Лин Картер - ВОИН ЛЕМУРИИ
— Глупец! — пропищал Мозг. — Варвар, видно, сошел с ума, если решился пересечь границу нашего царства! И что теперь?..
— Теперь нам надо просто сжать ладонь в кулак, и Тонгор будет наш! — промурлыкал Сарганет бесцветным голосом.
— Правильно, Серый брат, — холодно улыбнулся Марданакс.
Наступившее молчание прервал ироничный голос Малдрута:
— Но если он в Альтааре, среди своих друзей из племени джегга, то каким образом повелитель Марданакс предлагает нам схватить Тонгора? Ведь его окружают десять тысяч крепких воинов.
— Это проще, чем ты думаешь, Алый остряк! — грубо ответил Черный хранитель. — Уже бесчисленные годы великое племя зодак воюет с племенем джегга. И, как вам всем хорошо известно, могучий военный вождь зодак Зартом Грозный — наш союзник, которого иногда можно уговорить оказать нам услугу…
Питуматон поерзал на месте и захихикал, отчего затряслись его живот, щеки и многочисленные подбородки. Он склонился вперед и сквозь смех проговорил:
— Значит, если я правильно тебя понимаю, Старший брат, ты натравишь племя зодак на джегга? Ха, приятное зрелище для старых усталых глаз! Но что делать с летучими кораблями Тонгора? Вдруг они поднимутся в воздух и станут воевать на стороне Джомдата? Насколько я знаю, воздушный флот — очень грозное оружие. Ведь имея всего лишь один корабль, эта северная свинья Тонгор разбил объединенную армию двух городов. Тогда Черный Ястреб одержал победу над Драконом Турдиса и Серебряным дельфином Шембиса?
— План мой изощреннее, чем вы полагаете, — холодно объяснил Марданакс. — Я еще не все вам рассказал. Завтра, не знаю зачем, Тонгор и его воины отправляются к скалам, разделяющим земли племен зодак и джегга. Синекожие будут сопровождать их. Так что этим вечером мы вступим в переговоры с вождем Зартомом и предоставим ему наше новейшее оружие — плащи-невидимки!
Череп едва не вскрикнул. Глаза его вспыхнули фанатичным огнем, и тело колдуна, укутанное синим плащом, затряслось.
— А-а-а… Теперь я понимаю, Старший брат, — в сухом монотонном голосе слышалось предвкушение удовольствия, — воины Зартома незаметно подкрадутся к судам, схватят Тонгора и накроют его еще одним плащом… И никто не помешает нашим союзникам увести варвара в свой лагерь. А как только он окажется в стенах древнего Иба, города Червя, я явлюсь за ним и доставлю в Заар… где мы сможем поступить с пленником по своему усмотрению.
По кругу гигантских тронов пробежала волна злорадного смеха.
— Теперь, братья, остается лишь решить то, какому наказанию мы подвергнем этого северного варвара.
Последовал длительный спор, во время которого обсуждались достоинства различных способов истязания. Пока колдуны препирались, Великий Черный хранитель спокойно сидел на своем месте и едва заметно ухмылялся. Через некоторое время он прервал своих братьев:
— Все эти способы достаточно хороши, но ни один из них не унизит Тонгора так, как мы хотели бы. Нам требуется найти наказание, соответствующее величине преступления, совершенного валькаром против повелителей Хаоса и нас, их слуг.
Малдрут склонился вперед:
— Ты хочешь нам что-то предложить, Старший брат?
Марданакс злорадно усмехнулся и ответил:
— Да.
Наступила гробовая тишина, и в ней весомо прозвучали два ужасных слова:
— Величайшее жертвоприношение.
Его слова эхом разнеслись по залу.
Толстый Питуматон побледнел. Его пухлые, дряблые щеки заблестели от пота.
Черные глаза Вуала вспыхнули злобой, а тонкие губы растянулись в улыбке.
Малдрут иронично усмехнулся. Но никому больше идея эта не показалась смешной. Даже костлявый Ксот содрогнулся, услышав такой приговор.
Первым заговорил Питуматон:
— Но, Старший брат. Последние несколько тысяч лет ни один магистр Заара не решался провести этот ритуал!
Глаза Марданакса в прорезях маски вспыхнули изумрудным огнем.
— Значит, мы будем первыми, кто обрушит на Тонгора эту самую изощренную кару, придуманную человеческим разумом. — Он сделал паузу и затем с явным удовольствием в голосе произнес полное название дьявольского обряда: — Ритуал превращения души человека в раба сил Хаоса!
Затем, прикрыв глаза воспаленными веками, колдун откинулся на спинку трона.
— Но развлечение состоится не сегодня. Сейчас надо заняться делом! Я отправляюсь в древний город Иб, чтобы договориться с Зартомом. А ты, повелитель Питуматон, подготовь достаточное число плащей. До восхода луны я должен быть в городе Червя.
