Роберт Силверберг - Валентин Понтифекс
Подобные мысли неотступно преследовали его, пока корабль проплывал мимо Джеррика, Хизелдорна и Саттинора, где Глайд начинал свой путь от холмов у подножия Замковой Горы. К тому времени, когда Хиссуне добрался до Амблеморна, самого юго-западного из Пятидесяти Городов Горы, у него уже созрел замысел того, что необходимо делать.
Отсюда путешествие по реке уже не представлялось возможным, поскольку именно в Амблеморне множество потоков с Горы сливались в Глайд, а ни одна из этих речек не была судоходной. И потому Хиссуне на флотере проследовал по отрогам Горы через кольцо Склоновых Городов, через кольца Свободных и Охранных Городов, мимо Морвола, где родился Элидат, Норморка с его огромными стенами и воротами, Хуна, где листья на деревьях были алыми, малиновыми, рубиновыми и пунцовыми. Гриба с его хрустальными скалами и Верхней Сиглы с пятью вертикальными озерами, и еще дальше, к Внутренним Городам, Банглекоду, Бомбифалу, Перитолу и другим. Вереница флотеров взбиралась все выше и выше по гигантской горе.
– Она гораздо больше, чем я представляла, – сказала Эльсинома, находившаяся рядом с сыном. Она вообще ни разу не выбиралась из Лабиринта, а начинать странствия по свету с подъема на Замковую Гору было непростой задачей. Она смотрела на все широко раскрытыми глазами, как маленький ребенок. Хиссуне с удовольствием наблюдал за ней, и бывали дни, когда она была настолько пресыщена разными чудесами, что едва могла говорить.
– Подожди, – твердил он ей. – Ты еще ничего не видела.
Через Перитолский Проход на Бомбифал-Плейн, где состоялась решающая битва войны за реставрацию, мимо дивных шпилей самого Бомбифала, и еще выше – в зону Высших Городов; горная дорога из блестящей красной брусчатки вела от Бомбифала к Верхнему Морпину, затем – через поля ярких цветов по Великому Калинтанскому шоссе вверх, пока на самой вершине не показался Замок Лорда Валентина, неясная громада, разбросавшая каменные и кирпичные отростки по скалам и вершинам в тысячах направлений.
Когда флотер выехал на Площадь Дизимаула перед южным крылом Замка, Хиссуне встревожил вид встречающей его делегации, включавшей в себя Стасилейна, Мириганта, Элзандира и свиту помощников. Всех, кроме Диввиса.
– Уж не вышли ли они приветствовать тебя в качестве Коронала? спросила Эльсинома, но Хиссуне улыбнулся и покачал головой.
– Сильно сомневаюсь, – ответил он.
Когда они зашагали к нему по зеленой фарфоровой мостовой, он прикинул, какие перемены могли произойти за время его отсутствия. Не объявил ли Диввис себя Короналом? Не для того ли здесь друзья, чтобы предупредить его и посоветовать спасаться бегством, пока есть возможность? Нет, нет, они улыбаются, они столпились вокруг, они радостно обнимают его.
– Какие новости? – спросил Хиссуне.
– Лорд Валентин жив! – воскликнул Стасилейн.
– Хвала Дивин! Где он сейчас?
– На Сувраеле, – ответил Миригант. – Он гостит во дворце Барьязидов.
Так сказал сам Король Снов, и в тот же самый день мы получили подтверждение от Коронала.
– Сувраель! – повторил Хиссуне с таким удивлением, будто Валентин попал на какой-то неизвестный континент посреди Великого Моря или вообще в какой-нибудь другой мир. – Почему на Сувраеле? Как он там очутился?
– Из Пьюрифайна он добрался до Беллатюла, – ответил Стасилейн, – и из-за драконов воздержался от плавания на север, а также в Пилиплок, где, как вы, надеюсь, знаете, поднят мятеж. Поэтому из Беллатюла его доставили на южный континент, где он заключил союз с Барьязидами, которые используют свою власть для восстановления порядка в мире.
– Смелый шаг.
– Да, действительно. А вскоре он отплывает на Остров, чтобы вновь встретиться с Леди.
– А потом? – спросил Хиссуне.
– Пока не решено. – Стасилейн пристально посмотрел на Хиссуне. – Пока неясно, что нам готовят грядущие месяцы.
– Думаю, мне ясно, – сказал Хиссуне. – Где Диввис?
– Сегодня он отправился на охоту, – сообщил Элзандир. – В леса под Франгиором.
– В столь несчастливое для его семьи место! – удивился Хиссуне. – Ведь именно там погиб его отец Лорд Вориакс?
– Да, там, – подтвердил Стасилейн.
