Лин Картер - ВОИН ЛЕМУРИИ
По корабли быстро снижались. Некоторые суда, потеряв управление, врезались в высокие деревья. Других случайные порывы ветра уносили прочь от основного флота, и они спускались на землю на позициях неприятеля. О тех доблестных воинах, что угодили в гущу тсаргалийцев, можно лишь сказать, что бились они храбро — до последнего вздоха стоя спиной к спине, окружив себя валом из поверженных врагов.
Наступила ночь. Даже Хайяш Тор сообразил, что его воинам в такой тьме не отличить друзей от врагов. Вскоре трубачи сыграли сигнал к отступлению, и его армия стала отходить и перестраиваться. Два войска разомкнули смертельные объятия. К тому времени уже весь гигантский флот Патанги оказался на земле. Воздушная армия лишилась своего преимущества. Теперь им предстояло сражаться в пешем строю, а их противники имели кавалерию, где в качестве скакунов использовались и кротеры, и зампы. Требовалось что-то быстро предпринять, чтобы уравновесить это преимущество.
Большая часть летучего флота осела на землю на невысоком холме. Зэд Комис, оглядевшись, быстро оценил положение, собрал войска Трех Городов и занял его гребень. Таким образом, его воины получили небольшое преимущество. Теперь врагам придется атаковать их, поднимаясь вверх по склону, и они не смогут разогнаться, чтобы с ходу смять ряды союзников. В то же время, находясь на вершине холма, лучники Патанги имели лучший обзор, чтобы разить сверху наступающие орды. Карм Карвус отдал приказ передней шеренге сцепить щиты и ни в коем случае не пропускать врагов через этот барьер к вершине холма.
Воины приготовились и ждали нападения.
Как только взошла луна, коварный даотаркон Тсаргола показал, на что способен. Вместо того, чтобы бросать воинов на стену щитов, он пустил вперед больших боевых зампов, подгоняя их уколами стрел и копий. Визжа от боли, обезумевшие гигантские звери прорвали строй Черных Драконов в дюжине мест, растоптав множество храбрых воинов.
Потом в эти проломы хлынули тсарголийцы, уничтожив последние остатки строя. К тому времени большая золотистая луна Лемурии высоко поднялась в ясное небо. Теперь отлично было видно, кто друг, а кто враг. Однако даже храброму Зэду Комису казалось, что армия Патанги вот-вот проиграет.
Тем не менее союзники отчаянно сражались. Каждый в глубине своего сердца твердо решил скорее пасть, сражаясь до последнего, чем уступить проклятым хранителям Бога Крови и, сдавшись, умереть на страшных алтарях.
Карм Карвус видел своих товарищей лишь мельком. Он слышал, как неистовый Мэл распевает какую-то варварскую боевую песню, укладывая вокруг себя врагов могучими ударами двадцатифутового бронзового молота. Старый герцог, несмотря на свой возраст и вес, сметал врагов ударами своего мощного оружия, словно те были деревянными куклами. Он исчез из поля зрения Карма Карвуса, но тот знал, что герцог по-прежнему неистово молотит врагов.
Виконт Дру, больше ничем не напоминавший ленивого щеголеватого придворного, фланировавшего от игорного стола к будуару с ироничной шуткой или изящным стишком на устах, сражался с холодной свирепостью тигра, исторгая проклятия всякий раз, как его смертоносная рапира, сверкающая как игла, пронзала горло, руку или незащищенную грудь противника. Ленивый вельможа показал свое умение фехтовальщика. Когда Карм Карвус мельком увидел его, на острие рапиры отважного воина было разом наколото три тсарголийца.
Других дворян Карм Карвус не видел, хотя и догадывался, что Элд Турмис, окруженный толпой верных ему воинов, по-прежнему удерживает вершину… А где-то ниже по склону Зэд Комис и старший барон Селверус собрали в большой кулак Черных Драконов и повели их через строй врагов на выручку отряду лучников, оказавшемуся неподалеку от лесной опушки. У лучников не было мечей, и они оказались беспомощными перед ордой врагов. Зэд Комис спас стрелков от верной смерти. Он отвлек врага, дав лучникам время залезть на деревья. Оттуда — с выгодной высоты — они открыли огонь по врагу.
Много времени прошло, прежде чем тсарголийцы отступили. Зэд Комис присоединился к Карму Карвусу. Оба они слишком устали, чтобы, воспользовавшись представившимся шансом, погнаться за отступающим врагом. Они решили передохнуть. Карм Карвус организовал воинов и отправил небольшой отряд за водой и вином на воллеры, чтобы напоить раненых. Потом они стали ждать, пока Хайяш Тор перестроит свои ряды и снова их атакует.
