Леонид Бурлачук - Психодиагностика: учебник для вузов
Данные, полученные с помощью проективных методик, не должны быть приняты как окончательные (это относится и к психометрическим тестам!), они помогают найти пути дальнейшего исследования, проникнуть в труднообъективируемые личностные особенности, ускользающие при традиционной организации эксперимента и не поддающиеся адекватной количественной оценке.
6.6. О разработке проективных методик
Английский психолог П. Клайн в одной из своих книг (1994) пишет о том, что задача, решаемая при создании проективной методики, весьма проста. Для этого нужно найти стимул, релевантный тому аспекту личности, который желают исследовать. Он иллюстрирует свою мысль разработкой проективной методики для измерения оральности[103], методика была названа «Вампир-тест». Целью этого теста полагается выяснение того, насколько связаны с оральностью оральные черты личности. Установление этой связи подтвердило бы известное психоаналитическое положение. П. Клайн выбирает в качестве стимулов три изображения (рис. 6.6–6.8).
1. Женщина, кормящая грудью ребенка. Здесь изображена основная оральная ситуация. Молодая женщина кормит своего ребенка. Отчетливо видны ее налитые молоком груди. Ее голова слегка склонена, на лице – бесконечная нежность (см. рис. 6.6).
2. Существо, похожее на волка, вонзило клыки в шею своей жертвы. Этот рисунок был специально подобран, чтобы изобразить жестокость орального садизма: укусы до смерти, как это, по предположению, должно быть представлено в бессознательном. Изображение волка было выбрано потому, что оно отражает базовую оральную свирепость (рис. 6.7).
3. Вампироподобное существо пьет кровь своей жертвы. Мотив с вампиром выбран потому, что была выдвинута гипотеза, в соответствии с которой привлекательность рассказов и легенд о вампирах, с литературной точки зрения представляющихся банальными и скучными, состоит в замещении ими проявлений орального садизма (см. рис. 6.8).
Что же вышло в итоге? Не получено доказательств того, что лица, демонстрирующие оральность по этому тесту, отличаются от других испытуемых по тому же показателю, измеренному другими тестами. Неудача П. Клайна не случайна, и дело здесь не только в определенной зыбкости теоретических представлений, положенных в основу создаваемого теста. И не в том, что П. Клайн – сторонник так называемого объективного подхода к интерпретации полученных данных, о котором мы вели речь ранее. Проективные методики, как никакие другие, способствуют проявлению разнообразия индивидуальных реакций. Поэтому к ним наиболее применимо известное положение о том, что хороший тест – это старый тест. Для снижения размерности множественных реакций – ответов, стимулируемых проективной методикой, и оценки их личностного содержания необходимы значительные исследования, длящиеся нередко десятилетиями. Поэтому-то так редки разработки новых проективных методик и столь живучи созданные много лет назад. Следует признать, что на нынешнем уровне развития теории и практики психодиагностики создание новых проективных методик (за исключением достаточно узко ориентированных и близких им методик типа «неоконченных рассказов» и т. п.) не может оправдать тех усилий, которые необходимо приложить для решения этой задачи.
Заключение
Предыстория проективной диагностики, с одной стороны, уходит корнями в глубину времен, с другой – складывается из многочисленных психологических исследований, ставящих задачу выявления субъективно-уникального в личности. Возникновение проективного подхода к диагностике личности – важный этап в развитии психодиагностики, поскольку появляются методики, которые качественно отличны от традиционных. Нашедшие в 1920-1930-е гг. широкое распространение в психологических исследованиях тесты не смогли оправдать тех больших надежд, которые на них возлагались. «Проективная психология» зародилась и первоначально развивается как своеобразная реакция протеста против бихевиоризма и локальной, узкой психометрической ориентации, за которыми невозможно было увидеть и познать личность как целостное явление.
