Яков Шур - От костров до радио
А через пятнадцать лет, после многих происшествий и приключений, был проложен кабель по Атлантическому океану между Старым и Новым Светом. С тех пор десятки подводных телеграфных линии перерезали воды Атлантического, Великого, Индийского океанов. До начала нынешней войны уже более 7000 кабелей соединяло все части света. Общая длина этих кабелей достигла 650 000 километров. Еще длиннее сухопутные телеграфные линии. Земной шар окутан густой сетью проводов длиною в десятки миллионов километров.
Корабль «Грет Истерн» прокладывает кабель в 1865 году. Внизу — подводный кабель того времени в натуральную величину
5. Нельзя ли еще скорее?
Вспомним о нервах. Едва вы нечаянно прикоснулись к горячему предмету, как тотчас же отдергиваете руку. От прикосновения до отдергивания не проходит и двадцатой доли секунды. Но если бы мы с такой же быстротой передавали телеграммы, это вряд ли было бы удобно.
В самом деле, ощущения по двигательным нервам пробегают 40–50 метров в секунду. За час наша телеграмма продвинулась бы всего на 180 километров. От Москвы до Ленинграда она тащилась бы больше трех с половиной часов. Воздушная почта на самолете скорее домчится, чем эта «нервная» телеграмма. Наши нервы — совершеннейшие органы, которые создала природа. Но для связи на большие расстояния они оказались бы менее удобны, чем даже «живой» телефон.
Вообразите себя великаном. Таким великаном, что могли бы протянуть руку до самого солнца. Знаете, когда вы почувствовали бы ожог? Через сотню лет. А свет от солнца до земли доходит всего через 8 минут 20 секунд.
Сравните: сто лет и восемь с третью минут! Электрический ток мчится со скоростью света, в 6–7 миллионов раз быстрее, чем наши ощущения по нервам!
У великого английского писателя Шекспира есть комедия «Сон в летнюю ночь». В этой комедии-сказке добрый дух Пук хвастает:
Достаточно мне сорока минут.
Чтобы кругом всю землю опоясать!
Мы можем сказать:
Чтоб землю опоясать,
Довольно нам и одного мгновенья.
Даже меньше. Ведь мгновенье, миг, то есть одно мигание века глаза, продолжается треть секунды. Электрический ток может совершить кругосветное путешествие меньше чем за седьмую долю секунды.
Казалось бы, скорость телеграфа — предел достижений. Больше не о чем и даже бесполезно мечтать. Ведь электроток мчится с колоссальной быстротой — 300 000 километров в секунду. Это наибольшая скорость, какая только существует в природе. И все же в электротелеграфии с самого ее зарождения до сих пор идет борьба за скорость. Как же это может быть?
Вспомните, что телеграф Морзе передает сообщения не буквами, а точками и тире. Чтобы доставить по адресу телеграмму, нужно расшифровать ее — перевести содержание с языка точек и черточек на обыкновенный язык. Это требует немало времени и задерживает доставку телеграммы.
Вот если бы передавать сообщения не азбукой Морзе, а сразу печатными буквами? Тогда можно было бы вдвойне сберечь время. Во-первых, каждую букву не придется выстукивать двумя, тремя, даже четырьмя знаками. Во-вторых, бумажную ленту телеграммы можно немедленно наклеить на бланк и послать по адресу.
Такой буквопечатающий аппарат изобрел еще в 1854 году американец Юз. Его телеграфный аппарат похож на маленькое пианино с клавишами. На каждой клавише буква, цифра или знак препинания. Клавиши связаны с основной частью аппарата — металлическим колесом. А на окружности колеса тоже выгравированы буквы, цифры и знаки.
Нажмите какую-нибудь клавишу — и колесо тотчас же начнет вращаться, а потом остановится. И остановится не как попало. Если вы нажали клавишу с буквой «р», то в самой нижней части колоса как раз и будет эта буква.
Колеса на передающей и приемной станциях устроены так, что всегда занимают одинаковое положение. А при телеграфировании они вращаются с одинаковой скоростью.
Телеграфист на передающей станции нажал клавишу «р»— и на приемной станции эта буква также устанавливается в нижней части колеса. А в это время электромагнит поднимает и прижимает к колесу валик с бумажной лентой. На ней и отпечатывается буква «р».
Аппарат Юза работал уже в полтора-два раза быстрее: на старом аппарате «морзе» можно было передать 60–70 букв в минуту, а на «юзе» — до 125 букв. И расшифровывать юзовскую депешу уже не приходится. Она изготовляется для доставки по адресу в пять раз скорее. Можно сказать, что новый аппарат в десять раз ускорил обработку телеграммы. Но у «юза», как и у «морзе», есть серьезный недостаток.
