Александр Пинт - Самоисследование - ключ к высшему Я. Понимание себя.
"Я иду по границе двойственности"
— Та Жизнь — это Жизнь, в которой ты все время сталкиваешься с неизвестным. Поэтому обусловленный ум сопротивляется, он не хочет этого, не хочет признать наличие чего-то, что не соответствует его привычным взглядам, что он не может планировать, где он не может быть главным. Это самый сложный момент. Это самый основной момент. Жить не думая в привычных представлениях.
Я не говорю о том, что я не использую обычный ум. Например, когда я перехожу дорогу, я совершаю определенную умственную операцию по оценке обстановки. Я пользуюсь компьютером и обдумываю, как лучше расположить текст, и т. д. Я занимаюсь многими техническими вопросами, которые я обдумываю. Я не отрицаю функции ума в этом. Они важны и необходимы. Я говорю о Жизни, не думая в другом смысле. Мне бы очень хотелось, чтобы это было понято, чтобы я смог это как-то передать.
Если долго заниматься техническими вопросами, то логический ум опять возобладает, он очень активен. Почему некоторых людей называют трудоголиками, почему им нужна непрекращающаяся активность? Потому что их ум все время активен. Он все время работает на полных оборотах. Когда эти полные обороты не проявляются в каком-то действии, то человеку становится плохо. Поэтому человеку все время нужно что-то делать: читать газету, перекладывать вещи с места на место, копать что-то, говорить с кем-то, ему нужно заняться какой-то деятельностью. Он сам себя загружает все время одними и теми же рутинными делами. Когда ум постоянно и непрерывно действует, решая все эти проблемы, которые он же и создал, вы в конце концов можете забыть, что есть что-то другое, что вы когда-то что-то вдыхали, что когда-то чувствовали нечто неизвестное.
Путь — это как движение по канату. Если вправо тебя повело, то ты упадешь, влево повело, тоже упадешь; надо идти прямо по канату. Ты и ум используешь и в то же время его отключаешь. Это движение на границе, это жизнь на границе, движение по канату.
Упал в «материальность» — кроме логического ума, уже ничего нет. Ты решаешь свои технические проблемы очень успешно, но ты уже упал.
Упал в «духовность». Тогда вообще непонятно, живешь ты здесь или нет. Видите, какое интересное существо — человек.
А как идти по канату? Ни у кого здесь не возник такой вопрос. А ведь это вопрос не теоретический и не философский, он очень практический. Если человек шагает по левой стороне, то у него одни вопросы. Если по правой, то у него другие вопросы. А если человек идет посередине, то у него уже совсем иные вопросы. Вот почему я всегда начинаю с вопросов?
Парение — движение без усилий
— В школе я занимался авиамодельным спортом, мы делали планеры. Это такой самолетик с крыльями, но без мотора. Вот как проводятся соревнования планеристов. Человек, который сделал планер, дает его другому, а сам держит длинную леску за один конец, а другой крепит к планеру. Дальше они оба начинают бежать. В какой-то момент планер начинает подниматься. Планер поднимается, и надо бежать и тянуть его. Если ты слабо тянешь, то леска проваливается и болтается, и планер начинает опускаться. Надо сделать так, чтобы планер поднялся как можно выше, попал в воздушный поток и начал движение вверх, набирая высоту. В этот момент ты чувствуешь, как планер вырывается из твоих рук, и тогда надо резко дернуть на себя леску. И тогда конец лески, который крепился к планеру, отрывается от него и падает, планер летит сам. Он планирует. Планирует уже свободно.
Смотрите, какая интересная аналогия. Вы доводите его до пика, он рвется в небо, и вы больше не удерживаете его, вы добровольно отпускаете. Смотрите, какая большая разница по сравнению с движением на автомобиле, на велосипеде, бегом, пешком и т. д., все что связано с прикосновением к земле и тем, что называется летать.
Вроде воздух один и тот же везде, а посмотрите, как по-разному летают птицы. Как летает орел? Он летит и машет крыльями, а потом вдруг замирает, крылья расправляются и он начинает парить кругами. Он не прикладывает никаких сил, Никаких усилий, он просто парит. Он находится в потоке, воздушном потоке и может очень долго парить.
Есть птица альбатрос. Она преодолевает очень большие расстояния. Это сильная птица. Но даже такая сильная птица не может долго лететь, прикладывая усилия. Они находят воздушные потоки и в них парят. Есть разница между движением с усилием и движением без усилия? Когда человек идет или бежит, в особенности в гору, то он преодолевает силу трения, и за счет неё получает отталкивающую силу. Он давит на землю, земля давит на него. И чем сильнее он на нее давит, тем сильнее она его отбрасывает.
