Нехама Мильсон - Путешествие по Я-Мирам
Рахель не могла уснуть в ту душную, беззвездную ночь. Завтра… Завтра она станет женой того, о ком мечтала в детстве, кого ждала в неспокойной юности, о ком молчала все эти годы. 7 лет назад она сказала ему «да», и вот оно пришло! Завтра… Она понимала, что должна радоваться, тревожиться, замирать в ожидании, но ничего этого не ощущала. В сердце была томящая пустота, будто забирают у нее, что-то дорогое, необходимое, сердце ли, душу ли, жизнь, будто желанное завтра не наступит, ожидание окажется бесконечным. «Я просто слишком долго ждала, вот и чудится мне, что нет в мире ничего кроме ожидания» – успокаивала она себя, но сердце стучало: «нет… нет… нет… нет». Не спала Рахель, ждала завтра, гнала мысли о несбыточности счастья, ждала…
Лишь на минуту задремала она перед рассветом, сжимая в руках Сокровенное. То, что дал ей любимый в завет верности. Даже наедине с собой не смела она рассматривать и думать об этом, потому что сказал Яаков: «Принесешь мне в шатер в нашу первую ночь». Боялась девушка нескромных мыслей, поэтому и боялась рассмотреть, помечтать, сжимала в руке и ждала.
Лишь на минуту задремала, а уже шумят у шатра приготовления к свадьбе, слышен хохот братьев, распоряжения отца, плач Леи. Бедная Лея, любимая сестра, как же Рахели покинуть тебя? Как оставить одну со злыми братьями, обозленным отцом. Не простил он тебе отказа Эсава жениться, не смирился с потерей жирного куска. Плачет Лея, плачет… Никто кроме Рахели не знает, какую боль выплакивает она, какое одиночество… Но что это? Шум перерастает в песни, музыка заглушила слезы… Выходит Рахель из шатра, и что же видят ее глаза? Нет… нет… нет… нет, не видеть, не верить, не может этого быть! А сердце шепчет: «Ты знала, чувствовала, угадывала…» Лея, любимая сестра Лея, в свадебном наряде, в венце из цветов идет к свадебному балдахину. Закрыто лицо ее, но Рахель видит, как низко опустила сестра голову, как не уверенно пошатывается, как крепко держит ее за руку отец. «Нет… нет… не ее, меня, меня ждет он сияя лицом под свадебным балдахином». Но не может она закричать, не может опозорить себя, опозорить сестру. Не к лицу такой крик скромной девушке. Ведь знала она, еще вчера чувствовала, не бывать долгожданному, не свершиться…. Вдруг руку обожгло. О, Всесильный! Знак! Сокровенное! Не примет Яаков жену без знака условленного. Бросилась Рахель к сестре, краем глаза увидеть успела, как братья наперерез…. Но успела, обняла Лею и зашептала хрипло, слезы глотая: «Возьми, возьми, сестра моя возлюбленная, что бы оказалась ты угодной твоему господину». А после того, уж ничего не помнит Рахель, стемнело вдруг раннее утро, померкло солнце в ее глазах, затихли праздничные песни.
Утро…. зачем только наступило ты, жестокое. Полное света и правды. Пребывал он в неведении, счастлив был, верил, что свершилось должное. Получил в жены любимую, Творцом обещанную, суженную. В жены, будущим великим детям в матери. Как же мог он так ошибиться, как не узнал, не угадал, не услышал? Радость ли затмила его, вино ли праздничное, привезенное гонцами из родного дома опьянило? Однако обратной дороги нет, случилось то, что случилось. И теперь он женат на Лее. Лея, умница, скромная, праведная старшая сестра… Имя любимой, обманом отнятой раскололо сердце. Рахель! Как же он без нее…. Как? Поприветствовал молодую жену, благословил ее, как дочь, как сестру. Ни взглядом, ни вздохом не показал, что расстроен. Понимал, что не она виновата. Не она обманщица. Благословил и вышел в поле, говорить с Господином Мира.
Долго Яаков плакал, изливал Отцу душу, просил. Не за себя просил. За Рахель обманутую, за Лею, праведную, да не любимую, за сыновей своих будущих. И дождался, ответил ему Милосердный Отец, не велел отвергать Лею, открыл ему тайны до сих пор ему не ведомые, пообещал, что будет и Рахель его, и придут в мир их великие дети.
