Валерий Гитин - Эта покорная тварь – женщина
Первым жрецом, отмеченным ею, был подданный Нептуна, простой рослый матрос. Теперь эта важная должность не занята в продолжение двух лет. До того ее исполняли жрецы, не имевшие особого значения.
Наконец нашелся достойный в липе Аполлона с громовым голосом, уроженец Украины, и должность засияла с новым блеском. Не щадя сил, он слишком усердствовал, и с ним стали делаться обмороки, что побудило однажды его покровительницу отправиться в полном дезабилье к Гиппократу, посвященному в тайны, чтобы просить его оказать помощь больному. Застав лекаря в постели, она уселась на край ее и упрашивала его встать. А он, напротив, стал приглашать ее позабавиться. В своем нетерпении помочь другу сердечному она отвечала с сердцем: «Сам знаешь, что не про тебя печь топится!» — «Ну, — ответил он грубо, — разве не лучше бы тебе заняться этим со мной, чем со столькими из подонков?» Но разговор этим ограничился, и Лесток повиновался».
А после того как в ночь с 24 на 25 ноября 1741- года произошел организованный ею дворцовый переворот, цесаревна венчается на царствие и в скромной подмосковной церквушке венчается с Алексеем Разумовским, став его законной супругой.
КСТАТИ:
Однажды Адольф Тьер, впоследствии президент французской республики, сказал известному политическому деятелю Шарлю-Мориеу Талейрану: «Князь, Вы всегда говорите мне о женщинах, а я бы предпочел говорить о политике».
Талейран совершенно серьезно ответил: «Но ведь женщины и есть политика».Наиболее яркой и неоднозначной среди женщин-правительниц является, безусловно, Екатерина II Великая.
21 апреля 1729 года в семье немецкого князя Христиана-Августа Ангальт-Цербстского родилась девочка, которую нарекли Софией-Августой-Фредерикой.
Когда ей было десять лет, ее привезли в город Эйтин, столицу Любекского княжества, где ей довелось познакомиться с одиннадцатилетним голштинским принцем Карлом-Петром-Ульрихом, ее дальним родственником.
Мальчишка был некрасив, хил, груб и несносен. Он корчил дикие рожи за столом, капризничал и с видимым удовольствием щипал сидевшую рядом Софию.
Тогда, в тот вечер, никому не могло прийти в голову, что через пять лет мальчишка, племянник императрицы Елизаветы Петровны, будет великим князем и наследником российского престола, а маленькая София — его супругой, принявшей православие и ставшей Екатериной Алексеевной.
Это произошло 21 августа 1744 года, когда они обвенчались под приветственный орудийный гром — будущий Петр III и будущая Екатерина II.
Как оказалось, гадкий мальчишка не только не изменился к лучшему за эти годы, но напротив, стая к тому еще пьяницей и грязным развратником.
Их супружеские отношения не сложились с самого дня свадьбы.
--------------------------------------------
ИЛЛЮСТРАЦИЯ:«Когда Екатерина проснулась после брачной ночи в таком же неведении, как монашенка, ее чувство и любопытство еще дремали.
Проходили недели, но Петр все еще не посвящал се в правила игры, именуемой любовью. Когда она уже спала, он входил в спальню, бросался на постель как был в сапогах, и уходил утром до того, как она просыпалась, словно боялся общения с нею. Зарывшись в груду полушек, она пыталась заглушить невыносимый запах, исходивший от се супруга.
Они были совершенно чужими друг другу.
Иногда Петр, возвращаясь с попойки, толчком или шлепком будил ее и рассказывал со всеми подробностями о своих изменах. Он чувствовал, что влюблен во всех жен, кроме своей собственной. Он предпочитал ей даже служанок или уродов…
Она была связана с человеком вспыльчивым и непостоянным. Ее гордость была уязвлена. Она сознавала свое превосходство, которым пренебрегли. Тело, которое презрели, сделалось истинным сообщником мести, границы которой были неизмеримы даже для ее самой…»
ЛЮСИ МЮРАТ. Любовные утехи Екатерины II.
(Издание 1910 г.)
------------------------------------------------
Но империи нужен был наследник престола, и отношения молодых супругов стали всерьез беспокоить императрицу Елизавету. После нескольких бесплодных попыток наставить племянника на путь истинный, императрица принимает другое решение…
И вот в комнату Екатерины входит ее гувернантка и статс-дама Мария Чоглокова, усаживается на банкетку и произносит ошеломляющие молодую Великую Княгиню слова:
«Я буду говорить с Вами без всяких ухищрений. Необходимо, чтобы вы поняли меня. Россия ждет от вас наследника. Он необходим империи, весь народ просит этого в своих молитвах… Простите мою откровенность, но. верно, среди окружающих вас найдется кто-либо, кого вы предпочитаете всем остальным? Выбирайте между Сергеем Салтыковым и Львом Нарышкиным…»
Это был недвусмысленный приказ императрицы.