Это аналогия жизни обусловленного ума — все время с усилием. Я давлю, и на меня давят. Чем я сильнее давлю, тем на меня сильнее давят, тем больше я могу пробежать. А вот птица парит — никакого усилия, полная тишина.
Все это аналогии, наблюдая за которыми, мы можем что-то понять. Через парящего орла мы можем прикоснуться к той Жизни. Ведь он следует ее законам, когда парит. Когда он прикладывает усилия для того, чтобы схватить какую-то добычу, поднять ее, тащить, это уже другое. Орел имеет очень большую силу. Он может схватить очень большую добычу, значительно крупнее его. Он может поднять ее. Но этот же орел может не иметь ничего в когтях, он может отпустить все и парить. Может ли это человек?
— Может ли орел схватить барана, поднять его наверх и заставить его летать?
— Он может сделать так, что тот полетит сам, для этого надо просто разжать когти. Для барана это будет последнее впечатление в его жизни. Если у барана вырастут крылья, то он уже будет не бараном. Если обычный баран будет пытаться летать, то для него единственный способ, это забраться куда-нибудь повыше и прыгнуть. Может, от него потом ничего и не останется, но он полетает. Как маленьких птиц учат летать? Некоторые птицы просто выталкивают своих птенцов из гнезда, и те вынуждены лететь, так они узнают, что у них есть крылья и что это значит.
— Вот если у человека, как вы говорите, есть крылья…
— Я не говорю, что у человека есть крылья. Вы любите абстрактные разговоры. Я не говорю о человеке вообще. Давайте говорить о вас. Есть у вас крылья? Крылья не появляются просто так. С какой стати у человека появятся крылья, если он никогда не хотел летать?
— Как мне кажется, это аллегория. Вы говорите о состоянии, которое испытывает птица, когда она парит. И, как мне кажется, человек может переживать такие состояния.
— У меня возник вопрос. Когда орел парит, он чувствует время?
— Вы это у меня спрашиваете как у орла или как у специалиста по орлам? Давайте оставим этот вопрос без ответа. Потому что жизнь в том мире — это жизнь без однозначных ответов. Почувствовать вкус той жизни — это значит почувствовать вкус неизвестности. Ты не знаешь, ты не пытаешься ничего объяснять. Ты просто живешь.
— Но ведь у каждого есть обязательства перед другими людьми, есть моральные нормы.
— У человека есть те обязательства, которые он считает своими обязательствами. Поэтому на мораль здесь ссылаться не стоит. Та или иная мораль существует постольку, поскольку мы ее признаем. Я опять вам не дам никакого готового ответа.
— Для того чтобы идти по этому канату, надо в себе что-то отпустить?
— То, что есть, оно есть, то, чего нет, его нет. Сейчас мы разбираемся с тем, что есть. Потом, возможно, мы увидим то, что не видим сейчас.
Истории для понимания
Ученик сказал Лао-цзы:
— Я пришел, Учитель.
— Если ты говоришь, что пришел, — ответил Лао-цзы, — ты наверняка еще не пришел.
Ученик ждал еще несколько месяцев и однажды сказал:
— Вы были правы, Учитель, — теперь оно пришло.
Лао-цзы взглянул на него с величайшим участием и любовью и потрепал по голове:
— Теперь все в порядке, скажи, что произошло. Теперь я с удовольствием послушаю. Что случилось?
Ученик сказал:
— До того дня, как вы сказали: "Если ты говоришь, что пришел, то наверняка не пришел", я, прилагая усилия, старался, делал все, что мог. В день, когда вы сказали: "Если ты говоришь, что пришел, то наверняка не пришел", до меня дошло. Как «я» могу прийти? «Я» — это барьер, я должен уступить дорогу. Дао пришло, — сказал он. — Оно пришло лишь тогда, когда меня не стало.
— Расскажи остальным ситуацию, в которой это пришло, — попросил Лао-цзы.
И тот ответил:
— Я могу сказать только, что я не был хорошим, не был плохим, не был грешником, не был святым, не был, ни тем, ни этим, я не был кем бы то ни было, когда оно пришло. Я был лишь пассивностью, глубочайшей пассивностью, лишь дверью, отверстием. Я даже не звал: ведь зов шел бы с моей подписью. Я совершенно забыл о нем, я просто сидел и даже не стремился, не рвался, не горел. Меня не было, — и внезапно оно преисполнило меня.