– Надеюсь, он будет осторожней, – заметил Хиссуне. – Ему предстоят большие задачи. И меня удивляет, что его здесь нет, раз он знал, что я сегодня возвращаюсь из Лабиринта. – Альсимиру он приказал: – Отправляйся искать лорда Диввиса и скажи ему, что Регентский Совет собирается на срочное совещание, и я жду его. – Обратившись к остальным, он сказал: – От волнения при первых минутах встречи с вами, мои лорды, я совершил ужасное прегрешение против всех правил учтивости, поскольку не представил вам мою спутницу, что непростительно. Это леди Эльсинома, моя матушка, которая впервые увидела мир за пределами Лабиринта.
– Мои лорды, – произнесла она. У нее порозовели щеки, но она не проявила никаким другим образом ни смущения, ни замешательства.
– Лорд Стасилейн… Принц Миригант… Герцог Элзандир Хоргский…
В свою очередь, каждый из них приветствовал ее с глубочайшим почтением, как если бы перед ними предстала сама Леди. И она отвечала им с достоинством и присутствием духа, что привело Хиссуне в восхищение.
– Пусть мою матушку проводят в Павильон Леди Тиин и выделят ей помещения, достойные для высокой жрицы с Острова, – распорядился он. – Я же присоединюсь к вам через час в зале совещаний.
– Лорду Диввису не хватит часа, чтобы вернуться с охоты, – мягко заметил Миригант.
Хиссуне кивнул.
– Да, знаю. Но не моя вина в том, что лорд Диввис выбрал именно этот день, чтобы отравиться в лес; а нам нужно так много обсудить и сделать, что, я считаю, мы должны начать до его приезда. Лорд Стасилейн, вы разделяете мое мнение?
– Полностью.
– Тогда двое Регентов из трех согласны. Достаточно, чтобы начать совещание. Итак, мои лорды, через час в зале.
Все уже собрались, когда пятьдесят минут спустя Хиссуне, приведя себя в порядок и переодевшись, вошел в зал. Заняв место за высоким столом рядом со Стасилейном, он оглядел собравшихся принцев и произнес:
– Я беседовал с Хорнкастом и видел собственными глазами Понтифекса Тивераса.
По залу прошел шумок, общее напряжение возросло.
– Понтифекс все еще жив. Но это не жизнь в нашем с вами понимании. Он больше не разговаривает, даже посредством стонов и вскриков, как то было до недавнего времени. Он живет в другом мире, далеко от нашего, в мире, который, по-моему, расположен перед Мостом Прощаний.
– В таком случае, когда он может умереть? – спросил Нимиан Дундилмирский.
– О, нескоро, даже в его теперешнем состоянии, – ответил Хиссуне. – Они располагают чарами, способными, как мне кажется, удерживать его от перехода в мир иной еще несколько лет. Однако, на мой взгляд, дальше откладывать нельзя.
– Решать Лорду Валентину, – заметил герцог Галанский.
Хиссуне кивнул.
– Верно. Мы поговорим об этом чуть позже. – Поднявшись, он подошел к карте мира и накрыл ладонью центр Цимроеля. – Во время поездки в Лабиринт и обратно я регулярно получал сообщения. Я знаю об объявлении нам войны, сделанном пьюриваром Фараатаа, кем бы он ни был; мне известно и то, что метаморфы уже не ограничиваются заражением сельскохозяйственных культур, а начали выпускать орды каких-то мерзких тварей, что сеет ужасную панику и страх. Знаю я и о голоде в районе Кинтора, об отделении Пилиплока, о волнениях в Ни-мойе. Пока у меня нет сведений об обстановке к западу от Дулорна, думаю, ими не может похвастаться никто по эту сторону Рифта. Я знаю также, что западный Алханроель стремительно приближается к тому же хаотическому состоянию, в котором погряз Цимроель, и что беспорядки быстро распространяются к востоку, вплоть до подножия Горы. Кризис нарастает, а мы до сих пор предпринимали слишком мало конкретных действий. Создается впечатление, что центральное правительство полностью исчезло, герцоги провинций ведут себя так, будто они полностью независимы друг от друга, а мы сбились в кучу здесь, на Замковой Горе, высоко над облаками.
– А что вы предлагаете? – спросил Миригант.
– Предпринять следующее. Во-первых, поднять армию, чтобы окружить границы Пьюрифайна, полностью перекрыть провинцию и войти в джунгли для поисков Фараатаа и его сторонников, что, уверяю вас, будет нелегкой задачей.
– Кто встанет во главе армии? – поинтересовался герцог Галанский.
– Я вернусь к этому вопросу через некоторое время, с вашего позволения, – сказал Хиссуне. – Далее: нам нужна другая армия, собранная тоже на Цимроеле, для занятия Пилиплока – по возможности мирно, а если не получится, то с применением силы – и восстановления его подчиненности центральному правительству. В-третьих, мы должны собрать генеральную ассамблею всех правителей провинций, чтобы обсудить рациональное распределение запасов продовольствия и договориться, чтобы провинции, еще не затронутые бедствием, поделились с теми, где уже наблюдается голод.