И началась любовная эпопея, которая впоследствии обрастет неимоверным количеством домыслов, легенд, анекдотов, которые создадут ореол новой Мессалины вокруг этой действительно великой и мудрой государыни.
По свидетельствам современников, у Екатерины на почве частых половых связей и неумеренного пользования искусственным фаллосом развилась сильнейшая нимфомания, сделавшая ее, по сути, рабой своих неутоленных сексуальных желаний, и здесь уже ничто не могло ей помочь — ни количество любовников, ни их возможности, ни даже тот хитроумный станок, куда, как говорят, вводили жеребца, на которого возлагалась миссия удовлетворения императрицы.
И вошла Екатерина Великая в историю в двух ипостасях: как крупнейший политический деятель и монарх, и как не знающая удержу в своих влечениях нимфоманка.
Маркиз де Сад, никогда не бывший в России, при написании одного из самых скандальных своих романов, не удержался от искушения включить в его сюжет эпизод, посвященный этой незаурядной женщине.
-------------------------------------------------
ИЛЛЮСТРАЦИЯ:«Санкт-Петербург стал целью нашего путешествия; мы с Амелией без колебаний выбрани этот далекий и таинственный город. Она попросила, чтобы мы поженились, я согласился, и нет необходимости добавлять, что мы не отказывали себе абсолютно ни в чем. Мы сняли роскошный особняк в красивейшем квартале города, наняли лакеев, прислугу, экипажи, запаслись отборными винами и яствами, и скоро весь цвет общества стал почитать за честь получить приглашение в дом моей жены. Русские имеют большую слабость к развлечениям, сладострастию, роскоши, но во всем берут пример с Европы, и как только среди них появляется французский аристократ во всем своем блеске, они немедленно, сломя голову, бросаются копировать его. Министр императрицы лично явился пригласить меня нанести визит ее величеству, и, памятуя о том, что я рожден для великих приключений, я принял приглашение.
Екатерина всегда была фамильярной и простой в общении с приятными ей людьми; она задала мне много вопросов о Франции, а поскольку мои ответы удовлетворили ее, я получил разрешение чаще бывать при дворе. Мы с Амелией провели в России два года и все это время купались в удовольствиях, которые предлагал этот благородный город. Наконец, я получил записку, б которой императрица объяснила мотивы ее желания чаще видеть меня. В записке мне предлагалось следовать за человеком, который доставит меня к ней, и с наступлением ночи меня препроводили в одну из ее загородных резиденций, расположенную в нескольких лье от города. Амелия, которой я сообщил об этой неожиданно свалившейся па нас удаче, долго отговаривала меня и осталась очень огорченной, когда я уходил вместе с провожатым.
— Я собрала все необходимые сведения касательно вашей личности, — начала императрица, когда мы остались одни. — Я знаю о вашем поведении в Швеции, и, что бы другие ни говорили или ни думали об этом, я горячо приветствую его. Вы правы, мой юный французский друг, в том, что разумнее принять сторону королей, нежели их врагов, ибо это очень надежная позиция: никогда не остается в проигрыше тот, кто так поступает. Под маской популярности Густав укрепляет свой трон, и, раскрыв заговор, угрожающий ему, вы славно послужили деспотизму, с чем я вас и поздравляю. Ваш возраст, ваша внешность, то, что говорят о вашей мудрости, весьма меня заинтересовали; я могла бы внести немалый вклад в увеличение вашего состояния, если вы пожелаете послужить мне…
— Мадам, — воскликнул я, тронутый прелестями этой необыкновенной женщины, которой к тому времени исполнилось уже сорок лет, — счастье послужить вашему величеству — вот достаточная награда за мои скромные услуги, и я заранее клянусь, что ваши приказы станут долгом моего сердца и наслаждением моей души.
Екатерина протянула мне руку, я с благоговением поцеловал ее; в этот момент с ее шеи соскользнула косынка, и моим глазам предстала величественнейшая в мире грудь; императрица снова прикрыла ее и заговорила о своей худобе, как будто хоть один смертный когда-либо лицезрел более роскошное тело, кусочек которого я только что увидел. Когда она заметила, что я не в силах больше сдерживать свой восторг, она любезно позволила мне убедиться, что остальное вполне соответствует образчику, подсмотренному мной. Ну что могу сказать вам, друзья, кроме правды? А правда состоит в том, что до наступления вечера я продемонстрировал императрице свой орган, который она нашла подходящим, и пригласила меня в свою королевскую постель. Мало женщин того времени могли сравниться с Екатериной красотой, и редко я встречал столь богатые и столь грациозные формы, а когда я почувствовал ее темперамент, перестал удивляться множеству моих предшественников. Все способы наслаждения были по вкусу Екатерине, и вы, конечно, понимаете, что я не отказал ей ни в одном, но в особенности потряс меня ее зад, прекраснее которого я не видел за всю свою жизнь.
![Елена Минкина-Тайчер - Женщина на заданную тему[Повесть из сборника "Женщина на заданную тему"]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
