Сергей Цебаковский - Уравнение с НЛО
Вот, казалось бы, тот документ, которого так не хватало уфологам! Он собрал воедино и разложил по полочкам разрозненные факты, все прояснил и высветил: запутанный клубок свидетельств о Розуэлле, тайны сумрачных ангаров, даже историю «Синей книги». Горемычный тот проект, как догадывались и раньше, служил лишь прикрытием, ширмой, а настоящей уфологией занимались другие люди, в другом месте. Но именно потому, что документ этот очень хорош и превосходно все объясняет, его подлинность с первых же строк должна вызывать сомнения.
Последний лист включает перечень всех упомянутых и тексте приложений. Онито и должны содержать самый интересный и конкретный материал: фотографии, карты, обмеры и описания, результаты анализов. Но приложений нет. Потому ли, что велики по объему и габаритам? А может, потому, что их трудно подделать? Общими фразами тут не обойтись, нужны точные детали, подробности. А их придумать нелегко.
Одно очевидно: в семи листах нет ничего существенно нового, ранее неизвестного, если не считать атрибутики, связанной с группой Мэджестик-12. Эта часть звучит убедительно. Состав группы логичен. Даже имя доктора Мензела в списке, хотя и способно кое-кого повергнуть в шок, едва ли можно считать просчетом, скорее психологической уловкой. Словом, грубой фальшивкой такой документ не назовешь. Его мог бы составить человек, детально изучивший публикации на тему аварийных дисков, а также иерархию имен в госаппарате, в разведслужбах и научных кругах конца сороковых – начала пятидесятых годов. Немалая сноровка понадобилась бы при оформлении секретных бумаг, обрамлении их грифами и номерами.
Если документы были сфабрикованы, то кем? И почему мистификатор не воспользовался эпизодом катастрофы под Азтеком? Объединив обе версии, – Розуэлл и Азтек – он заодно получил бы и поддержку Уильяма Стейнмана. Но результаты расследования Стейнмана станут известны лишь в 1987 году после выхода его книги «НЛО терпит бедствие в Азтеке». Сами же документы из досье Мэджестик-12 были подброшены Шандере в декабре 1984 года. А скомпрометированной версией Фрэнка Скалли автор или авторы мистификации могли побрезговать.
Если бумаги Мэджестик-12 признать подлинными, восторжествует версия «Розуэлл», и в ней придется лишь уточнить детали. Зато версия «Азтек» наверняка окажется под ударом. Ведь в документе группы Мэджестик-12 говорится, что вторая (не очередная, именно вторая) авария произошла в декабре 1950 года. Значит, никакой аварии под Азтеком в 1949 году, как утверждали Скалли и Стейнман, быть не могло, иначе бы о ней не преминули поставить в известность новоизбранного президента. Тем более что трофеи, добытые под Азтеком, куда более ценны, чем останки сгоревшего диска в районе Эль-Индио – Гуэрреро.
Может показаться странным, что и сегодня еще кто-то питает иллюзии относительно подлинности тех документов, после того как официальные представители, независимые и ведомственные комиссии, эксперты, наконец, следователи ФБР почти единодушно объявили их фальшивкой.
Оценка, анализ, экспертиза документов начались почти тотчас после уфологического конгресса (июль 1987 года), на котором они были обнародованы. Работа была долгой, кропотливой. Подложность документов доказывалась на основании трех формальных моментов. Первый – упреждающее использование некоторых грифов и помет. Но это пункт спорный. А вот главные козыри.
Документы отпечатаны на пишущей машинке «Смит-Корона». В канцелярии Белого дома такая имелась. Но шрифт, которым они были отпечатаны, фирма стала ставить на свои машинки лишь в шестидесятые годы. Следовательно, им не могли быть отпечатаны материалы, датированные 1947 годом (письмо Трумена Форрестолу).
Довод убийственный. Отпадает необходимость говорить о третьей улике – поддельной подписи президента. Одно только странно, – квалифицированным экспертам понадобилось более двух лет, чтобы разобраться со шрифтом и отретушированной подписью, хотя с таких элементарных вещей и начинается экспертиза любого документа. Тем временам о бумагах Мэджестик-12 появилось немало статей, брошюр и книг. Уфологи в своих оценках по-прежнему были осторожны. Противостоящий им лагерь – Филип Класс и другие громили не только новоявленную фальшивку, но и летающие диски, уфологию и всех, причастных к ней.
Следует отметить позицию Тимоти Гуда. Он первым с небольшим опережением опубликовал те семь страниц в своей книге «Сверх-совершенно секретно», прекрасно понимая, что рискует. Хотя он не был полностью уверен в подлинности документов, полученных им самостоятельно, но все же надеялся на это. Приговор, вынесенный бумагам Мэджестик-12, Гуд признал, но с оговоркой: «Если даже документы М-12 окажутся фальшивкой, я убежден, информация, в них содержащаяся, в основе своей верна».