Жирный колдун задумчиво почесал отвисшую щеку и просипел:
— Не думаю, Старший брат, что за это время можно успеть зарядить энергией больше дюжины плащей.
— Ладно, и дюжины должно хватить, — решительно произнес Марданакс. — Займись этим.
Совет закончился.
Один за другим колдуны вставали, должным образом прощались с Черным колдуном и, каждый по-своему, уходили.
Они возвращались к свои делам, с нетерпением ожидая того момента, когда бессмертная душа Тонгора Великого будет отдана в вечное рабство повелителям Хаоса.
Глава 7
НЕВИДИМАЯ АРМИЯ
Над степью безвестной и дикой, где вечно царит война,
Где странных людей синекожих чужая лежит страна, —
Там гибель войскам Тонгора наносит свой первый удар,
И падают воины с криком, в душе унося кошмар…
Ужасна и непостижима, как будто из воздуха смерть!
Как можно сражаться с теми, кого и не разглядеть?
И как же суметь защититься от шквала незримых атак?
То люди иль черная сила?! — невидим таинственный враг!
Сага о Тонгоре, XVII, 11, 12— Горм Всемогущий!
Это выругался Тонгор, вскакивая и не находя от удивления других слов.
Мимо его плеча просвистела черная стрела и впилась в горло могучему рохальскому воину. Другая стрела ударила в корпус судна и разлетелась в щепки.
Валькар обернулся, сжимая меч, и позвал Тома Первиса. Но тут один молодой воин, недавно принятый в Черные драконы и случайно оказавшийся рядом, вдруг крикнул:
— Господин, берегись!
Юноша кинулся к повелителю и заслонил его грудь небольшим легким щитом, или чермом. Стрела впилась в круглый кожаный черм, и Тонгор замер: если бы не молодой воин, стрела пронзила бы его тело.
Валькар взглянул на залитое потом лицо юноши и улыбнулся:
— Благодарю тебя, Чарн Товис. Но ты ранен.
Молодой воин сделал пренебрежительный жест:
— Просто руку задело. Ничего серьезного.
Однако длинный порез на предплечье сильно кровоточил. Тонгор положил ладонь на плечо юноши.
— Ты заслонил меня от стрелы, рискуя собственной жизнью, — спокойно проговорил он. — Такая преданность очень редка, Чарн Товис. С этого момента ты — коджан и принадлежишь к знати империи. Кроме того, ты теперь командир сотни.
Товис покраснел от радости и сбивчиво забормотал слова благодарности. Но у Тонгора не было времени слушать его. Валькар побежал к скале, туда, где стоял даотар Том Первис и внимательно оглядывал местность.
— Не могу обнаружить врага, господин! — вздохнул старый воин. — Непонятно, откуда берутся эти стрелы.
Тонгор огляделся. Его воины выстроились кольцом, готовые к бою, защищая грудь и лицо чермами, которые при помощи ремня крепились на предплечье. Черные стрелы сыпались вокруг смертоносным дождем. На камнях уже лежало девять окровавленных тел. Часть отряда племени джегга ускакала в поисках невидимого врага, но и они пали, утыканные стрелами, а их кротеры взволнованно заметались из стороны в сторону. Валькар заметил, как старый вождь Джомдат и его сын Шангот укрылись за кормой ближайшего судна.
Непостижимо! Кто же напал на них?
Том Первис провел рукой по седым волосам и проворчал:
— Такое ощущение, что наши враги — духи из Страны Теней… или у самого воздуха выросли руки, он взялся за оружие и обратился против нас.
Над его плечом со свистом пролетела стрела. Даотар пригнулся и грязно выругался.
— Надень на голову шлем. Не зевай, держа его под мышкой, — раздраженно сказал ему Тонгор. Пока старый воин надевал на копну седых волос сверкающий шлем, валькар внимательно огляделся вокруг. Даже его острое зрение не могло различить ни малейшего следа нападавших. Похоже на то, что фантастическое предположение даотара — правда. Невероятно!
Самым разумным было бы сесть в летающие корабли и подняться в воздух (в трюмы уже погрузили три сотни превосходных кристаллов), но сердце Тонгора противилось мысли о бегстве. Если бы ему нужно было думать только о себе, он без промедления покинул бы укрытие среди скал и непременно нашел неизвестного противника, чем бы ему это ни грозило. Но Тонгор давно уже не был одиноким искателем приключений, который может бродить по свету, ни о чем не заботясь, кроме как о чести воина. Он — король и в первую очередь должен думать о многих тысячах людей, от него зависящих. Поэтому, хотя ему и претило бежать, не нанеся в ответ ни одного удара, он понимал, что необходимо поступить именно так.