Чтобы передать одну букву, телеграфист нажимает и отпускает клавишу. Для этого нужно всего семь сотых секунды. Телеграмма в 20 слов, по шесть букв и каждом, требует меньше 8 1/2 секунд — не так уж много. К сожалению, в действительности на передачу такой телеграммы уходит гораздо больше времени.
Предположим, вам нужно передать слово «война». Вы нажимаете клавишу «в» и отпускаете ее. Затем переносите палец на клавишу «о», нажимаете ее, снова отпускаете, и так далее. Нажим, отпуск, перерыв… Нажим, отпуск, перерыв… И так каждую букву, каждое слово.
Маленькие перерывы между передачами букв незаметно похищают время, совсем мало времени, меньше мгновения-всего около четверти секунды. Но беда в том, что их много, этих четвертушек, очень много. На каждое слово пять-шесть-семь перерывов, а на телеграмму — в пятнадцать-двадцать раз больше.
И вот получается, что на передачу одной буквы уходит уже не семь сотых, а полсекунды. За одну минуту даже опытный юзист мог «выжать» из аппарата только 120–125 букв. Он выстукивал телеграммы целый час. Но на «полезную работу» ушло только 13 минут. Остальное время затрачено на вынужденный, неизбежный «отдых».
Провод был занят час, а телеграфист успел передать шесть-семь тысяч знаков, или тысячу слов. Целый час на передачу только одного-двух срочных сообщений в газету? Оказывается, перегнать быстроногого шекспировского героя не так легко даже при помощи электричества.
Еще сам Морзе, а затем и другие изобретатели стремились ускорить передачу депеш. Вот почему в телеграфии началась борьба за скорость — не за минуты, даже не за секунды, а за десятые и сотые доли секунды.
6. Телеграммы стоят в очереди
Через четыре года после изобретения Юза появился новый аппарат. Изобрел его уже знакомый лам Уитстон, который усовершенствован телеграф Шиллинга.
В новых аппаратах Уитстона вместо пальцев телеграфиста работает… бумажная лента. На этой ленте пробиты три ряда круглых дырочек. Средний ряд направляет ленту и служит для передвижения ее через аппарат. Два крайних ряда изображают отдельные знаки по азбуке Морзе. Если дырочки в этих рядах расположены прямо одна против другой, это обозначает точку, если наискось, по диагонали, — тире.
Телеграфист должен только вставить ленту с заранее пробитыми дырочками в аппарат и привести его в действие. Дальше аппарат уже сам продвигает ленту и автоматически передаст на приемную станцию точки и тире. И все они в точности соответствуют расположению дырочек на ленте.
Какой же смысл в этом сложном устройстве? Ведь вдобавок к обычной передаче приходится еще возиться с лентой, пробивать дырочки, тратить на это время. Смысл тот, что автоматический телеграф работает гораздо быстрее человека. Что же касается ленты, то ее приготовляют заранее, в то время, когда провод еще занят передачей другой телеграммы.
На аппаратах Уитстона можно было передавать 300–400, а теперь даже до 600 знаков в минуту. В десять раз больше, чем на первых аппаратах Морзе, в четыре-пять раз больше, чем на «юзах». Зато юзовские телеграммы можно немедленно доставить по адресу, а уитстоновские предварительно нужно еще расшифровывать.
Борьба за скорость в телеграфии тогда еще только начиналась. Основной недостаток всех аппаратов быт не только в том. что они медленно работали. Ни один аппарат но мог полностью использовать провода. Какой это большой порок, мы сейчас увидим.
До войны только одна Москва получала и отправляла в среднем больше 60 телеграмм в минуту. А теперь и того больше. Днем и ночью, беспрерывно, из месяца в месяц, каждую секунду — телеграмма! Все они несут срочные сообщения, которые необходимо быстро, немедленно доставить на место.
Короткая телеграмма занимает провод целую минуту, а длинная — даже несколько минут. Сколько же проводов нужно Москве, для того чтобы справиться с бесконечным, непрерывным потоком воинских приказов и донесений, газетных сообщений, нетерпеливых требований, тревожных запросов, радостных поздравлении!
Пожалуй, все дороги вокруг нашей столицы и других больших городов пришлось бы застроить телеграфными столбами с их проволочной изгородью. Это и неудобно и очень дорою. Ведь при устройстве телеграфной линии дороже всего обходятся линейные сооружения, то есть столбы и особенно провода.