Парадоксально, не правда ли? Но вскоре ошельмованные документы стали получать все новые и все более веские подтверждения своей непорочности – по части того, что касалось их содержания.
«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» – ОПТОМ
Прозрение: документы – фальшивка, содержание достоверно. – Телефильм «Припрятанные НЛО? Живые съемки». – Сокол и Кондор на телеэкране. – Уфология под присмотром ВМС. – «Нет смысла скрывать, что они высадились…» – Инопланетянин – гость США. – Как они устроены изнутри. – Кто устоит перед земляничным мороженым? – Пришельцы бывают разные. – Имел ли с ними контакт СССР?
Когда стало ясно, что бумаги Мэджестик-12 – фальшивка, пришлось задуматься, кто и с какой целью их сфабриковал. Найти ответ оказалось не просто. Даже всемогущему ФБР не удалось отыскать концы. Как заметил расследовавший это дело агент, «существует слишком много уровней секретности, и нет никакой возможности докопаться до истины».
Но рабочая гипотеза лежала на поверхности: фальсификат был изготовлен и подброшен, чтобы сначала возбудить умы, а затем их отрезвить и тем самым погасить интерес к аварийным дискам. Примеров таких многоступенчатых комбинаций в истории уфологии достаточно. Не обязательно было искать изготовителей фальшивки среди шутников или антитарелочников. Акцию могла задумать и провести какая-нибудь служба разведки – пустить дымовую завесу в тот момент, когда в собираемом по кусочкам расколотом зеркале стали проступать контуры давних происшествий. Уловка проста: подбросить более или менее достоверные факты, но отпечатать их не тем шрифтом и скрепить поддельной подписью. Лучшей компрометации живучей легенды не придумать.
На конверте с подметными документами стоял штемпель Альбукерке, города, близ которого разместилась авиабаза Кертленд, где служил Ричард Доути. Подозрения пали на него. Этот общительный контрразведчик охотно встречался с уфологами, журналистами, беседовал с ними по телефону, даже отвечал на письма. Когда его спросили, не он ли в свое время послал документы Джайме Шандере, Доути решительно открестился от этого и подсказал, что авторов следует искать в разведуправлении министерства обороны. И еще он добавил, что это была попытка дискредитировать Мура и Шандеру, поскольку они знали слишком много и становились опасны.
Странно было слышать такое из уст сотрудника контрразведки, но сам по себе факт достаточно тривиальный: разведслужбы иногда подкармливали бредовой информацией неугодных уфологов. Заглатывая небылицы, те постепенно утрачивали представления о реальности, а заодно и влияние на публику. Мур признался, что люди из Управления особых расследований ВВС склоняли его стать передатчиком такого рода небылиц для Пола Бенневитца, главы научно-исследовательской фирмы в Альбукерке, который ухитрился заснять на видеокамеру полеты НЛО над авиабазой Кертленд, записать низкочастотные радиосигналы, служившие, как он полагал, позывными для связи с пришельцами. Разведчикам это не нравилось, и они решили подбросить Бенневитцу дезинформацию. Вполне возможно, такие же попытки предпринимались и в отношении Мура, Шандеры. Сперва коричневый конверт в мотеле, затем письмо в почтовом ящике…
В начале 1980-х годов запутанная история плененных дисков вышла к новым рубежам. Как и прежде, уфологи-аварийщики собирали и просеивали факты. Как и прежде, их работа напоминала склеивание черепков разбитой вазы со множеством утраченных деталей. Новой приметой стала причастность к их поискам и расследованиям спецслужб. Иногда явная, иногда едва ощутимая причастность. В былые времена разведслужбы давали о себе знать в исключительных случаях, в основном когда требовалось опровергнуть слишком шумную сенсацию. Теперь же информация – и какая! – стала поступать от самих разведчиков.
Поначалу все казалось необъяснимым. Зачем, ради чего выдавать тайны? Ответ нашелся не сразу и не без подсказок самих разведчиков: проводится долгосрочная масштабная операция с целью подготовки общественного мнения к восприятию ошеломляющего факта присутствия на Земле инопланетян! Объявить об этом сразу – после стольких лет информационной блокады, насмешек и лжи – власти сочли неразумным, даже опасным. Информацию решили выдавать постепенно, перемежая ее дезинформацией, делая признания и тут же отрицая их, чтобы затем выплеснуть новую порцию невероятных фактов. В метаниях и перепадах мнений от «Они уже здесь!» до «Все это чушь!» общество скорее созреет для спокойного примирения с правдой жизни – так рассудили наверху.
