Лотар Рендулич - Управление войсками
Иначе обстоит дело, когда от этих прав приходится частично отказываться из‑за превосходства партнера. В этом случае нельзя говорить о добровольности отказа от своих прав, если это не зафиксировано в договоре. Но независимо от того, достигнуто ли единство в руководстве на основе договора, или оно является следствием фактически сложившегося положения, у каждого партнера всегда остается возможность действовать, в пределах которой он стремится решить те или иные задачи и улучшить свое положение. Немаловажным для развертывания сил союза является такой момент: действует ли партнер по собственному убеждению, и тогда создаются предпосылки, что он будет бороться до последних сил, или он делает это под определенным нажимом.
Заключение договора создает благоприятные условия для действий по убеждению, хотя исторический опыт в отдельных случаях подтверждает и обратное. Труднее приспособиться к превосходству того или иного партнера и [30] признать его притязания на руководящую роль, которые, как правило, ничем не оправданы. Здесь по отношению к более сильному начинает действовать естественная неприязнь, которая бывает особенно острой в тех случаях, когда превосходство более сильного носит чисто материальный характер и когда самого его считают по его традициям и достижениям культуры не выше других или, во всяком случае, равным с другими. Особое значение имеет такой момент: показывает ли более сильный, а если показывает, то каким образом, свое превосходство над партнерами. Позволяет ли он себе проявлять нетактичность, что недопустимо во взаимоотношениях между суверенными государствами, или допускает проявление своих особых интересов, ставя их выше интересов союза, — все это может рискованно обострить отношения между партнерами и осложнить понимание ими истинных интересов, что в свою очередь отрицательно скажется на боеспособности сил развертывания. Все это позволяет сделать вывод, что психологический момент играет в руководстве коалиционными войнами весьма значительную роль.
Трудность при определении совместных военных мероприятий исходит из различия господствующих в государстве стратегических доктрин. За последние сто лет на мировую военную мысль целенаправленное влияние оказали основы, изложенные генералом Клаузевицем в его труде «О войне», и выводы, сделанные из похода фельдмаршала Мольтке, но в то же время в отдельных государствах получили развитие различные биологически, исторически и политически обоснованные направления в стратегическом мышлении. Здесь я лишь напомню об осторожной, ставящей безопасность на передний план французской, неуклюжей, цепляющейся за материальные ресурсы американской, шаблонной английской и смелой, мобилизующей все силы для достижения успеха немецкой стратегиях.
Эти различия являются также причиной того, что государства даже при всем своем желании зачастую не могут следовать за державой, задающей тон и стремящейся протащить свою собственную стратегию.
Таким образом, коалиции в военном отношении являются очень восприимчивыми организациями, требующими для достижения их действенности наряду с материальными и духовных предпосылок.
Изложенные выше соображения приобретают особое [31] значение для Атлантического союза. В случае если НАТО вступит в войну, она также будет коалиционной. Поэтому при организации этого союза партнеры намеревались путем создания объединенного командования и интеграции вооруженных сил еще в мирное время освободиться от пороков, присущих данному способу ведения войны. Этому способствуют также определение единой стратегии союза, сколачивание штабов, влияние, оказываемое на организацию и вооружение войск, тщательная подготовка к ведению разведки (радиотехнические средства, спутники), состояние обеспечения тыла.
Совместное командование и интеграция сил являются необходимыми предпосылками существования союза и в ядерной войне, требующей не только немедленной готовности по меньшей мере части объединенных атомных, но и обычных вооруженных сил, для стабилизации которых не будет времени, равно как его не будет для переговоров и консультаций.
2. Оперативное овладение территорией
И первая и вторая мировые войны дали новый опыт и новые теории о путях достижения победы. Но все это не меняло основного положения — цель стратегии заключается в уничтожении вражеских вооруженных сил. Однако средства и особенно метод достижения упомянутой цели претерпели в ходе двух мировых войн такие изменения, которые отрицательно сказались на ясности понимания этих явлений.
