Роберт Хайнлайн - Дети Мафусаила. Уолдо. Магия, инк.
Колдунья заговорила с ней чистым, поющим сопрано, без слов. Саламандра отвечала плавными звуками и переливами цвета. Миссис Дженнингс повернулась ко мне.
— Она не стала отрицать, что сожгла твой магазин, — ее заставили это сделать. Мне же не хотелось бы принуждать ее к тому, что противно ее природе. Может быть, у тебя есть какая-то просьба?
Я на мгновение задумался.
— Скажите ей, что я был бы счастлив увидеть, как она танцует.
Миссис Дженнингс вновь запела. Саламандра закружилась, запрыгала, ее огненные усики завертелись, выписывая восхитительные замысловатые узоры.
— Прекрасно, но этого недостаточно. Может быть, попросишь что-нибудь еще?
Я снова задумался.
— Скажите ей, что я сделаю в своем доме камин для нее, и она сможет там жить, когда захочет.
Миссис Дженнингс одобрительно кивнула и передала мои слова. Я почти понял ответ саламандры.
— Ты ей понравился, — подтвердила колдунья. — Позволишь ли ты приблизиться к себе?
— Она может меня обжечь?
— Здесь — нет.
— Тогда — конечно.
Миссис Дженнингс начертила между двумя нашими кругами букву «Т». Саламандра пронеслась под кинжалом — скользнула, как кошка в приоткрытую дверь. И закружилась вокруг меня, слегка касаясь моих рук и лица. Это прикосновение не жгло — лишь покалывало, как будто я ощущал ее трепет, а не ее жар. Потом она заструилась по моему лицу. Я погрузился в мир света и боялся вздохнуть. (Странное дело, но с тех пор, как саламандра коснулась меня, я ни разу не болел. Хотя обычно у меня каждую зиму насморк.)
— Довольно, довольно, — услышал я голос миссис Дженнингс, и огненное облако вернулось в свой круг. Музыкальный разговор возобновился, и они, видимо, быстро пришли к согласию, так как миссис Дженнингс удовлетворенно кивнула и сказала:
— Тогда прочь, огненное дитя! Возвратишься, когда понадобишься. Уходи!.. — И она повторила заклинание, которое произносила, вызывая короля гномов.
Русалка явилась не сразу. Колдунья вновь достала свою книжечку и стала читать монотонным шепотом. В палатке было очень душно, и меня начало клонить в сон. Но вдруг зашипел кот. Он выпустил когти, изогнул спину, распушил хвост: в центральном круге обозначилась некая бесформенная сущность. С нее капала вязкая слизь и растекалась до границ магического кольца. Запахло рыбой, водорослями и йодом, появилось некое свечение.
— Ты опоздала, — упрекнула миссис Дженнингс. — Ты получила мое послание, отчего же медлила?
Русалка издала очень неприятный протяжный звук.
— Отлично, — жестко сказала колдунья. — Я не буду с тобой спорить. Ты знаешь, чего я хочу. И ты это сделаешь!
Она встала и резким движением взяла большую центральную свечу. Пламя ярко вспыхнуло и превратилось в факел, высокий и жаркий. Колдунья протянула его над своим кругом к русалке.
Раздалось шипение, словно вода попала на раскаленное железо, а затем пронзительное бормотание. А миссис Дженнингс снова и снова взмахивала факелом над русалкой. Наконец она остановилась и посмотрела на дрожащее, съежившееся существо.
— С тебя достаточно, — сказала колдунья. — В следующий раз будешь слушаться своей госпожи. Убирайся!
Казалось, русалка провалилась сквозь землю, оставив после себя высохшую пыль.
Миссис Дженнингс подала нам знак войти в ее круг. Чтобы мы могли это сделать, она нарушила наши круги кинжалом. Серафим тоже легко выпрыгнул из своего маленького круга и, громко мурлыча, стал тереться о ноги хозяйки. Миссис Дженнингс произнесла несколько непонятных слов и изящно хлопнула в ладоши. Раздались свист и шум. Стенки палатки вздымались. Снаружи мы слышали плеск воды и треск пламени, чью-то торопливую беготню. Миссис Дженнингс оглядывалась по сторонам, и та стена палатки, куда падал ее взгляд, сразу же становилась прозрачной.
Все прекратилось так же внезапно, как и началось. В ушах зазвенела тишина. Палатка исчезла. Мы стояли в моем хозяйственном дворе рядом с главным складом.
Все вернулось! Вернулось неповрежденным, без единого следа, оставленного огнем или водой. Я выбежал из главных ворот и бросился к тому месту, где когда-то был мой офис. О чудо! Он стоял как ни в чем не бывало, сияли на солнце витрины, эмблема моего клуба и огромная вывеска: «Арчибальд Фрейзер. Строительные материалы. Подряды».
