KnigaRead.com/

С Пролеев - Энциклопедия пороков

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн С Пролеев, "Энциклопедия пороков" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Редко к кому относятся столь хорошо, как к человеку последовательно равнодушному и мало кто получает от окружающих такое уважение, как он. Впрочем, и уважение людей, и достигнутое среди них почетное положение мало беспокоят и мало вдохновляют его. Нехотя, играючи, отстраненно перебирает он свое достояние, глядит на собственную жизненную участь удивленно, как будто не с ним это все происходит. Через все, что творится вокруг него и что творит сам равнодушный, проступает для него ощущение скуки. Никакая оценка -- ни стояния. Тускло мерцает огонек чувств равнодушного человека, высшим счастьем которого есть тихое удовлетворение, а вечным неотступным спутником -- тоска.

Эгоизм -- основа жизненных основ. Нет эгоизма -- нет человека. Причем, благодаря эгоизму, каждый начинает существовать не только для себя, но и для окружающих. Кто сам себя не замечает, на того и другие не обратят внимания.

Вопреки расхожему мнению, эгоист -- чрезвычайно приспособленное для дружбы существо. Он с редкой непринужденностью принимает заботу о себе, отчего заботящийся получает полное удовлетворение и возвышается в собственных глазах. Люди совестливые и предупредительные нелегко принимают заботу о себе; на всякое проявление внимания они стремятся ответить сторицей. Это чрезвычайно хлопотная в общении вещь; и она вдвойне досадна в общении дружеском. Эгоист, к счастью, начисто лишен подобного недостатка. Он, следовательно, способствует росту чужого самоуважения и гордости. Эгоист лишен угодливости и потому его отношения к окружающим наполнены редким здоровьем. Он никогда никого не обижает, ибо никто от него ничего не ждет. С полным основанием, поэтому, мы можем всех, кто упрекает эгоиста в подавлении чужой личности, объявить лжецами.

Главная особенность эгоиста -- полное подчинение собственному "я". Его исходный завет -- "не считается ни с кем, кроме себя!" Поэтому эгоизм, говорят, порождает рознь. А я скажу: "Хвала этой розни!" Не способны к единению те, кто прежде розни!" Не способны к единению те, кто прежде не обрели сами себя. Лишь тот, кто для себя есть; кто знает, в чем его собственная суть, достоинство и смысл, способен ощутить нужду в другом и объединиться с ним. Нет единства без уважения к достоинству каждого. А только тот способен увидеть и ценить достоинство другого, кто имеет достоинство в себе: кто знает, что значит "я" и сколь нелегкое дело это "я" иметь.

Мечтающие о славном объединении, в котором все забудут отличия друг от друга, на самом деле мечтают либо о том, чтобы мир танцевал под их погудку, либо о том, чтобы нашлась рука, которая распорядится их судьбой. Это мечты о массе, и выдают они человека массы, который не хочет к себе иного отношения, чем отношения к частице, пылинке, комочку грязи. Ему страшно и одиноко в жизни, требующей от него собственной ответственности, собственного выбора, своего суждения. Инстинктивно ищет он, кому передоверить жизнь и участь свою, а не найдя -- злобствует. Не найдя, кому подчиниться, он начинает повелевать. Ибо и повелением своим он отказывается от ответственности, и повелением он возлагает судьбу свою на другого. Лишь в роли раба или господина -- а это одна и та же роль -- успокаивается мечтающий о "единстве".

Эгоист органически не способен к такой жизни. Хорошо зная себя, и зная то, что ему недостает, он ценит качества, которых сам лишен. Единство для него -- восполнение собственной ограниченности, преодоление ее. Эгоист хорошо знает, кто ему нужен, и потому он объединяется лишь с тем, кто ему поможет. Общность, достигаемая эгоистичными людьми -- всегда конкретное единство, делающее их сильнее и не подменяющее сущности их самих. Этим они разительно отличаются от человека массы, для которого "единство" -- способ сохранить себя в своем безмятежном ничтожестве: в слиянии с тем, что превыше его. Напротив, для эгоиста "единство" -- всегда свободный союз. Во всяком, самом глубоком и прочном объединении с другими, он сохраняет свободу воли. Эгоист -- вот подлинно свободное существо. С эгоистического самоощущения начинается обретение каждым свободы.

