Николай Барсов - Славянский мир Начальной летописи
213
Ипат., с. 69. Впрочем, по известию 1097 года следует предположить Выгошев на севере Киевских владений, в соседстве Пинска и Берестья, даже, может быть, не во Владимирской земле, а в собственно Киевской; его приурочивают поэтому к местечку Выжве и селу Выжевке Ковельского уезда. Но в таком случае Выгошев 1097 и 1152 годов – две различные местности.
214
Рисунки и чертежи к пут. по России (в Ипат. публ. библ.). Ч. I. Чертеж (II) окрестностей Древнего Киева.
215
Любеч (Любец) имел довольно большое значение в X веке, что видно из летописного рассказа о занятии Олегом Поднепровья и о войнах этого князя с греками (Лавр., с. 10, 13). Но в половине XII века он уже составлял только непосредственное владение черниговских князей (Ипат., с. 37. См. примеч. 252).
216
Положение Сакова в XII веке на левой стороне Днепра ясно из известия 1150 года: «Мстислав Изяславич из Канева… послася на ону сторону к Турнеем и к дружине, веля им ехать к собе; Ростислав же (Юрьевич)… остави брата Перяславли, сам гна к Сакову и сгони Турнее у Днепра, и поймав е преведе е Перяславлю» (Ипат., с. 50). На правой стороне Днепра есть Жашков в южной части Таращанского уезда и Сальков в Гайсинском на реке Буге.
217
У Зарубинцов (Каневского уезда) до сей поры сохранился городок над Днепром, от которого тянется довольно длинный вал (Фундуклей И. И. Указ. соч. С. 21). О Зарубе см. замечания И. И. Срезневского в «Сведениях о малоизвестных и неизвестных памятниках (с. 81).
218
Максимович М. А. Сравнительные погодные исследования. Т. IV. С. 162.
219
После татарского погрома крайними на юго-востоке заселенными местностями являются курские волости Липецк, Воргола, Рыльск, село Туров (Лавр., с. 205), опустошенные татарами в 1284 году. В Воскр. лет. (Полн. собр. русск. лет. Т. VIII. С. 176–177) сведений о состоянии бывшего Перяславского княжества со второй половины XIII века до появления в нем казачества в XV–XVI веках нет никаких. Если в нем и сохранялись остатки прежнего населения дотатарской эпохи, то оно могло возродиться только при содействии выходцев из других, более безопасных и сильнее населенных мест Руси.
220
В новом издании Начальной летописи Лаврентьевской и Ипатьевского списков: «…туде бо седять Кривичи. Таже север от них (то есть в смысле – к северу от них) на Белоозере седять Весь». Но здесь «север» очевидно «северяне»; в описании варяжского пути «Двина потечеть на полунощье», а не на север. Слово «север» известно, однако, Лаврентьевскому списку летописи; в описании разорения половцами Печерского монастыря: «Зажгоша двери еже к угу устроении, а вторые же к северу» (Полн. собр. русск. лет. Т. I. С. 99). Сербы (Σερβοϊ), которых Константин Багрянородный упоминает в числе племен, даннических Руси, вероятно, северяне. Ср. Соловьев С. М. Указ. соч. Т. I. Примеч. 131.
221
Лавр., с. 64.
222
См. о Карачеве примеч. 218.
223
Карта Шуберта № 36. К востоку от них в области Оки, как бы составляя их продолжение, тянется ряд городищ, до Оки – именно: Молодовое Городище (в холмистом юго-восточном углу Карачевского уезда) на север от названного нам Криво-Городища, далее Людское Городище, при истоках речки Людской, впадающей с юго-запад в Окский приток Цону; по Цоне – два Городища в Орловском уезде.
