Александра Залевская - Что там – за словом? Вопросы интерфейсной теории значения слова
Моделирование процесса ИС по результатам своих экспериментов на материале иностранного и неизвестного языков с использованием изолированных слов и развёрнутых контекстов с участием взрослых и детей ныне предпринимает Э. В. Саркисова, фокусирующаяся на многоуровневом характере процесса ИС292. Важно подчеркнуть, что все проводимые нами изыскания предполагают применение ряда исследовательских процедур с варьированием условий оперирования словом.
Из числа научных изысканий, начатых ещё в 1980-е годы, важно также назвать работу Н. О. Золотовой, первоначально исследовавшей специфику единиц ядра лексикона носителя английского языка293, а далее разработавшей концепцию особой роли единиц ядра индивидуального лексикона как естественного метаязыка, обеспечивающего результативность процесса ИС294. Под её руководством Ю. В. Федурко295 рассмотрела идентификацию незнакомого слова как синергетический процесс.
Исследования на уровне текстаПроцесс ИС рассматривается нами с ориентацией на его включённость в деятельность, связанную с пониманием сообщения или текста. Наряду с несколько искусственным вычленением этого базового этапа понимания текста при работе с изолированными словами, реализованы экспериментальные исследования, непосредственно связанные с тем или иным видом работы с текстом на родном или иностранном языке. Попутно замечу, что при идентификации изолированного слова носитель языка немедленно включает это слово в контекст своего предшествующего опыта (т.е. в свой личностный «внутренний контекст»); фактически это совпадает с идентификацией первого слова нового сообщения, восприятие которого не подготовлено ни ситуацией, ни предшествующим вербальным контекстом. Зависимость дальнейших действий индивида от возможного хода ИС, используемых при этом стратегий и опор, исследовалась по ряду направлений.
Так, рассмотрены: роль заголовка и ключевых слов в понимании художественного текста296, в понимании научного текста297. Зависимость направления деятельности переводчика от идентификации ключевых слов поэтического текста изучала Э. Е. Каминская298, показавшая взаимодействие смыслового поля слова и смыслового поля текста. Специфику идентификации пропущенных в диалоге слов в зависимости от характера воспринимаемой ситуации экспериментально исследовала Т. В. Михайлова299. Механизм разрешения неоднозначности в шутке бы в фокусе внимания И. Ф. Бревдо300, И. В. Воскресенский рассмотрел особенности разрешения неоднозначности на материале сказок, дипломатических текстов, деловой переписки301. Особенности понимания метафор, используемых в компьютерном интерфейсе, выявила О. В. Галкина302.
Моделирование процесса понимания художественного текста с учётом влияния идентифицируемых слов на динамику ядра и периферии семантического поля текста было предпринято Н. В. Рафиковой (Мохамед)303. Значимость идентифицированного через слово образа ситуации для понимания художественного текста выявлена С. А. Чугуновой304, рассмотревшей также особенности идентификации представлений о времени носителями различных языков и культур305. Когнитивно-синергетическое моделирование процесса понимания рекламного текста предпринято М. А. Чернышовой под руководством Н. О. Золотовой306.
Проблему роли выводного знания в ИС разрабатывает О. В. Голубева на уровне докторской диссертации307.
Роль ИС в различных ситуациях понимания и воспроизведения текста на иностранном языке исследовали И. Л. Медведева308, А. А. Поймёнова309], М. В. Соловьева310, М. А. Ищук311. Влияние продукта идентификации иноязычного слова на его дальнейшее воспроизведение при пересказе текста рассмотрела С. И. Корниевская312.
Каждая из упомянутых работ (как и не названные здесь исследования учеников моих учеников – моих «научных внуков») внесла свой вклад в решение общей задачи выявления специфики функционирования слова как достояния индивида со всеми вытекающими отсюда следствиями. Не имея возможности более подробно рассматривать здесь результаты таких научных изысканий, ограничусь ниже обобщением специфики применяемого нами научного подхода и некоторыми общими итогами сочетания работы над словом и текстом.