Молится Лея Всесильному, изливает ему Душу свою: “ Отец небесный! Праведный Владыка! Милосердный Творец! Нет предела Твоей Благости, нет границ Твоей любви! Не мне ли дал ты за слезы мои, за молитвы бесконечные подарок бесценный, сына первенца, любимца Реувена? Воскликнула я в удивлении: «Смотрите-ка! Сын!» И не было конца моей благодарности! Но не ограничена доброта Твоя отец, услышал ты тихую мою мольбу, и дал мне второго сына! Есть ли еще что то, о чем может мечтать жена? Дал мне Всесильный привилегию великую, помочь мужу исполнить приказ «плодитесь и размножайтесь». Возложу я одного сына на правую руку, второго на левую, и окажется весь мир в объятиях Матери. Но Ты Велик и Милосрден, дал ты мне третьего сына, что бы и мужу моему был ребенок возложить на руки, так и прилепится ко мне муж мой возлюбленный. Не прекращаю я восхвалять и благодарить тебя, уж не о чем мне молить, только благодарность из моего сердца через уста льется к Твоему престолу. Так и назвала я четвертого сына – Егуда, благодарность. И была угодна Всесильному благодарность моя, и дал он мне после этого еще двух сыновей. И не смела я мечтать о новой радости, и вот снова теплое счастье в чреве моем. Да еще радость, понесла сестра моя Рахель. Нет в моем сердце ни обиды, ни зависти, хоть и знаю, что она жена любимая. Хватает моей любви к мужу на двоих. Все эти годы, со дня нашего свадебного пира, не прекращаю я возносить хвалу Небесам за счастливую судьбу быть женой любимого. Не прекращаю молить о его счастье и благе. А счастье для него только в ней. В любимой жене, Рахели. Ликует мое сердце, Рахель принесет ребенка своему господину, возрадуется сердце его, и меня согреет лучик от его радости. Только одно жаль, девочка во чреве сестры. А она так мечтала о сыне, и Яаков надеется на первенца от любимой жены. Странный он… Как же не видит, что она девочку носит? Или глаз у мужчины иначе устроен? Ах, если бы могла я поменяться с сестрой. У меня уже есть сыновья, была бы я рада дочке, а ей так нужен первенец. Смею ли я просить Всесильного о чуде? Вспомни Творец, как отдала мне Рахель свое Сокровенное, что бы принял меня Яаков. Любила его, сердце свое вместе со знаками отрывала, да отдала их мне, чтобы не было мне позора. Вознагради ее, Отец. Что я могу дать ей, нелюбимая – любимой? Только свою молитву вознести за ее счастье».
И снова не спится Рахели. услышала она в тиши Голос. Возвестил Он о благе великом, по молитве сестры над нею совершенным. Поменялись дети во чревах их душами. Теперь носит Рахель сына – первенца, на радость Яакову, а Лея носит дочь, утешительницу. Не спится Рахели, радуется сердце ее, вспоминает он давние годы, как увидела впервые Якова, как ждала 7 лет и еще 7 лет, как хотело остановиться сердце, когда повели сестру в шатер к ее милому, да Душа отказалась оставить ее. Выжила, не смотря на горе, и вот, теперь долгожданная радость. Плод их с Яковом безграничной любви, сын. Душно Рахели в шатре, не сидится ей на месте, вышла она на воздух и кого же встретила на пороге? Лея, сестра возлюбленная. Много было в их жизни разного, может и закралась бы обида в Душу, но нет места в Душе для обиды. Любовь сильнее обмана, сильнее боли. Обнялись сестры, подняли лица, всматриваются в беззвездное небо, счастливые слезы катятся по их щекам, каждая в сердце говорит с Творцом. Каждая о своей любви.
Как доктор весы лечил
Ну что за жизнь? Совершенно некогда заняться собой. На работу бегом (не в моем характере автобуса ждать), с работы бегом. По магазинам бегом, в сад за одним ребенком, на тренировку с другим ребенком, бегом. Вечером на танцы бегом, ну да, времени в обрез, но не бросать же танцы, я ими с детства занимаюсь, в этом вся моя радость. Я и с мужем на танцах познакомилась. Он моим партнером сначала отказался быть, потому что я толстая. А потом на коленях умолял… выйти за него замуж, потому что партнер по танцам у меня уже был. Все бегом, все в прискок, собой заняться некогда! А надо же худеть! Надо же диету! А как же… Пора, пора взять себя в руки и добиться этих, как их… ну 90—60-90.
Я с юности толстушка. Мама говорит «наследственность», муж зовет меня «сдоба моя», заинтересованные мужчины «аппетитной пышечкой», лучшая подруга «бегемотиком». И уж каких только диет я не пробовала, каких только добавок не пила… Весы как заколдованные показывают 92, и не с места! В магазин зайдешь, ох… джинсики, мини юбочки, все на худых, а на меня одни мешки. Ну, пришлось, конечно, шить выучиться, самой себе дизайнером стать, не кутаться же в бесцветные балахоны в 30 то лет! Ох уж этот вес! Враг мой! Не дает мне покоя. Счастливая Светка! Видела ее вчера, тащилась в бассейн. Похудевшаяяяя! Я ее спрашиваю: «Как???» А она мне: «Доктор Чудотворцев прописал специальную гимнастику!». Я ее в кафешку, чтобы поподробнее порасспросить. Себе заказала чаю с эклером (на диету сяду завтра, таких эклерчиков нигде больше не подают!), а Светка достала бумажку из кармана и давай сверять какой-то список с меню. Ну, тут я совсем одурела! Гимнастика и диета от доктора Чудотворцева у меня в голове засели намертво. Так я и не увидела, что подруга закажет, выхватила у нее визитку доктора прямо из кошелька, и бегом. На прием записываться.