224
В таком именно смысле следует понимать Дон «Поучения Мономахова» (Лавр., с. 107) и известия летописи о походе Димитрия Ивановича на Дон в 1109 году. Для этого заключения представляет данное подробное описание похода русских князей на половцев в 1111 году, похода, в который русские проникли в первый раз так глубоко в половецкие кочевья. Русские князья, выступившие в путь во вторую неделю (то есть во второе воскресенье поста, что приходилось 26 февраля), в пятницу на третьей неделе (то есть 3 марта) были на Суле; 4-го, в субботу, были на Хороле, где, покинувши сани, выступили оттуда на другой день, «в неделю, в июже хрест целують»; 7-го, во вторник четвертой недели поста, вечером достигли Ворсклы, перейдя в три дня (Там же, с. 5, 6, 7) Псел и Голтву. Очевидно, путь лежал выше устьев Хорола и Голтвы, по всей вероятности от Лукомля, пограничного городка (в XII в. уже городища) Переяславской области на Суле, к Ворскле в окрестности Полтавы, или приблизительно по параллели 59°50′. Здесь, по приблизительному расчету (карта Шуберта), между Сулой и Хоролом около 25 верст, между Хоролом и Пселом около 50, между Пселом и Голтавой около 20, между Голтавой и Ворсклой около 30 – всего около 125 верст. Это расстояние они прошли в пять дней (3–7 марта), делая таким образом в день круглым счетом верст по 25. Далее до Шаруканя на Дону они шли 14 дней, прибывши туда вечером 21 марта, во вторник на шестой неделе поста. Необходимо допустить, что поход в степях совершался медленнее, чем в русских пределах, что пешее войско (вой) не могло сделать двухнедельный переход без больших остановок, ибо оно должно было беречь силы для предстоявших битв с половцами, и что князья в эти две недели едва ли могли сделать более 250 верст, если только не меньше. Но такое расстояние уничтожает всякую мысль о Доне, который в нижнем течении своем отклоняется слишком далеко на восток. Очевидно, что здесь дело идет о Северском Донце, и не ниже окрестностей Изюма, и что на нем следует предположить города Шарукань и Сугров, взятый в рассматриваемый поход русскими, в среду 22 марта… В четверг (23 марта) русские князья «идоша с Дона, а в пятницу завтра, месяца марта в 24 день, собрашася половцы, изрядиша полки своя и идоша боеви… и падоша враги наши… на потоце Дегея, и поможе Бог рускым князем… и заутра субботе праздноваша Лазарево воскресенье и Благовещенья день и похваливыпе Бога и проводиша субботу, и в неделю нридоша (назад к Дону, то есть к Донцу?). В понедельник Страстной недели (27 марта), паки иноплеменницы собрата полкы своя многое множество, и выступиша яко борове (леса, а не боровы, как прочитал С. М. Соловьев) велиции… и побиша я в понедельник страстный, месяца марта в 27 день, избиени быша иноплеменнице много множество на реце Салнице» (Ипат., с. 2). Таким образом, и поток Дегея и реку Сальницу, или Сальник, надо считать притоками Северского Донца. Поток Дегея неизвестен, что касается Сальницы, то еще по «Книге Большого Чертежа» значится река Салница, впадающая в Северский Донец ниже Изюма, и Татищев не без основания указал на нее при объяснении летописной Сальницы 1111 года вопреки опровержению Карамзина (т. II, с. 92, примеч. 204), который объяснил ее рекой Салом, впадающей в Дон, близ Семикарановской станицы. О Сальнице мы имеем еще одно летописное свидетельство, и оно не только не противоречит принятому нами объяснению, но дает ближайшее указание на положение этой речки. В летописном рассказе о знаменитом походе Игоря Святославича на половцев (1185 год; Ипат. лет.) говорится, что «Игорь Святославич… переброде Донец и тако приде ко Осколу и жда два дни брата своего Всеволода, тот бяше шел инем путем из Курска; и оттуда поидоша к Сальнице… затем рассказ о битвах на реках Сюурлии и Каяле» (с. 130, 131). И здесь Сальник – в области Северского Донца, не в дальнем расстоянии от устьев Оскола. В своем теперешнем значении Дон является в «Слове о полку Игореве» (Дон Великий, изд. Дуб., с. 36). В Ипатьевской летописи под 1140 годом: «Се бо Мстислав великий наследи отца своего пот Володимера Мономаха великого. Володимер сам собой постоя на Дону… а Мстислав мужи свои посла, загна половцы за Дон, за Волгу, за Яик» (с. 15).
225
Гаркави А. Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. С. 38, 129, 130.
226
На старинные сношения русских князей с обезами может указывать женитьба Изяслава Мстиславича на царевой дочери из этого племени (1154 год; Ипат., с. 74).
227
Это видно из летописного рассказа о попытках овладеть Тмутараканью изгоем Ростиславом Володимировичем в 1064 году (Лавр., с. 70, 71).
228
В описании похода русских князей на Донец 1111 года (см. выше примеч. 227): «Придоша русские к Донови во вторник. И оболочишася во броне и полкы изрядиша, и поидоша ко граду Шаруканю; и князь Володимер пристави попы свои едучи пред полком пети тропари и каньдакы хреста честного и канун святой Богородицы. Поехаша ко граду вечеру суще, и в неделю [«В неделю», очевидно, ошибка или описка. Русские вступили в Шарукань в тот же вторник, ночевали там и «завътра в среду поидоша к Сугрову».] выидоша из города, и поклонишася князем русскым и вынесоша рыбы и вино» (Ипат., с. 2). На другой день Сугров был зажжен. От Шаруканя и Сугрова на Донце не осталось следов, хоть и есть одноименные местности: Сугров село на Сейме к югу от Львова (Курской губ.), Шарканы на восточной границе Бессарабии, близ правого берега Днестра, которые, конечно, не могут идти здесь в расчет.