Интегративный подход к слову и текстуНедоступность прямому наблюдению процессов идентификации слова и понимания текста приводит к тому, что анализ реальных процессов нередко подменяется абстрактным теоретизированием на базе хорошо устоявшихся («надёжных) постулатов, которые при разных подходах вытекают либо из трактовки языка как системы, либо из особенностей герменевтического круга, либо из каких-то ещё представлений, в принципе не допускающих возможности правоты оппонентов, хотя на самом деле речь в таких случаях может идти о разных вещах и в первую очередь – о различающемся видении обсуждаемых феноменов, поскольку теоретическая «предпрограмма» высвечивает в анализируемом именно то и только то, что она «разрешает» увидеть, и затеняет, игнорирует то, на что наложен запрет. На этом фоне всё более ощутимой становится необходимость разработки теории интегративного типа, способной дать объяснение базовым процессам ИС и понимания текста «наивным» читателем, в принципе обеспечивающим саму возможность разгадки реципиентом смысла слова и текста. Для решения такой задачи требуется комплексный подход, опирающийся на новейшие современные данные ряда наук о реальных механизмах переработки человеком воспринимаемой им информации, формирования образа мира, опоры на предшествующий опыт (в том числе на выводные знания) и т.д. с тем, чтобы разрабатываемые модели действий читателя с текстом отвечали сегодняшнему уровню развития научных представлений и могли служить базой для формулирования новых рабочих гипотез, экспериментальная проверка которых даст основания для следующего витка в развитии теории значения слова и понимания текста.
Поставленная задача никоим образом не умаляет заслуг исследователей, детально разработавших концепции уровней понимания текста, языковой личности, типологии текстов по разным параметрам и т.д. Речь здесь идёт лишь о том, что независимо от характера текста и личностных особенностей воспринимающего его реципиента допускается наличие некоторых универсальных основополагающих процессов и механизмов, посредством которых некоторая последовательность графем становится осмысленным текстом, переживаемым как понятый, без чего невозможны никакие действия с текстом, в том числе – профессиональные со стороны лингвистов, литературоведов и т.д. Это побуждает обратиться к естественной ситуации понимания текста читателем, не получившим специального образования, действия которого не направляются какой-либо системой теоретических координат(лингвистических, психологических и т.д.): он имеет определённый опыт чтения, позволивший ему сформировать те самые базовые механизмы, без которых процессы ИС и понимания текста в принципе невозможны.
Сказанное делает принципиально важным чёткое разграничение двух позиций, с которых могут обсуждаться те или иные аспекты проблемы ИС и понимания текста (см. рис. 4.1).
Рис. 4.1. Два исследовательских подхода к ИС и пониманию текста
Первой, исходной и фундаментальной, является позиция носителя определённого языка и культуры, осуществляющего процессы ИС и понимания текста в естественных условиях и, возможно, даже не подозревающего о существовании научных споров о специфике этих процессов, анализируемых «со стороны». Во второй, производной от первой, позиции находится специалист-исследователь как носитель не только языка и культуры, но и определённой системы научных постулатов, нередко отстающих от современного уровня развития смежных наук и потому граничащих с научными предрассудками. Самое печальное – это то, что именно устаревшие и утрачивающие свою актуальность постулаты нередко оказываются наиболее ригидными и подаются их приверженцами как непреложная истина, жёстко устанавливающая рамки, за которые запрещается выходить.
С помощью рис. 4.1 сделана попытка показать фундаментальные различия между этими позициями в плане характера имеющих место процессов и получаемых продуктов. Так, носитель языка и культуры осуществляет спонтанные процессы понимания текста, формируя проекцию текста как ментальное (перцептивнокогнитивно-аффективное) образование, лишь частично поддающееся вербализации, с опорой на образ ситуации при личностном переживании понимаемого по принципу «для меня – здесь – и сейчас»; он осуществляет первичную интерпретацию воспринимаемого при слиянии значения и смысла, разграничение которых через первичную рефлексию может оказаться актуальным в случаях затруднений или рассогласований между ожидаемым и извлекаемым из текста. В отличие от этого исследователь, в русле определённого научного подхода целенаправленно анализирующий и интерпретирующий вербализованные продукты ИС и понимания текста, строит логичное и обоснованное вербальное описание того, что, по его мнению, делает носитель языка (при этом он ищет и видит то, и только то, что разрешает ему соответствующий научный подход). В таком случае имеет место вторичная интерпретация уже понятого с опорой на вторичную рефлексию с позиций «для этого жанра – для этого автора – для перевода (и т.д.)» при последовательном разграничении значения и смысла в ходе поиска «объективного» инварианта понимания текста, полностью отвечающего требованиям соответствующего научного подхода и квалифицирующего иные варианты как «неполные», «ущербные», «неверные».