Мюррей Ротбард - К новой свободе: Либертарианский манифест
Даже если либертарианский мир окажется анархичным, он будет избавлен от жестоких войн и массового разрушения, которые веками царили в мире монополистических государств. Даже если частные полицейские агентства не смогут жить в мире между собой, мы будем избавлены от повторения бомбардировок Дрездена и Хиросимы. Но это еще не все. Мы не согласны с утверждением, что эта местная анархия неизбежна. Разделим проблему столкновений между охранными агентствами на две разные проблемы: частные разногласия и попытка того или иного агентства стать над законом и применять насилие в корыстных целях. Предположим для начала, что частные полицейские играют по правилам, так что конфликты возникают только в результате добросовестных разногласий. Нет сомнений, что важнейшим достоинством услуг, которые может предложить клиентам любое охранное агентство, является их незаметность. Каждый их клиент, прежде всего, нуждается в том, чтобы все шло своим чередом, без каких-либо конфликтов или беспорядков. И каждое охранное агентство будет превосходно понимать эту простую истину. Тогда становится абсурдным само предположение о непрерывных стычках и столкновениях между частными полицейскими компаниями, потому что хаос и анархия будут иметь пагубные последствия для всего их бизнеса. Грубо говоря, открытые раздоры и столкновения пагубны для бизнеса, очень пагубны. Поэтому на открытом рынке агентства позаботятся о том, чтобы такого рода стычек не было, а все разногласия улаживались в частных судах, где решения будут приниматься частными судьями или арбитрами.
Итак, прежде всего, как мы уже говорили, количество открытых конфликтов будет минимальным, потому что у владельца улицы будет своя охрана, у владельца магазина – своя, у землевладельца и домовладельца тоже будут свои охранные компании. В повседневной жизни все будут действовать на собственной территории и возможности для столкновения будут ограничены. Но предположим, что возникает конфликт между соседствующими домовладельцами, при этом каждый считает оппонента зачинщиком и обидчиком, каждый призывает на помощь собственное охранное агентство (так уж получилось, что они являются клиентами разных полицейских компаний). Что тогда? И в этом случае для двух полицейских компаний было бы бессмысленно и губительно вступать в войну между собой. Чтобы не рисковать своим положением, все полицейские компании заранее объявят, что спорные вопросы будут решаться в частных судах или арбитражах.
СудыДопустим, судья или арбитр принимает решение, что Смит был неправ и именно он виновен в агрессии против Джонса. Если Смит принимает решение суда и готов поплатиться за свое поведение, у либертарианской теории не возникает никаких проблем. Но что, если он не принимает решения суда? Или возьмем другой пример: Джонса ограбили. Он обращается к своей полицейской компании с просьбой найти преступника. Компания приходит к выводу, что преступником является некий Браун. Что тогда? Если Браун признает свою вину, то опять-таки никаких проблем: преступник возместит причиненный им ущерб и дело будет закрыто. Но что делать, если Браун отрицает свою вину?
Эти случаи выводят нас из области полицейской защиты, и мы оказываемся в другой жизненно важной области – в области судебной системы, где, в соответствии с общепринятыми процедурами, должны применяться методы установления того, кто совершил преступление или кто нарушил договор. Даже среди тех, кто признает возможность приватизации полицейской службы, многие останавливаются перед идеей частных судов. Каким образом суды могут быть частными? Каким образом суды могут выносить обязательные к исполнению приговоры в мире, не знающем правительства? Не приведет ли это к анархии и бесконечным конфликтам?
Прежде всего, монополистическая система государственного правосудия поражена теми же тяжкими проблемами, той же неэффективностью и презрением к клиентам, что и все другие сферы государственной деятельности. Всем известно, например, что при выборе судей руководствуются не их мудростью, честностью или эффективностью, а исключительно логикой политической борьбы. Более того, суд – это монополия, так что если, например, в каком-нибудь городе суды поражены коррупцией и взяточничеством, то горожане оказываются в западне – бежать им некуда. Обиженный гражданин округа Дип-Фоллс, штат Вайоминг, может обратиться только в суд штата Вайоминг или обходиться без правосудия. В либертарианском обществе судов будет много, и он сможет выбирать из множества судей. В этом случае также нет причин предполагать существование естественной монополии на правосудие. Гражданин Дип-Фоллс может, например, обратиться к местному отделению судебной компании Prudential Judicial Company.
