А. Нестерова - Тайны православных святых
Все свои силы и время отец Александр отдавал своей пастве. Он, несмотря на запреты, регулярно обходил все деревни прихода, помогая нуждающимся духовным советом. Невзирая на гонения и разрушение храмов и на то, что власти постоянно тянули налог с прихода священника, церковь в Поречье не оставалась без ремонта — отец Александр лично следил за этим, хотя каждый раз после очередного ремонта власти преследовали и священника, и прихожан.
Так, в 1935 году прихожане под руководством отца Александра покрасили и побелили храм, после чего продали школе оставшуюся от ремонта краску. В тот же день отец Александр и староста церкви были арестованы. Священника обвинили в спекуляции и приговорили к пяти годам исправительно-трудовых лагерей. Но в те годы иногда еще было возможно, если священник обвинялся не в политическом преступлении, доказать его невиновность. Так и случилось с отцом Александром — областной суд, куда попало дело из районного суда, полностью снял все обвинения с отца Александра.
В 1937 году председатель сельсовета, вызвав в контору священника, потребовал, чтобы он сейчас же уплатил подоходный налог вперед за следующий квартал. Кроме этого, он требовал от отца Александра арендной платы за землю, на которой стоял храм и церковные постройки. «Не тратьте зря свои силы, — ответил на требования священник, — платить я не буду, так как не подошел срок платежей» (архив УФСБ Тверской области). Разговор этот состоялся в апреле.
А летом 1937 года сотрудники НКВД и местные власти были оповещены о грядущих арестах всего духовенства и стали собирать на них данные, разумеется, компрометирующие.
Июль 1937 года… Отцу Александру стало ясно, что со дня на день его арестуют, а храм разграбят и закроют. Священник сложил запасной евхаристический набор в вамиловку и спрятал на чердаке храма; туда же он положил напрестольный крест, дарохранительницу и лжицу.
В конце июля сотрудники НКВД арестовали священника и отправили в Краснохолмскую тюрьму. На состоявшемся через три дня допросе следователь спросил, чем занимался отец Александр до и после революции. Священник совершенно спокойно ответил, что занимался пастырской деятельностью.
Сотрудники НКВД сделали запрос об отце Александре в сельсовет, который выдал справку, где было сказано о необходимости ареста священника, так как он «привлекал на свою сторону отсталое население» и без регистрации в загсе отпевал покойников. «Считаем его социально опасным человеком для местного населения, который заслуживает высылки из местных пределов» (архив УФСБ Тверской области).
Второй допрос священника состоялся только в августе. Следователь не стал тратить свое драгоценное время на отца Александра, так как обвинение против него было уже готово, то есть успешно сфабриковано. Задав несколько вопросов и записав ответы отца Александра, следователь быстро закончил допрос. 25 августа «тройка» НКВД приговорила отца Александра к расстрелу за контрреволюционные действия и антисоветскую агитацию. Священник Александр Соколов был расстрелян 29 августа 1937 года.
Двадцать лет спустя супруга отца Александра, Елизавета, написала прошение советским властям: «Мой муж Александр Николаевич Соколов был арестован НКВД. Причина ареста мне совершенно не ясна. Впоследствии мне сообщили, что мой муж осужден на 10 лет с изоляцией…
В настоящее время прошло уже почти двадцать лет, но от него нет никаких сведений… Прошу Вас амнистировать это дело, если он, Соколов, жив. Если же он уже не жив, то тоже прошу сообщить об этом». В этом же году было проведено расследование на предмет реабилитации расстрелянного священника. Вызвали старосту храма, в котором когда-то служил отец Александр, Елизавету Федоровну Шитову, которая отзывалась об отце Александре как о хорошем и добром человеке. На вопросы о политическом настроении священника староста ответила, что никогда не слышала, чтобы он высказывался против советского строя…
В том же 1957 году Александр Соколов был реабилитирован. Посмертно…
Священномученик Михаил (Косухин)Священномученик Михаил родился в 1858 году в семье священника. Окончив Московскую духовную семинарию, он был рукоположен в сан священника и в 1907 году назначен в храм села Дымцево Максатихинского уезда, где и прослужил вплоть до ареста.
В 30-х годах из родных у отца Михаила остались братья, один из которых жил в Польше, другой служил священником в Тверской области, и незамужняя дочь, которая и помогала отцу.