Понятие проекции, впервые появившись как психологическое в психоанализе, поначалу используется для обозначения одного из защитных механизмов «Я», благодаря которому все патогенное, угрожающее целостности личности, а поэтому вытесненное в бессознательное, приписывается внешним объектам, а тем самым лишается разрушительной силы. Впоследствии как в рамках психоанализа, так и за его пределами понятие проекции получает разные истолкования. Однако психоаналитическое понимание проекции в сознании многих исследователей у нас и за рубежом прочно связывается с проективными методиками. И это несмотря на то, что первое описание процесса проекции в экспериментальной ситуации интерпретации картин-стимулов, как и выдвинутая позднее проективная гипотеза, не имеют никакого отношения к психоанализу (первой проективной методикой следует считать разработанный Г. Мюрреем тест тематической апперцепции). Существуют многочисленные классификации проективных методик, традиционно занимающих первое место в ряду тех, которые используют для диагностики личностных особенностей в клинической психологии.
Важнейшей отличительной особенностью проективных методик является то, что в них используют неопределенные или так называемые слабоструктурированные стимулы, создающие наиболее оптимальные условия для проявления внутреннего мира человека. Исследования, обращенные к анализу роли стимула в проективной технике, показывают, что ошибочно полагать каждую реакцию обследуемого личностно обусловленной, поскольку объективные параметры стимулов принимают непосредственное участие в формировании ответов.
Теоретические воззрения разных психологических школ, от психоанализа и гештальт-психологии до эго-психологии, используются при обосновании проективного подхода, объяснении психологических механизмов проявлений личностного в процессе интерпретации стимулов. Не умаляя значения этих теорий, в самом общем виде следует считать, что механизм проецирования базируется, во-первых, на активности, личностности процесса восприятия, во-вторых, на характерном для психического уровня отражения стремлении индивидуума к снятию, разрешению неопределенности.
Определяя нечто неоднозначное, неизвестное, индивид делает его известным путем активного соотнесения с имеющимся уникальным личностным опытом взаимодействия с предметами и явлениями действительности, опытом понимания как собственных поступков, так и действий других людей. Сказанное отражено в предлагаемом определении проективных методик.
Обсуждение вопросов, относящихся к возможности изучения бессознательных психических явлений с помощью проективной техники, позволяет сделать заключение об ошибочности распространенного мнения о якобы особой чувствительности этих тестов к неосознаваемым личностным особенностям. В проективных методиках реализуются два типа проекции – структурная и тематическая. Первая связана с преимущественной объективацией неосознаваемых установок – элементарных программ организации поведения, обеспечивающих готовность к восприятию явлений в определенном ракурсе, отношении. Тематическая проекция связана с приписыванием осознаваемых обследуемым собственных черт, особенностей личности другим людям.
Крайне осторожно следует подходить к описанным во многих публикациях множественным «показателям» защитных механизмов личности, якобы диагностируемым при применении проективных методик. В большинстве своем эти «показатели» защиты, обнаруженные при обследовании некоторых, чаще всего клинических групп, либо могут быть интерпретированы иначе, либо их значение в качестве защитных ограничено специфичностью изучаемой выборки.
В давнем споре между сторонниками проективных методик и приверженцами «объективной» диагностики нет и не может быть победителей. Необходимо признать сосуществование разных описаний личности, долгое время полагавшихся альтернативными. Более того, их согласование на некотором метауровне может оказаться весьма продуктивным в деле изучения личности. В то же время ныне вряд ли может быть признана целесообразность разработки новых проективных методик (за исключением узконаправленных), поскольку необходимы длительные и дорогостоящие исследования их валидности и надежности.
В советской, а позднее в психологии стран СНГ, проективные методики, за исключением теста Люшера и отдельных рисуночных тестов, не нашли широкого распространения. Вероятно, это в первую очередь связано с отсутствием традиций, складывавшихся за рубежом не один десяток лет, а также известной сложностью работы с этими методиками. В то же время существующее сегодня разнообразие сфер применения проективных методик, участие в посвященных им конгрессах и семинарах специалистов со всех континентов, накал теоретических споров, говорящих о живом интересе к этой области психодиагностики, – все это позволяет предположить развитие данного направления исследований и в СНГ.
