Виктор Губарев - Пираты
«Милорд,
Прежде, чем я смогу ответить на выдвинутые против меня обвинения, я для своего оправдания молю о разрешении уведомить вашу светлость о том, что я не захватывал никаких других кораблей, кроме тех, что имели французские паспорта.
Будучи уверенным, что они могут и должны быть приняты во внимание для моего оправдания, я сдался милорду Белломонту, хотя мог найти себе убежище в любой части света.
Но милорд Белломонт, продав свою долю в моем судне и в «Эдвенчуре», решил, что ему выгодней выставить меня в образе пирата, так как это позволило бы ему претендовать на долю в моем грузе, и, соответственно, он лишил меня французских паспортов, запугал и привлек на свою сторону некоторых из моих людей, чтобы выставить меня в ложном свете, и с помощью писем, адресованных своим друзьям, убедил их признать меня пиратом, рассчитывая получить от короля новое пожалование на мой груз.
Чтобы уничтожить меня наверняка, а мой груз конфисковать, он переслал все бумаги, которые могли либо оказать мне незначительную помощь, либо, как он полагал, свидетельствовать против меня, но удержал при себе французские паспорта и некоторые другие документы, которые, как ему было известно, могли оправдать меня и разоблачить его лживое намерение выставить меня в образе пирата.
Если предприятие, в котором меня задействовали, было незаконным или имело дурные последствия для торговли нашего народа, ответственность за это должны нести мои судовладельцы, знающие законы, а не я, кого они сделали орудием своего корыстолюбия.
Некоторые знатные особы хотели бы моей смерти ради спасения своей чести, а иные — чтобы обезопасить свою торговлю и успокоить [Великого] Могола за преступления, совершенные не мной, а другими людьми. Но, милорд, как бы ни сложилась моя судьба, я не буду способствовать своей собственной погибели, защищаясь от этих обвинений, пока мне не вернут мои паспорта…
Пусть мне вернут мои паспорта. Я готов защищаться, но без них мне не удастся это сделать.
Я не боюсь смерти, но не хочу быть своим собственным убийцей, и если английский суд решит лишить меня жизни, не вникнув в мое положение, я буду думать, что моя смерть заставит лишь малое количество людей поверить в справедливость нашего правосудия».
Суд начал свою работу в назначенный день в зале, украшенном символами Адмиралтейства. Капитан Кидд обвинялся в убийстве и морском разбое, все остальные подсудимые — только в морском разбое. Вначале четверо судей, возглавляемые бароном сэром Эдвардом Уордом, должны были рассмотреть дело об убийстве бомбардира Уильяма Мура. Секретарь-распорядитель зачитал обвинение, в котором отмечалось, что 30 октября, «в девятый год царствования нашего суверенного владыки Вильгельма Третьего», капитан корабля «Эдвенчур гэлли» Уильям Кидд нанес своему бомбардиру удар деревянным ведром в голову, отчего тот на следующий день испустил дух. Это убийство было совершено «в открытом море, возле побережья Малабара в Ост-Индии, в пределах юрисдикции Адмиралтейства Англии, на корабле, называвшемся “Эдвенчур гэлли”».
— Итак, Уильям Кидд, скажите, виновны ли вы в убийстве, в котором вас обвиняют, или не виновны?
— Не виновен, — ответил капитан.
Когда члены жюри присяжных были приведены к присяге, началось рассмотрение дела об убийстве Уильяма Мура. Выслушав сторону обвинения, свидетелей и ответы капитана Кидда, присяжные заседатели удалились в совещательную комнату. Когда они вернулись, их вердикт гласил: «Виновен».
Виселица капитану была обеспечена. Но суд на этом не закончился — процедура должна была быть соблюдена до конца. Капитан Кидд и его сообщники обвинялись в морском разбое. Снова заслушали сторону обвинения, затем свидетелей и обвиняемых. Никто из подсудимых не признал свою вину. Новый состав присяжных заседателей ушел в совещательную комнату, а когда они вернулись, их вердикт огласил старшина жюри присяжных:
— Виновен!
Капитан Кидд побледнел. У него было теперь два смертных приговора, хотя для «прогулки на эшафот» довольно было и одного.
Утром 9 мая обвиняемых снова доставили в зал суда. Повторив содержание первого обвинительного акта, секретарь-распорядитель отметил, что капитан Кидд и его сообщники не признали себя виновными в совершении тех преступлений, которые им инкриминируют. Новому составу жюри присяжных предложили выяснить, «виновны они в пиратстве и разбоях, в коих они обвиняются, или не виновны». Далее все пошло по второму кругу, вновь выступили обвиняемые и свидетели. Наконец, судья сэр Джон Тёртон решил, что пора закругляться. Обратившись к членам жюри, он напомнил им, в чем обвиняются Кидд и его сообщники, проанализировал ход экспедиции, перечислил все случаи пиратских захватов торговых судов, повторил показания свидетелей, подверг критическому анализу аргументы обвиняемых и, наконец, попросил присяжных вынести свой вердикт.