Подошел Джедсон:
— Чего ты кричишь, Арчи? — Он взял меня за руку. Я непонимающе уставился на него…
В понедельник с утра дела пошли как обычно. Я думал, что все мои злоключения позади. Да не тут-то было!
Вначале я не придавал этому значения: мелкие неприятности, случающиеся в любой работе и тормозящие ее. Ни одна из них не стоила того, чтобы упоминать о ней отдельно. Между тем было одно «но»: уж слишком часто они возникали.
Любой бизнесмен знает, что потери, обусловленные непредвиденными обстоятельствами, каждый год приблизительно одинаковы. Они должны быть заранее запланированы и учтены. Однако на этот раз случайностей и сложностей было так много, что мой чистый доход равнялся нулю.
Однажды утром не завелись два моих грузовика. Причину мы установить не смогли. Пришлось на день арендовать другой грузовик. Нам удалось выполнить все заказы. Но когда я оплатил счета за аренду и ремонт, то оказался в убытке.
На следующий день я должен был заключать сделку с человеком, которого уламывал почти два года. Она не обещала мне большой прибыли, но была весьма перспективной. Парень владел солидной недвижимостью: несколько кортов, один или два многоквартирных дома, торговые точки по всему городу, в доходных местах. Он постоянно что-то ремонтировал и часто строил. Это сулило мне новые заказы. Если бы я его устраивал, он стал бы моим постоянным клиентом, к тому же с гарантированной оплатой.
Так вот, мы стояли в демонстрационном зале моей конторы, разговаривали и уже были готовы подписать контракт. Примерно в метре от нас располагалась аккуратная пирамида из банок с не выгорающей на солнце краской. Клянусь, ни один из нас не коснулся ее, но пирамида вдруг с грохотом рухнула. Крышка одной из банок отскочила, и мой потенциальный клиент оказался с головы до ног облит красной липкой жидкостью. Он взвыл. Казалось, вот-вот — и рухнет в обморок. Я успокаивал его, тщетно пытаясь отчистить его костюм своим носовым платком. Бедняга был вне себя.
— Фрейзер, — в ярости орал он, — вы должны уволить клерка, который споткнулся об эти банки! Посмотрите на меня! Мой костюм! Я заплатил за него восемьдесят долларов!
— Успокойтесь, — уговаривал я его, с трудом сдерживаясь. Я не собирался увольнять сотрудника, чтобы угодить клиенту, и не люблю, когда от меня такое требуют. — Ведь возле этих банок никого, кроме нас, не было.
— Вы хотите сказать, что я сам обрушил на себя эти чертовы банки?!
— Ну что вы! — Я вытер руки, направился к своему столу и достал чековую книжку.
— В таком случае это должны были сделать вы!
— Я так не думаю, — ответил я терпеливо. — Сколько, вы сказали, стоит ваш костюм?
— А что?
— Я выпишу вам чек на эту сумму. — Я действительно хотел так сделать. Я не был виноват, но ведь дурацкое происшествие случилось в моем магазине.
— Ну, нет! Вы так легко не отделаетесь! — Он нахлобучил свою шляпу и выскочил из моей конторы. Я понял, что больше его здесь не увижу.
Вот такая штука. Конечно, не исключено, что банки и в самом деле были плохо сложены. Но ведь существует еще и полтергейст!
А через пару дней ко мне заявился Дитворт… Я уже говорил о том, что на меня денно и нощно лился поток мелких неприятностей. И мое настроение, естественно, было не из лучших.
Как раз в этот день бригада цветных каменщиков отказалась продолжать работу: какой-то идиот мелом нацарапал на кирпичах подозрительные, видите ли, знаки. «Шаманские», — объявили работяги и не притронулись к кирпичам. А тут еще этот Дитворт!
— Добрый день, мистер Фрейзер, — весьма любезно начал он. — Вы не могли бы уделить мне несколько минут?
— Не больше десяти. — Я подчеркнуто посмотрел на часы.
Дитворт поставил портфель рядом со стулом, на котором сидел, и достал из него какие-то бумаги.
— В таком случае я сразу перейду к делу. Речь идет об иске Биддла против вас. Я уверен, что мы сможем договориться и прийти к какому-то справедливому решению. Ведь мы — честные люди.
— У Биддла не может быть ко мне никаких претензий.
Он кивнул.
— Я понимаю ваши чувства. Действительно, в контракте формально не указано, что в данном случае вы должны ему заплатить. Но не все можно предусмотреть в контракте. Существуют еще и моральные обязательства.
— Я веду все свои дела в письменном виде.
— Естественно, — согласился он, — вы ведь бизнесмен. Но бывают и иные ситуации. Если вы, например, просите дантиста удалить вам больной зуб и он делает это, вы обязаны заплатить ему, даже если это и не было специально оговорено…