В эгоизме человеческая натура является во всей ее полноте и содержательности (или бессодержательности, если натура такова). Эгоизм противоположен лжи: он беспощадно обнажает человека. Тогда -- если личность душевно богата, если в ней живет нечто, интересное людям,-- глазам нашим явится талант, самобытный характер, необыкновенная судьба. Не будь же эгоистичности -- этого беспечного, своевольного и безоглядного следования своей натуре -- люди находились бы в опасности навсегда остаться среди чужих, давно сношенных и пустых форм существования, покорно принимая их за свой мир. Но нет! берет свое эгоистическое чувство и человек отвергает довлеющие над ним формы бытия, и не боится общественных предписаний, и не робеет перед неисчислимыми толпами, чье существование, даже будучи рутинным и бессмысленным, желает представить себя нормальным. И более того: чем оно бессмысленнее, с тем большим Жаром желает выдать себя за образец. Только эгоист способен удержаться от следования ему. Священная заповедь: "Быть самим собой" -- ты осталась бы пустым суесловием, не будь мощного душевного импульса, заключенного в эгоизме!

Тщеславие, о сколь ты ярко и наивно! Подобно ребенку, ты тянешься к блестящим предметам, радуясь безделице и упиваясь сущим пустяком. Человек тщеславный ищет славы, ему неможется без ее света -- пусть неяркого, бледного света, или хотя бы отблеска. Так простейший организм оживает под солнечным лучом и, наоборот, застывает недвижно в сумерках.

Под тщеславием понимают человека, увлеченного вещами пустыми. Однако не торопитесь выказывать презрение. Это весьма благодетельная склонность, ибо как бы без нее существовала социальная жизнь, предлагающая людям никчемные цели и занятия?

Тщеславный человек обычно простодушен, и мы должны быть благодарны ему, что он находит удовлетворение в простом и малом. Он не соперник честолюбцу, не конкурент мыслителю, от него нечего ждать подвоха -- если, конечно, учитывать особенность его характера. Достаточно усладить тщеславца небольшой порцией лести -- и, право же, он превратится в приятнейшего человека. С ним легко, не нужно напрягаться и трудиться над установлением добрых отношений. Тщеславный человек сохраняет и оживляет наши силы -- подобно красочной кинокомедии; он забавен -- как мыльный пузырь; он мил, любезен и легко становится полезен -- спасибо ему за это!

Милое тщеславие! ты -- поплавок, за который можно ухватиться в жизненных бурях; ты -- та щепочка, которая авось, да и выручит.

Чревоугодием называют насыщение плоти, минуту ее неприкрытого торжества. Первое ощущение вкуса жизни мы получаем благодаря пище. Здесь, в процессе еды, большой внешний мир впитывается и усваивается людьми, превращаясь в основу основ Их "я" -- в телесность.

Изысканной пищей человек возбуждает свое тело и приводит его в желательное для себя расположение. Тончайшие запахи разнообразных яств... Не только в теле, во всем человеческом существе возбуждаете вы вожделение. Противно природе живого не повиноваться зову того, что питает жизнь. И потому не знает исключений закон телесного пристрастия: для всякого человека есть тот вид яств, которому он так же покорен, как суровейшему требованию долга, как заветной своей мечте, как желанию любимого существа.

В том, чтобы съесть что-нибудь -- первое утешение наше и первая поддержка в час невзгоды. О нет, я не хочу унизить помощь преданного друга, совет мудрого наставника, самоотверженность бросающегося на выручку. Перед всяким, даже самым скромным проявлением искреннего сочувствия и бескорыстной помощи я благоговейно склоняю голову. Но мне непонятно в то же время, почему в пренебрежении остаются многие неприметные мелочи, которые оказывают нашей душе столь необходимую поддержку? Еда -- одна из таких "мелочей", и роль ее в стабилизации человеческой жизни -- и не только жизни, самой судьбы! -трудно переоценить. Благодаря трапезе наша жизнь вновь входит в колею привычного, размеренного существования. И пусть это только иллюзия, пусть на самом деле случилось непоправимое, пусть наша участь печальна -- но трапеза внушает нам надежду жить. Даже ложная, эта надежда не может не согреть на мгновение нашу душу, не может не внушить хотя бы мимолетной бодрости. Даже приговоренный к смерти, быть может, благодарен последнему ощущению вкуса жизни, которым дарит его незатейливая пища. Однако не будем говорить о вещах столь печальных...

В чревоугодии многие религиозные проповедники исстари усматривали греховное угождение плоти, губящее человека. Презирая все телесное, они, разумеется, не могли отнестись терпимо к той изысканной заботе о наслаждениях тела, которая заключена в чревоугодии. Согласимся, что спасение души -- главная забота человека. Однако он -- существо во плоти; тело -- не менее существенная его часть. Тот, кто в этом сомневается, пусть попробует обменять свое тело на вторую душу. Забавно и грустно будет смотреть на его существование, лишенное прелести видеть, слышать, осязать, впитывать запахи, чувствовать тепло и холод, каждой минутой бытия ощущать свою смертность, и оттого неистово желать жить! Как убога личность того, кто безразличен к наслаждениям любви, кто лишен возможности кожей ощутить благосклонность или неприятие окружающих. Удручающая картина перед глазами! Долой двоедушие! Да здравствует тело и источник его силы -- здоровый желудок!

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*