Александр Шевцов (Андреев, Саныч, Скоморох) - Кресение, писанка
А теперь нужно заставить себя совершенно спокойно, без эмоций и матерных слов написать всё, что было написано в сливе. Главное начать писать, а дальше пишем как пишется, без остановки! Если где-то затык, то рисуем каракули, вернее пусть как бы рука сама рисует (сама катит).
Если где-то произошел затык — первое и последнее слово подчеркиваем. Это ключи.
А ещё могут быть места, где подчерк отличается. Это тоже ключи!
После того, как писать больше не хочется, пишем такую фразу:
"На этом писанку писать заканчиваю".
Рисуем закрывающую дугу.
В правом нижнем углу, под дугой, пишем ФИО, сегодняшнюю дату и сейчашнее местонахождение.
Проверяем соответствует ли эта надпись той, которая была написана в правом верхнем углу. Если нет — аккуратненько прочитываем события в писанке в обратном порядке и ищем где потерялась.
Ключи выписать отдельно.
Писанку сжечь.
Ключи надо разбирать. Можно писать про каждый ключ свою писанку (самокатную), можно рамочкой/маятником, можно гипнозом, можно просто погружением… Главное вспомнить откуда у ключа ноги растут! А там просто представляешь ситуацию в благоприятной тебе (и всем остальным) свете!
Я тут девушке одной объяснял как писанку писать, так всю ночь потом во сне её писал и со своим прошлым разбирался:))
А еще много об этом тут написано:
http://www.dao-nagual.net/index.php?option=com_content&task=view&id=221&Itemid=5
http://slavs.org.ua/lyubki-russkaya-narodnaya-borba
Чей то комментарий:(Далее пишем 16 ключей в столбик
На каждую пару слева быстро придумываем ассоциацию — их получится 8. Потом на каждую пару ассоциаций пишем еще ассоциацию — их будет 4. потом 2. 1 — результат превзойдет все ожидания!)
О смерти и погребении
Путь к новому всегда лежит через смерть отжившего. Путь к жизни извечно лежит через смерть, путь к свету — через тьму. Не всякому дано постичь сие… Многие ценят свою собственную жизнь выше жизни своего рода. С одной стороны оно и понятно — каждый человек есть продолжатель своего рода, род людьми и держится. Но с другой, когда опасность и война грозит всему твоему роду, жизнь отдельного его представителя теряет всякий смысл.
Иным мир кажется совсем простым — когда день означает “безусловное добро”, а ночь отожествляется с “абсолютным злом”. Но без ночи не наступил бы и день, без зимы не наступило бы лето. Так смерть — естественный цикл коловращения, закон природы, который человеку не нарушить, ибо жизнь и смерть — две стороны одной, Вселенской, “медали”.
По русскому обычаю в случае мучительной смерти человека над смертным одром просверливали дыры в потолке или стерне, поднимали балку матицы или “ломали” конек избы, то есть снимали его с крыши. Позднее стали снимать одну из досок потолка. Делалось это с тем, что бы “пропустить душу” умирающего, ибо дела земные не давали ей покинуть тело. До сих пор в деревнях так “освобождают” знахарей и колдунов — они за свою жизнь они приняли на себя много хворей и забот других людей, которым оказывали помощь либо наоборот насылали порчу.
Для того что бы “пропустить душу” так же как и про родах, в доме отворяли все двери и окна, снимали задвижку с печной трубы, расстегивали одежду и развязывали узлы поясов. Вымытого и одетого по обычаю усопшего клали на скамью ногами к входной двери.
После смерти покойного начинали оплакивать. В родноверии (язычестве) воплощением этого плача, печали и скорби были Карна (Кручина) и Желя (Журба) — две вечно печальные сестры, спутницы богини судеб — Макоши. Имя личное Карна происходит от слова “карите” — оплакивать. Желя связанна со словами “жалость”, “сожаление”.
Сестры эти — вековечные плакальщицы, божества похоронного обряда, при этом Карна — олицетворение печали, Желя — беспредельного страдания. Карна издает громкие траурные стенания-вой, Желя же — тихое рыдание (не случайно в древности один из типов могильников-кладбищ называли жальниками). В “Слове о полку Игореве” говорится: “За ними кликну Карна и Жля, поскочи по Русской земле”.
Во времена родноверия (язычества) у славян бытовал обряд трупосожжения на костре (кремация). Покойного иногда в салазках, иногда в лодке либо в ладье клали на краду (погребальный костер, дрова которого были выложены срубом).
Почему умершего клали в ладью? Согласно верованиям путь умершего пролегал через некую водную преграду (так же символ очищения), в фольклоре известную как река Смородина. Река эта разделяет мир живых и мертвых, мир Яви и Нави, без преодоления ее невозможно попасть на “ту сторону” и дух человека вынужден будет вечно блуждать среди людей. Иное понимание этой реки — небесный Млечный Путь, фольклорное Беловодье, дорога в Ирий. Не случайно даже князя Владимира Крестителя, не смея нарушить древний обычай, повезли хоронить летом на санях-салазках. В Древней Руси, средь бескрайних и непроходимых лесов, реки играли роль путей сообщения — летом по ним плавали в ладьях, а зимой ездили по льду на санях.
После прогорания крады остатки костра и прах усопшего собирали в горшок или в урну. Чаще всего его переносили на новое место, где над прахом насыпали курган. В земле вятичей бытовал обычай ставить горшок в специальном срубе — домовине — “на путях”, то есть на перекрестах дорог. От образа этих домовин, поставленных на столбах, и пошла избушка богини смерти — бабы Яги, которая, как известно, стоит в на опушке (либо поляне в лесу) на “курьих ногах”.
Обряд похорон продолжался стравой: пиром-поминками. Особым обрядом поминовения павших за род в бою воев была тризна. Обряд этот включал в себя состязания в честь умершего, боевые игры, ратания и поминальные пиршества на которых часть народа оплакивала смерть человека, а другая часть веселилась продолжению жизни рода. До сих пор в честь умершего воина салютует из стрелкового оружия, провожая его в последний путь. Тризна провозглашала торжество жизненных начал над смертью. В “Повести временных лет” упоминается, что в IX веке тризна входила в похоронный обряд вятичей в виде конных состязаний. До сих пор на поминках существует традиция обильного угощения — один из сохранившихся языческих обрядов.
И по сей день на поминках едят кутью — поминальную кашу, и блины — символ коловращения жизни и смерти, а на кладбищах-жальниках оставляют венки как символ требы.
Длился обряд тризны три дня и совершался обычно на кургане покойного либо в близи него. По завершении на кургане оставлялась треба теперь уже ушедшему предку. Курган досыпался вторично, скрывая таким образом в себе остатки поминальной трапезы. Иногда на его вершине ставился чур в память о покойном.
После похорон надо первым делом коснутся очага или печи. Этим человек очищается от прикосновения смерти.
Почему же славяне сжигали своих усопших по обряду кремации? Извечно Огонь Сварожич был у славян посредником меж людьми и богами. Он являет силу богов небесных на земле. Он оберегает и очищает от всякой нечисти. Не случайно все требы небесным богам совершались на огне. Доверить тело усопшего огню — значит обеспечить его прямую дорогу в мир предков.
В источниках есть рассказ о том как русич в разговоре с заморскими купцами насмехался над обрядом ингумации (трупоположения): “ваши, мол, предки лежат в земле, где их поедают черви, а мы своих предков отправляем прямо к богам”. Правду в народе говорят: для кого земля не станет Матерью, для того она будет могилой.
Владимир “Варвар”
