Надежда Ионина - 100 великих чудес света
Пагоды Бирмы не имеют внутренних помещений и войти в них нельзя. Только в глубине каждой пагоды расположена небольшая камера, в которой замурованы святыни. Все церемонии, празднества, богослужения происходят на окружающей ее платформе.
Чем выше становилась пагода Шведагон (а достигла она высоты 100 с лишним метров над уровнем платформы и стала высочайшей пагодой в мире), тем больше золота шло на ее покраску. Золото накладывается на пагоду в виде тонких листочков, и каждый раз на это уходили сотни килограммов драгоценного металла. В бирманском фольклоре пагода Шведагон получила название Золотой горы. Шведагон напоминает гигантский колокол, увенчанный зонтом-короной. Высокопробного золота тут несколько тонн, а шпиль пагоды усыпан множеством драгоценных камней: рубинами, сапфирами, алмазами, изумрудами.
Шведагон – это целый комплекс пагодных сооружений. На один километр вокруг раскинулись монастыри, жилье для паломников, маленькие пагоды и необходимый священный пруд.
У дороги, за невысокой каменной изгородью, ярко зеленеет прямоугольник воды. Посреди него на сваях стоит небольшая белая пагодка. Поверхность пруда настолько гладка и спокойна, что кажется, будто он наполнен не водой, а зеленым желе. В одном месте к воде ведут каменные ступени. Там стоит мальчишка в клетчатой юбке-лоунджи, а перед ним – корзина с шарами из кукурузных хлопьев. Стоит бросить в воду кукурузный шар, как пруд мгновенно преображается. Вода вскипает, как в кастрюле на плите, – он буквально переполнен рыбой.
Пруду уже много лет, каменные берега его обветшали, и между плитами проросли кусты и трава. За прудом начинается площадь, два десятиметровых льва стерегут лестницу, которая ведет к пагоде. Сами львы белые, только их когти и морды раскрашены. Они охраняют пагоду не от людей, круглые глаза смотрят прямо вперед, высматривают кого-то другого...
Между львами находится портал, от него идет вверх длинная крутая лестница, по сторонам которой расположились бесконечные торговые лавки.
В конце лестницы – площадка, залитая солнцем, на другой стороне площадки – навес, под которым мерцают позолоченные статуи. Закрывая небо сплошным золотым занавесом, поднимается необъятная стена пагоды.
Пагоду окружает четырехугольная платформа, выстланная мраморными плитами. Она густо застроена святилищами, маленькими храмами, так что вокруг самой пагоды остается только узкая дорожка шириной в 10 метров. По ней и ходят туристы и паломники.
Здесь же расположился тазундаун – похожий на елку навес, под восемью уменьшающимися крышами. Под ним прохладно и темно. Тазундаун прижался спиной к самой пагоде, и золотые Будды внимательно смотрят на входящих своими прищуренными глазами. Сами статуи полускрыты за разноцветными зонтиками и кувшинами с цветами. Таких тазундаунов на платформе десятки.
Вот расположилась еще одна небольшая пагода с восемью нишами. В каждой из ниш – статуя сидящего Будды, и над каждой – скульптура какого-либо зверя или птицы. Ниша изображает планету, а также день недели. В бирманской космогонии – восемь планет, причем к их числу относятся и Солнце, и Луна, восемь сторон света и восемь дней недели. Восьмой день втиснут в обычную неделю, чтобы оправдать существование восьмой планеты. День этот начинается после заката солнца в среду и заканчивается на рассвете четверга. Символом этого дня является Раху – слон без бивней. Он знаменует собой северо-восток, и как день несуществующий, он и посвящен несуществующей планете – гипотетическому небесному телу, вызывающему затмения Солнца и Луны.
За пагодой восьми планет стоит на подставке колокол Махаганта, отлитый в 1778 году. Это один из самых больших и красивых колоколов в мире (вес его – 16 тонн, высота – 2,5 метра, толщина стенок – 30 см). Когда англичане захватили Рангун, они вытащили колокол из пагоды, погрузили на пароход и хотели увезти в Англию. Но пароход опрокинулся, и колокол утонул. Англичане пытались поднять его, но не смогли. И только когда за дело взялись сами бирманцы, река вернула колокол, и он остался в Бирме. Время от времени кто-нибудь подходит к нему и ударяет три раза в надежде, что исполнятся его самые заветные желания.
За колоколом возвышается большой тазундаун. Зал под этим навесом так велик, что в нем помещается десятиметровая статуя сидящего Будды и еще остается столько места, что в нем могут проводить собрания и митинги различные организации – религия бирманцев довольно терпима к суетным мирским делам.
