меня очень хорошее впечатление.
Другая дама написала письмо на русском языке, но латинскими буквами, сообщила, что языков не знает, с компьютером обращается слабо, но надеется, что мы подружимся.
По всему видно, что первая – фигура высокого уровня, способная организовать сама себя, способная к обучению, с амбициями, энергичная. Даже если ее научили писать резюме, чтобы показать себя с лучшей стороны, – ничего страшного, работодатель разберется с этим. Но у нее хватило ума и энергии пройти курсы, найти возможность показать себя и занять тот уровень, который ей на сегодня доступен. Пусть этот уровень не очень высок, но можно сказать, что она начала игру «Найти хорошую работу», и это очень важно. Она пытается встроиться как фигура в уже существующие игры, но ведет себя как создатель игры.
Вторая дама не приложила никаких усилий к тому, чтобы организовать саму себя и хотя бы узнать правила поведения на рынке рабочей силы, она ведет себя как пешка и проявляет себя во всей красе. Я как работодатель не обратила на нее никакого внимания, потому что сотрудник со статусом пешки не имеет никакой ценности, такой сотрудник требует много внимания, опеки и станет обузой очень быстро, несмотря на кажущиеся проявления лояльности и дружелюбия.
Лично я часто сама себе задаю этот вопрос – кто я?
В начале жизни я определенно была как минимум игроком. Я легко играла в игры, распоряжалась фигурами, с удовольствием выигрывала и со слезами проигрывала. В детстве именно я была заводилой во дворе. Это я говорила – давайте играть в прятки, или в дочки-матери, или устроим театр, или даже раскрасим обои маминой помадой. Всякое бывало! Когда я вспоминаю свое детство, я понимаю, как нелегко было моим домашним со мной.
Я была непослушным ребенком, моя бабушка шила на заказ, а я сидела около нее и шила кукольную одежду. Потом я доставала ткань, которую принесли бабушке клиентки, и выстригала оттуда юбочку для куклы или шарфик для медведя. Бабушка ахала и исправляла ситуацию, меняла фасон и модель, придумывала, как разложить выкройку на ткани, обойдя дырку от моей юбочки… А однажды мы с девочками играли в больницу, и мне понадобились маленькие бутылочки для лекарств. Я вытряхнула мамины духи в умывальник, сполоснула бутылочки и пошла играть с девочками. Не знаю, что подумала мама, но со мной точно надо было держать ухо востро…
Потом, с течением времени, я играла во все более серьезные игры, например, поступала учиться в разные учебные заведения. Я легко поступила в один ВУЗ, там мне не понравилось, и я забрала документы через пару лет. Поступила с такой же легкостью в другой, отучилась там… Чувство победы и успеха кружило мне голову. Я всегда была быстрой, шустрой, имела хорошую память, легко сдавала экзамены, много читала, имела кучу друзей и не сомневалась, что все, что я делаю, всегда закончится только успешным результатом.
Вся моя жизнь лет до 30 была сплошной победой. И тут я решила, что пора начать свою игру по крупному. Моя креативность не давала мне спать. Я буквально лопалась от избытка идей и энергии их осуществить. В то время я работала региональным корреспондентом в одном столичном информационном агентстве. По долгу службы мне приходилось общаться с журналистами местных изданий, я варилась и крутилась в
этой веселой и интересной среде.
Мне пришло в голову открыть собственный журнал. Я нашла спонсора, который железно пообещал мне деньги на издание, и начала переговоры с двумя опытными журналистками, редакторами отделов в областной газете. Все складывалось просто отлично, они с радостью согласились уволиться из своих изданий и начать журнал, я нашла маленькое помещение под редакцию, деньги вот-вот должны были поступить на наш счет…
Помню тот черный день, когда я узнала, что денег не будет – просто спонсор передумал. Я должна была сообщить своим новоиспеченным коллегам, что я, по сути, их обманула и не могу отвечать за их работу и жизнь. Они, эти две милые женщины, ничего мне не сказали, просто посмотрели на меня с укором и вышли. Я чувствовала себя предателем и мошенницей. Именно в тот момент я поняла, что у создателя игр гораздо больше обязанностей, и что игры приносят не только призовые кубки и лавры, но и позор. Позор проигрыша – это ужасно!
Кое-как я оправилась от этой неудачи и снова затеяла маленькое издание – рекламную газетку городского масштаба. Научившись ничего никому не обещать, я все делала сама, мне удалось выпустить несколько номеров… Но и это дело заглохло из-за денег. Газета покупалась плохо, выручки не хватало даже на оплату типографских услуг. Помощи я не получила. Пришлось снова переживать неудачу, если не позор.
Затем я начинала еще несколько проектов, которые были обречены – все это происходило в мутные девяностые, когда страну лихорадило как от чумы. Постепенно мой энтузиазм сникал, таял и исчезал. Я подумала, что, вероятно, я и есть самый яркий пример неудачника. У меня ничего не получалось. Я набила столько шишек и синяков, что решила – никакой я не игрок и даже никакая не фигура. Я чувствовала себя сломанной фигурой. Меня съели как в шах-матах.
Я погрузилась в тихую жизнь, переквалифицировавшись в домохозяйку. Мой муж в этот период как раз начал зарабатывать свои первые деньги, и я с обожанием и восхищением превозносила его подвиги до небес. Я преклонялась перед ним. Я с удовольствием рассуждала о женском счастье, о роли женщины в жизни мужчины, о том, как важно гладить ему рубашки и готовить обед, и как моя женская забота помогает ему биться с драконами и добывать кусок хлеба в бурном море бизнеса.
Такая моя жизнь длилась несколько лет, я разводила цветочки и консервировала огурцы. По большому счету я не знала, чем занять свою жизнь, мне было скучно и одиноко.
Волею судьбы меня вынесло в другую страну, у меня появилась другая семья, со мной были мои дети, а жить было не на что. По привычке я обратила свой взор на нового мужа, но он был совершенно из другого теста, жил своей размеренной европейской жизнью, и, кажется, сам не ожидал, что с прибавлением семейства его финансовые возможности настолько уменьшатся.
Я попыталась найти хоть какую-то работу и нашла уборку, начала бегать по адресам, зарабатывать свои копейки, но быстро поняла, что в сорок лет так долго не протянуть, я поменяла работу, быстро обучилась на парикмахера, начала зарабатывать другие копейки, через год у меня отваливалась спина и ноги, а мой муж между тем тоже искал какие-то возможности увеличить доход.
Я отлично помню момент, когда я отчетливо поняла, что надо открывать свое дело. В то же самое время, когда я понимала, что надо начинать бизнес, в моей голове буквально одна за одной начали всплывать картины моих поражений. «Даже не пытайся, у тебя все равно ничего не получится!». «Ты уже пробовала сто раз, и что из этого вышло?».
«Неужели ты снова хочешь пережить весь этот ужас поражения и провала?». «Вспомни, что ты говорила сама себе после очередного банкротства? Никогда!». Ничего кроме уборки мы делать не умели, поэтому пришлось заниматься уборками.
Но за моей спиной были мои дети, которых надо было кормить каждый день. Я очень боялась начинать. Но не начинать я не могла. Я чувствовала себя как в тисках – с одной стороны я ДОЛЖНА была начать. С другой стороны – я НЕ МОГЛА начать. «Должна» оказалось больше, сильнее, и мы начали. В начале любого бизнеса всегда тяжело, потому что работать приходится в пять или десять раз больше, чем обычно, а результаты мизерные.