Вооруженные силы вследствие своей огромной численности и невероятно большой потребности в оружии и технике попали в длительную зависимость от промышленного производства. Поэтому вместе с борьбой против вооруженных сил появилось стремление к уничтожению экономического потенциала или нанесению ему ущерба. Уничтожение же вооруженных сил всегда было основной целью стратегии.
Во всех войнах не пропадало значение трех элементов военной операции: силы, пространства и времени. Но значимость их была непостоянной. Сила всегда зависела от могущества государства и средств для его поддержания. Возросшее значение в ходе второй мировой войны в результате быстротечности операций и тактических боевых [32] действий приобрело время. Повысилось по сравнений с прежним уровнем и значение пространства.
Под пространством понимается место, где ведутся операции и боевые действия против вооруженных сил противника. Вплоть до первой мировой войны оно всегда было чрезмерно большим, чем способности вооруженных сил заполнить и контролировать его. В то время полководцы были далеки от того, чтобы считать неестественным несоответствие между величиной пространства и численностью вооруженных сил.
В прошлых войнах пространством стремились овладеть только в той степени, в какой это было необходимо для достижения целей операции. Отсюда вытекало, что необходимым пространством овладевали в ходе операции, и в какой‑то степени это было ее второстепенной целью. Правда, в определенных районах возводили и незначительные укрепления, с тем чтобы поддержать свои операции и не допустить их срыва противником.
Классическими примерами ведения войны подобным образом являлись в свое время походы принца Евгения, Фридриха II, Наполеона (за исключением войны с Испанией), гражданская война в Америке в 1861–1865 гг., завоевания Мольтке в 1870 году и, наконец, первые операции в России в 1914 году.
В те времена еще считалось безразличным, является ли пространство, где ведутся операции, большим или малым; было само собой разумеющимся, что район, лежащий позади вооруженных сил, должен находиться в их распоряжении, ибо через него проходили так называемые линии коммуникаций, которым противник мог угрожать путем проведения своих операций. Поэтому при подготовке и проведении собственных операций необходимо учитывать их безопасность. Стремление обеих сторон создать угрозу району, лежащему позади вооруженных сил, нередко приводило к проведению самостоятельных операций. Об угрозе, создаваемой действиями партизан, речь пойдет ниже.
Операции на больших территориях. Наполеон, 1812 год.
Стремление овладеть всем районом театра военных действий только путем проведения операций, в которых недопустимо мало внимания уделялось обеспечению безопасности линий коммуникаций, имело место вплоть до первой [33] мировой войны. Интересным примером в этом отношении является поход Наполеона против России в 1812 году. Здесь было налицо явное несоответствие между гигантским пространством и имеющимися силами. Этот поход, поучительный и для атомного века, свидетельствует о гениальнейших полководческих действиях Наполеона, необходимых для ведения войны в условиях только частично контролируемого пространства.
Армия французов с союзными им австрийцами и пруссаками насчитывала 500 тыс. человек и совершала развертывание тремя изолированными друг от друга группами: основная группировка — на Висле по обе стороны Варшавы; Шварценберг с австрийским вспомогательным корпусом — в районе Львова и Сен–Сир с пруссаками и частями французской армии — под Кенигсбергом. Развертывание осуществлялось в соответствии с планами операции и не позволяло господствовать над всем районом между Балтийским морем и Карпатами. Далеко отодвинутые фланговые группировки должны были действовать главным образом для достижения своих оперативных целей, диктуемых обстановкой, и обеспечивать защиту растянутых коммуникаций французской армии.
Русские, которые были значительно слабее — их численность составляла 13 тыс. человек, — сосредоточились под командованием Барклая севернее Припятских болот и 65 тыс. человек под командованием Багратиона — южнее их. Барклай возглавлял командование всеми русскими силами. План Наполеона заключался в том, чтобы, нанеся главный удар по Ковно и Вильно, выйти на северный фланг русских и путем проведения фланговой операции уничтожить их главные силы, ведя одновременно сдерживающие действия на южном фланге и в центре. Эта операция должна была бы привести к разгрому значительно уступающих по силе русских войск. Однако Барклай избежал разгрома путем отхода к Двине, приказав Багратиону подтянуть свои силы в этот же район с тем, чтобы на Двине оказать сопротивление.