Как будут финансироваться суды в свободном обществе? Есть разные возможности. Возможно, каждый будет подписываться на своего рода судебную страховку и ежемесячно вносить соответствующую плату, а в случае необходимости сможет использовать услуги судьи. Либо, поскольку суды, очевидно, бывают нужны реже, чем полиция, он будет платить судье гонорар за его услуги, а преступник или нарушитель контракта впоследствии возместит расходы жертве или истцу. Есть и третья возможность: суды могут наниматься охранными агентствами для разрешения спорных случаев, а можно себе представить даже вертикально интегрированные фирмы, оказывающие разом и охранные, и судебные услуги, так что у Prudential Judicial Company будут и охранное, и судебное подразделения. Только рынок может решить, какой из методов окажется наиболее удобным и востребованным.
Как известно, даже в нашем обществе люди все чаще обращаются к частным арбитрам. Государственные суды настолько перегружены делами, неэффективны и разорительны, что все больше людей предпочитают обращаться к частным арбитрам, поскольку этот способ улаживания конфликтов требует меньше средств и времени. В последние годы частный арбитраж превращается в растущую и очень прибыльную профессию. Более того, он является добровольным предприятием, и стороны могут быстро договориться о правилах, поскольку не нуждаются в громоздких и сложных правовых процедурах, равно применимых ко всем гражданам. В арбитражных судах решения могут приниматься людьми, хорошо знающими отрасль или профессию. В настоящее время Американская ассоциация специалистов по арбитражу с девизом «Рукопожатие сильнее кулака» имеет в стране 25 региональных отделений, объединяющих 23 000 арбитров. В 1969 году Ассоциация осуществила 22 000 актов арбитража. Да и страховые компании ежегодно улаживают более 50 000 дел через систему добровольного арбитража. Например, он все чаще используется при разборе дел об автомобильных авариях.
Можно услышать возражения, что решения частных арбитров приводятся в исполнение судами, так что решение арбитра, одобренное обеими сторонами, еще должно быть признано легитимным. Это верно, но такое положение существует только с 1920 года, а в период 1900–1920-х годов сфера действия частного арбитража расширялась столь же стремительно, как и впоследствии. Собственно говоря, современный арбитраж зародился в Англии в период Гражданской войны в Америке, когда торговцы начали все чаще обращаться в частные суды, где решения принимали одобренные обеими сторонами арбитры, хотя их вердикты и не имели силы закона. Начиная с 1900 года добровольный арбитраж начал распространяться и в Соединенных Штатах. Фактически, в средневековой Англии вся структура торгового права, неуклюже и неэффективно применявшегося государственными судами, получила развитие в частных торговых судах. По существу, они представляли собой добровольный арбитраж, а решения их не имели силы закона. В чем же была их сила?
Дело в том, что в Средние века и вплоть до 1920 года торговцы полагались исключительно на силу остракизма и бойкота со стороны других местных торговцев. Иными словами, если кто-то отказывался подчиниться решению арбитра или игнорировал его решение, другие торговцы доводили этот факт до всеобщего сведения и все отказывались иметь дело с бунтарем, что быстро ставило того на колени. Характерный пример этого приводит Вулридж:
Торговые суды были эффективны, потому что торговцы договаривались о том, что их решения будут исполняться. Того, кто отказывался подчиниться, не отправляли в тюрьму, но и торговцем после этого он оставался недолго. Влияние его коллег и партнеров оказывалось более действенным, чем физическое принуждение. Возьмите Джона из Хоминга, который зарабатывал на жизнь оптовой торговлей рыбой. Джон продал партию селедки, которая вся должна была быть такой же, как в предъявленных покупателю трех бочках, но, как вскоре выяснилось, в действительности была гнилой, да еще и смешана с колюшкой. Ему пришлось быстро все возместить покупателю под страхом остракизма со стороны других торговцев[3].