По второму обвинительному акту виновными в морском разбое были признаны капитан Кидд и шестеро других обвиняемых.
Судебный процесс вступил в финальную стадию. Подсудимым велели подойти к ограждению.
— Уильям Кидд, поднимите вашу руку.
Обвиняемый поднял правую руку.
— Что вы можете сказать в свою пользу? Вас обвинили в нескольких актах пиратства и разбоя и убийстве, и всё это было доказано. Что вы хотите сказать в свое оправдание — что вы умрете не в соответствии с законом?
— Мне нечего сказать помимо того, в чем я поклялся, вопреки клятвопреступникам и нечестивцам!
Секретарь-распорядитель предоставил последнее слово и остальным осужденным. Большинство из них просило о помиловании, некоторые настаивали на своей невиновности.
Наконец доктор Оксенден объявил:
— Вы, заключенные за перегородкой, а именно: Уильям Кидд, Николас Черчилль, Джеймс Хау, Габриэль Лофф, Хью Пэррот, Абель Оуэн, Дарби Маллинз, Роберт Хикман и Джон Элдридж. Вы обвиняетесь в нескольких пиратских деяниях и грабежах, а вы, Уильям Кидд, еще и в убийстве. Вас судили по законам страны и признали виновными; и теперь ничего не остается, как привести приговор в исполнение согласно закону. И этот законный приговор таков: вас заберут отсюда, где вы сейчас находитесь, и доставят туда, откуда вы пришли, а оттуда — к месту казни, чтобы там повесить за шею до того момента, как вы умрете. И да проявит Господь милость к вашим душам!
Выслушав приговор, Кидд бросил затравленный взор на главного судью и воскликнул:
— Милорд, это очень тяжелый приговор. Что касается меня, то я — самый невинный из всех, просто меня оклеветали клятвопреступники!
Последний причал
10 мая 1701 года доктор Оксенден имел аудиенцию у короля Вильгельма III. Тот обладал правом помиловать любого преступника, приговоренного к высшей мере наказания. Таким образом, у Кидда и других пиратов, осужденных на казнь, оставался шанс отсрочить уход из этого мира в царство теней. Изучив список осужденных, король принял следующее решение: Кидда, Элдриджа и Маллинза повесить, остальных пока держать в заключении. Кроме того, король подписал смертный приговор двум арестованным французским пиратам — Жану Дюбуа и Пьеру Мингено.
Лорды Адмиралтейства передали маршалу Чику, палачу, надзирателям в Ньюгейтской тюрьме, шерифу Лондона и другим должностным лицам приказы подготовить все необходимое для публичной казни.
Узнав об отказе короля даровать ему помилование, Кидд решился на отчаянный шаг, а именно: 12 мая написал письмо злейшему врагу своих бывших покровителей сэру Роберту Харли, спикеру парламента. В нем капитан заявил, что члены хунты, спасая себя, решили свалить на него всю вину. Цепляясь, как утопающий, за любую соломинку, Кидд сделал Харли предложение, с которым ранее уже обращался к графу Белломонту и лорду Орфорду. В обмен на помилование он обещал передать правительству «вещи и сокровища стоимостью сто тысяч фунтов стерлингов», укрытые в надежном месте в Вест-Индии. «Для этого я не желаю выйти на свободу, — добавил он, — но готов быть заключенным на борту судна, снаряженного с этой целью, и давать необходимые указания, а если я не сдержу слова, то не буду просить иной милости, кроме немедленной казни в соответствии с вынесенным мне приговором…».
По мнению Р. Ритчи, вряд ли Харли проявил интерес к предложению Кидда. У последнего был шанс получить поддержку со стороны тори во время выступления в Палате общин, но он обманул ожидания противников вигов.
Казнь Кидда и его сообщников была назначена на 23 мая. До этого дня с заключенными чаще, чем кто-либо другой, мог видеться священник Поль Лоррейн — французский гугенот, ставший пресвитером англиканской церкви. В ближайшую субботу после того, как Кидду и его товарищам по несчастью был вынесен смертный приговор, он посетил их и убеждал покаяться. В воскресенье Лоррейн проповедовал им дважды и снова просил их облегчить свои души раскаянием.