На углу платформы стоит священное дерево бодхи. По преданию, оно – отросток того самого дерева, под которым к принцу Гаутаме пришло озарение. В день Будды вокруг дерева бодхи проходит торжественная церемония, во время которой члены правительства и знатные бирманцы поливают дерево.
Под следующим тазундауном можно увидеть Будду, у которого глаза разной величины. Говорят, что эта статуя поставлена в честь великого ученого паганских времен Шина Итцагона, умевшего превращать свинец в золото.
У пагод и тазундаунов на столбиках висят ящички для подаяний. На них написано, для какой цели подаяние требуется, а рядом дежурит кто-нибудь из членов Совета Шведагона. Он торжественно благословляет каждого дарителя.
Перед попадающим в любой крупный город обязательно возникает проблема, как бы в нем не заблудиться. Для трехмиллионного Рангуна, несмотря на всю его хаотичность, такой проблемы практически не существует. И прежде всего благодаря пагоде Шведагон, стоящей на высоком холме. Ее видно как на ладони в любое время суток, а ночью золотую ступу подсвечивают прожекторами. Так что пагода Шведагон указывает правильный путь не только в переносном, но и в самом прямом смысле. Особенного хорошо заметен Шведагон поднимающимся к городу со стороны моря, потому-то золотая ступа является еще и маяком, посылающим свет мореплавателям. Первый ориентир, который замечают подлетающие к Рангуну на самолете, – тоже Шведагон. Вся жизнь бирманской столицы протекает под сенью буддийского святилища.
Пагода Кутодо
Перечень «чудес света» постоянно растет, и комплекс пагоды Кутодо мог бы занять в нем достойное место. Расположена пагода на окраине бывшей бирманской столицы – города Мандалай.
В рекламных проспектах и туристских путеводителях этот уникальный памятник упоминается крайне редко, зато он широко известен буддийским паломникам многих стран. Эта пагода представляет собой единственный в мире свод буддийских трактатов школы Тхеравада (хинаяна), высеченных на камне.
В комплекс входят 730 мраморных стел, установленных по периметру трех квадратных платформ и испещренных с обеих сторон витиеватыми письменами. Общий объем «каменной» книги составляет 1460 страниц. По подсчетам бирманских специалистов, стандартное типографское издание текста, высеченного на камне, заняло бы 35 томов по четыреста страниц каждый.
Над каждой стелой возведена каменная арка, защищающая письмена от палящего солнца, дождя и ветра. Последняя надпись была сделана более века назад, но ее очертания, первоначально заполненные особыми «чернилами» с добавлением сусального золота, отчетливо видны до сих пор.
В 60-е годы XIX века, когда создавался этот комплекс, в Бирме уже широко было распространено книгопечатание. Следовательно, особой необходимости использовать камень в качестве материала для письма не было. Значение этого памятника для бирманцев обусловлено особенностями политического момента в период его создания. Страна уже была наполовину колонизирована англичанами, и перед патриотами Бирмы стояла задача сохранить культурное наследие, основанное на буддийской традиции.
Инициатива увековечить буддийский канон в мраморе принадлежала одному из последних монархов, Миндану, правившему страной в 1853–1878 годах. Летописи говорят, что этот благочестивый человек вознамерился начертать изречения, содержащиеся в священных буддийских книгах таким образом, чтобы время не могло их изгладить. Миндан решил построить комплекс, руководствуясь стремлением создать «пятую незыблемую священную сферу», не подверженную космическим катастрофам. Для этого он призвал самых ученых духовных лиц и приказал им изготовить точнейший текст буддийского вероучения для начертания на камнях. В представлении буддистов именно они (космические катастрофы) знаменуют собой окончательное забвение учения Будды и являются предвестниками появления нового Спасителя. В буддийской мифологии известны четыре такие сферы: первая – в лесу, где никогда не будет пожара; вторая – в доме горшечника, где не упадет ни капли дождя; третья – на озере, где растет «полая» трава; четвертая – на том участке Луны, где виден кролик.
Строительство «пятой незыблемой сферы» началось у подножия Мандалайского холма 14 октября 1860 года и закончилось через 7 лет 6 месяцев и 20 дней – 4 мая 1868 года. Мрамор добывали на возвышенности Заджин, в 50 километрах к северо-востоку от Мандалая, а затем каменные плиты доставляли к реке Каламал и, когда уровень воды был достаточно высок, на лодках переправляли в королевский дворец. Здесь их принимали лучшие в стране резчики по камню. Структура комплекса соответствует классической схеме бирманского храмового комплекса – ступа в центре, обход вокруг нее и четыре входа, ориентированных по сторонам света. Необычными являлись лишь постройки, расположенные вокруг центральной ступы. Это 729 совершенно одинаковых храмиков, под сводами каждого из них – белая мраморная стела с высеченным на ней текстом из буддийского канона «Трипитаки».
