Кейт Фокс - Англия и англичане. О чем молчат путеводители
Наш майский праздник, во время которого можно видеть, как степенные, респектабельные англичане, обычно средних лет, исполняют танец моррис[151], иногда вокруг невинного детского майского дерева[152], напоминает древний языческий праздник Белтейн. В некоторых районах страны вместе со степенными танцорами и «отцами города» майский праздник отмечают и представители контркультуры с несуразными прическами и в несуразных нарядах — весьма странное соседство, но обычно миролюбивое. Канун Дня Всех Святых (маскарадные костюмы и сласти) произошел от праздника общения с мертвыми, отмечавшегося в канун дня всех душ. Этот обряд тоже имеет языческие корни и в разных формах отправляется во многих культурах мира.
Разведение костров и сжигание чучел в начале ноября — еще один языческий обычай, практикуемый во время всех «праздников огня», знаменующих приход зимы (чучела символизируют уходящий год). Данный обычай укоренился у нас в XVII в. — в память о провале заговора Гая Фокса, намеревавшегося взорвать здание парламента. Этот праздник до сих пор известен под названиями «Ночь костров» или «Ночь фейерверков»[153] и ныне отмечается вечеринками с фейерверками как минимум две недели, а не всего лишь одну ночь 5 ноября.
День святого Валентина (открытки, цветы, шоколад) — облагороженный христианами вариант древнеримских луперкалий, праздник, изначально отмечавшийся 15 февраля. Тогда это было довольно непристойное празднество в честь «прихода весны» (иными словами, наступления сезона спаривания), призванное обеспечить урожайность полей, прирост поголовья скота и рождаемость у людей.
Многие думают, что Пасха — один из немногих подлинно христианских праздников, но даже само его название (Easter) нехристианское, происходит от имени англосаксонской богини Остары (Eostre), и в основе многих из наших пасхальных обычаев — яйца и т. п. — лежат языческие обряды плодородия. Некоторые из неактивных верующих-христиан могут посетить церковную службу в пасхальное воскресенье, и даже безоговорочные атеисты «отказываются от чего-нибудь» в традиционный период Великого поста (в это время принято «садиться на диету», вновь пытаться привести в исполнение зарок, данный себе под Новый год, о котором к третьей неделе января обычно забывают).
Согласно календарной пунктуационной разметке, все эти праздники главным образом запятые. Пасха расценивается как точка с запятой, поскольку предполагает однодневный выходной и к тому же служит своеобразной точкой отсчета: люди говорят, что им нужно сделать то-то и то-то «к Пасхе» или «после Пасхи» или что-то должно произойти «на Пасху». День святого Валентина тоже считается точкой с запятой (хотя этот день выходным не является), потому что данный праздник играет важную роль в наших обычаях ухаживания и бракосочетания (во всяком случае, в этот день резко возрастает число самоубийств).
В дополнение к этим «традиционным» национальным календарным праздникам каждое этническое или религиозное меньшинство в Англии имеет свои собственные ежегодные пунктуационные знаки: у индусов это Дивали (пятидневный Праздник огней) и Джамаштами (празднование дня рождения Кришны); у сикхов — Дивали и Вайсахи; у мусульман — Рамадан, Эйд-уль-Фитр и Аль-Хиджра; у евреев — Ханука (Праздник Освящения), Иом-кипур (День Всепрощения) и Рош га-Шана (иудейский праздник Нового года). Я назвала лишь некоторые праздники, которые сразу пришли на ум. И каждая английская субкультура тоже имеет свои собственные календарные вехи, обозначающие ежегодные «племенные» собрания и празднества. К этой категории, в частности, я отношу светский сезон высшего общества; его главные события — «Королевский Аскот», Хенлейская регата и Уимблдонский теннисный турнир (обычно все три называют сокращенно: «Аскот», Хенли и Уимблдон).
Братство любителей скачек, помимо «Аскота», посещает «Гранд Нэшнл»[154], «Челтнемский золотой кубок»[155] и «Дерби». Готты ежегодно проводят свой «партийный съезд» в Уитби (Йоркшир); приверженцы стиля «нью-эйдж», представители других субкультур и молодые меломаны организуют свой фестиваль в Гластонбери. Современные друиды отмечают летнее солнцестояние в Стоунхендже. Литераторы собираются в местечке Хей-он-Уай, любители оперы — в Глайндборне и Гарсингтоне. Любители собак посещают «Крафтс»[156], байкеры — ежегодное ралли в Питерборо, организуемое Британской федерацией мотоциклистов, любители конного спорта — Бадминтон-хаус[157], Хикстедское дерби и ежегодные соревнования «Наездник года» (проводится в закрытом манеже в Уэмбли) и т. д. Существуют тысячи таких дат — все не перечислишь, — отмечаемых представителями разных субкультур, и каждое из этих праздничных мероприятий для его поклонников, возможно, гораздо важнее, чем Рождество. А ведь я упомянула только «рождества»: каждая субкультура имеет свои собственные маленькие праздники — точки, точки с запятыми и запятые.