В 1929 году хозяйство отца Михаила, состоявшее из лошади, коровы, трех десятин земли и пятидесяти семей пчел, было изъято вместе с имуществом и домом. Священник с дочерью поселились в церковной сторожке. Власти в тот момент не стали арестовывать или высылать священника, полагая, что разменявший восьмой десяток отец Михаил скоро умрет или совсем станет немощным и не сможет служить, и тогда храм все равно будет закрыт.
Но то, о чем мечтали власти, так и не случилось. Священник продолжал совершать службы, а его возраст и близость смерти, наоборот, придавали ему более решимости и даже дерзости. Отец Михаил не упускал ни одной возможности для проповеди. Власти, увидев непреклонность и решимость непокорного священника, стали его преследовать. Церковная сторожка, где жил отец Михаил, стояла за пределами церковной ограды. На этом основании районный и областной исполкомы постановили выселить священника, а здание сторожки у храма отобрать и разместить в нем ветеринарную лечебницу. Священник же пришедшей делегации сказал, что ни при каких обстоятельствах сторожку не покинет.
Тогда в марте 1935 года председатель сельсовета распорядился выставить рамы в сторожке, надеясь, что из-за холода отец Михаил добровольно уйдет из дома. Но и этого не случилось: на воскресном богослужении священник обратился к прихожанам с просьбой о ходатайстве перед властями, чтобы ему вновь вставили рамы. В церкви присутствовало около 150 человек, почти все они по окончании службы устремились к сельсовету. Председатель, испугавшись толпы, собравшейся у дверей сельсовета, запер все двери и спрятался в глубине дома. Люди стали ходить вокруг дома и кричать, чтобы священнику вернули рамы. Но так как в доме не было никаких признаков жизни, люди вскоре разошлись.
Рамы отцу Михаилу не возвратили, но священник все равно не ушел из церковной сторожки, говоря прихожанам: «Я из дома никуда не пойду, я стар и ничего не боюсь».
Только через год, при наступлении повсеместных гонений, отец Михаил был арестован и заключен в Бежецкую тюрьму. За несколько дней до ареста священнику исполнилось 79 лет; он тяжело болел и в течение нескольких месяцев совсем не вставал с постели. Приехавшие для осуществления ареста сотрудники НКВД, подняв старика за руки и за ноги, забросили его в машину и увезли в тюрьму.
В тюрьме врач, вызванный для медицинского освидетельствования, поставил отцу Михаилу диагноз: миокардит и, как следствие, отечность ног, полное отсутствие зубов, старческая дряхлость. К физическому труду тюремный врач признал священника непригодным. Следствие длилось недолго и закончилось 2 августа — дело было направлено на рассмотрение «тройки» НКВД, которая приговорила священника Михаила Косухина к расстрелу.
Неизвестно, что на самом деле было причиной смерти отца Михаила: в результате ли действий следователя, допрашивавшего священника, или тяжелейших условий содержания в переполненной камере у отца Михаила оказалось сломанным левое бедро. Священник не мог ходить и до места расстрела добраться бы, конечно, не смог. 16 августа отец Михаил был переведен в Бежецкую городскую больницу, где прожил, приговоренный к расстрелу, менее месяца. 13 сентября 1937 года отец Михаил скончался.
Священномученик Григорий (Раевский)Григорий родился в 1888 году в селе Завидове Тверской губернии в семье диакона. После окончания Московской духовной семинарии Григорий женился на дочери священника села Завидова — Лидии Беляевой, в 1912 году был рукоположен в сан священника.
Впервые Григория арестовали в 1927 году — священник был заключен в Бутырскую тюрьму. Обвинен же он был в том, будто распространял ложные слухи. У следствия не было никаких доказательств, и через два месяца священника пришлось отпустить. Одновременно с коллективизацией, в конце 1929 года, начались гонения на Православную Церковь. В село Завидово приехали уполномоченные из города — молодые коммунисты, посланные для помощи объединения крестьян в колхозы. В одну из суббот председатель Завидовского сельсовета объявил тоном, не терпящим возражений, что на воскресенье назначается демонстрация, призванная показать превосходство коллективного хозяйства над единоличным.
В воскресенье были собраны подводы — лошадей украсили красными лентами. Собирались проехаться по соседним деревням и показать, что завидовские крестьяне почти все вступили в колхоз. Начало демонстрации было назначено на 11 часов, но к назначенному времени собралось только 10 человек. Прождали два часа, но так никто больше и не пришел, а с таким количеством народа ехать было просто нельзя. Тут кто-то из присутствующих сказал, что люди не пришли потому, что все они в храме, где проходит торжественная служба.