И он не заставил себя ждать…
Вновь и вновь устремлялись тсарголийцы на холм, и каждый раз их отбрасывали назад. Но редели ряды воинов Патанги. Правая рука Карма Карвуса так устала, что он с трудом держал меч онемевшими пальцами. Он потерял всякое представление об общей картине боя… Битва стала для него не более чем шумным кошмаром, в котором перед ним то и дело всплывали воющие, потные и пыльные лица, которые требовалось рубить. И лица других воинов, спешащих встать на место павших.
А потом весь мир, казалось, сошел с ума.
Гром битвы внезапно затих, и все неожиданно задрали головы, уставившись на восток. Карм Карвус увидел, как покраснело небо на востоке, и только тогда понял, что сражался всю долгую ночь напролет. Но что случилось?.. Отчего все воины пялятся на небо, разинув рты?
Потом его затуманенный взор прояснился. Сердце всколыхнулось от прилива надежды. С востока к полю битвы летел одинокий воллер.
Он резко снизился над сражавшимися и на мгновение завис над центром тсарголийского воинства, там, где толпились вражеские командиры. С палубы этого воллера вниз посыпались чудовищные синекожие воины-великаны, достигавшие девяти локтей роста. Они размахивали ужасными бронзовыми топорами.
Этот отряд словно ураган ударил в сердце вражеского войска. Хайяш Тор все еще глядел на небо разинув рот, когда рядом с ним оказался принц кочевников, Шангот. Сын вождя племени джегга усмехнулся. На его гигантских плечах вздулись мускулы. Огромный боевой топор просвистел, рассекая воздух, и голова Хайяша Тора запрыгала по земле, пятная пыль потоками крови.
Принца сопровождали в этом полете Джугрим и Чунджа, а также другие воины племени джегга, принадлежавшие к его свите. Они напали на ошеломленных врагов Патанги. Дюжины знатных даотаров тсарголийского войска, парализованные ужасом при появлении синекожих великанов, погибли в первые же несколько мгновений. Большие бронзовые топоры гигантов вздымались и опускались, и снова вздымались…
Похожий на жабу Арзанг Паума, бывший сарк Шембиса, упал, сброшенный скакуном. Его замп обезумел от запаха рохалов. Когда могучая трехпалая лапа вставшего на дыбы зампа опустилась на голову сарка, тот слабо взвизгнул… И больше маленький сарк не издал ни звука.
Рохалы проложили кровавую тропу сквозь штаб полководцев Тсаргола, следом шел сам Тонгор. Его руки сжимали окровавленный меч. Увидев его, усталые воины Патанги, Шембиса и Турдиса издали громовой, сотрясающий землю победный крик:
— Ура… Тонгор! Тонгор!
Нимадак Квел, фанатичный молодой жрец Ямата, был сброшен со своего скакуна могучей рукой Тонгора и умер, когда меч валькара пронзил его сердце.
За какие-то несколько секунд центр тсарголийского воинства превратился в беспорядочный хаос бегущих и умирающих воинов. Большие бронзовые топоры рохалов, по весу равные взрослому человеку, обрушились на них, рассекая стальные латы, щиты и шлемы, словно деревянные чурки. Отменный удар Шангота, друга Тонгора, свалил разом трех тсарголийских воинов, заодно перерубив шест, на котором развевалось боевое знамя Тсаргола.
Это окончательно подкосило боевой дух воинства Тсаргола.
Именно это и требовалось. Подобного момента и ждали Карм Карвус и Зэд Комис. Воины Патанги атаковали строй тсарголийских воинов. Они лавиной помчались вниз с холма: при виде Тонгора усталость покинула их, словно они всю ночь не сражались, а мирно спали. Черные Драконы запели свою боевую песню. Они черными молниями врезались в строй врагов. Их окровавленные мечи вздымались, падали и снова вздымались. Если раньше они сражались как воины, то теперь они превратились в берсеркеров. Они стали дьяволами. Ни плоть, ни сталь не могли устоять под их напором.
Тсарголийский строй сломался в тысяче мест. Тонгор и дюжина гигантских воинов-рохалов шли вперед, как таран. Не отставали от них и воины из Патанги, Шембиса и Турдиса: они громили неприятеля по всему фронту. Враг бежал. Тысячи тсарголийских воинов побросали оружие, стараясь как можно дальше убраться с поля боя, скрыться от Черных Драконов, от сверкающих топоров синих великанов и алого от крови меча Тонгора Непобедимого.
Но далеко они не ушли. Патангийские лучники засыпали отступающих градом смертоносных стрел.
Так пал Тсаргол и были спасены страны Запада.
* * *«…И поднял Тонгор руку и сломал железные стены Тсаргола, искоренил во всей той стране культ Слидита Красного, отправив в изгнание всех, кто поклонялся кровавому богу. И поставил Тонгор сарком над народами побережья своего товарища Карма Карвуса. Империя Трех Городов стала еще более великой, превратившись в Империю Четырех Городов. И боги были довольны…»