Но даже незначительные пунктуационные знаки необходимы: нам нужны эти особые дни, эти маленькие праздники, отвлекающие нас от рутины и придающие некую структурность нашему году, — так же как завтраки, обеды и ужины определяют структуру наших дней. Разумеется, мы прежде всего люди, а потом уже англичане, но, судя по всему, нам, англичанам, особенно необходимы регулярные «перерывы», на время избавляющие нас от жесткого социального контроля.
Отпуск/каникулы…Теперь поговорим о каникулах/отпуске и, в частности, о летних каникулах/отпуске, которые я включила в категорию «обряды сезонного характера» (хотя педанты, возможно, укажут, что с формальной точки зрения это вовсе не обряд), поскольку это ежегодно повторяющееся событие, в культурном плане имеющее, пожалуй, даже еще большее значение, чем Рождество. И так как каникулы/отпуск случаются каждый год, в моей книге они соотносятся с понятием «сезонный», а «лиминальный» ритуал, согласующийся со структурой «обрядов перехода», определенной ван Геннепом, в моей книге называется «обряд». (И, поскольку это моя книга, «обрядом сезонного характера» я вправе называть все, что мне заблагорассудится.)
На языке знаков препинания (метафоры я тоже вправе придумывать, если хочу) летние каникулы/отпуск — это многоточие (…), три точки, обозначающие период времени, или что-то невысказанное, или большой перерыв, паузу в повествовании, зачастую подразумевающую некую тайну. Мне всегда казалось, что в этих трех точках есть что-то безоговорочно лиминальное. Во всяком случае, летние каникулы/отпуск определенно подразумевают лиминальность: этот двух-трехнедельный период — время вне рамок привычного повседневного существования, особая пора, когда перестают действовать обычные рычаги контроля и сдерживающие факторы заведенного порядка и мы избавляемся от рутины и обыденности. Не нужно ходить на работу, в школу или заниматься домашним хозяйством. Это — время отдыха, «свободное время», время, которое мы посвящаем себе. На отдыхе мы говорим: «Твое время принадлежит тебе».
Летние каникулы/отпуск — это альтернативная реальность. Если есть возможность, мы выезжаем за границу; мы иначе одеваемся, иначе питаемся — балуем себя вкусненьким («Ну же, съешь еще мороженое, ведь ты в отпуске!») и ведем себя иначе. Летом на отдыхе англичане более раскованны, более общительны, более непосредственны. (Согласно данным опроса, проведенного моими коллегами из ИЦСП, «более общителен» — один из трех наиболее распространенных ответов на вопрос: «Что у вас в первую очередь ассоциируется с летом?»; два других ответа — «пабы на открытом воздухе» и «пикники» — также подразумевают общительность.) Каникулы/отпуск в нашем понимании — это пора, когда «можно расслабиться», «повеселиться», «выпустить пар», «сбросить напряжение», «немного побузить». Мы даже можем заговаривать с незнакомцами. Правда, это все, на что мы способны в «пороговом» состоянии.
Поведение англичан на отдыхе и, в частности, во время летних каникул/отпуска регулируется теми же законами культурной ремиссии, которые действуют во время праздников и народных гуляний. Как и «празднование», «отдых» — волшебное слово. Правда, как и в случае с праздниками, здесь под культурной ремиссией имеются в виду не анархия, разнузданность и вседозволенность, а скорее контролируемое бесчинство, непосредственность лишь в определенных ситуациях, отказ от условностей по определенным правилам.
На отдыхе англичане не перестают в одночасье быть англичанами. Присущие нам характерные черты никуда не исчезают: мы по-прежнему ведем себя в соответствии с укоренившимися в нашем сознании правилами юмора, лицемерия, скромности, классовых отличий, справедливости, социальной неловкости и т. д. Просто мы немного теряем бдительность. Культурная ремиссия на отдыхе не излечивает нас от социальной неловкости, просто симптомы этой «болезни» не выражаются столь ярко.
