Нурали Латыпов - Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи
Пятая колонна вызревала в рядах номенклатуры. Взять того же Ельцина. Например, печально известный дом Ипатьева, где в обстановке варварской паники расстреляли отрекшегося императора с семьей, не тронули даже при Сталине. А вот Ельцин холуйски выслужился – снёс. Причём никакой НКВД над ним не висел и ничего подобного не требовал. А через полтора десятка лет сам же Ельцин лил крокодиловы слезы над прахом царской семьи. Типичный советский перевёртыш. И такой перевёртыш возглавил так называемую «новую Россию» (читай: малую), предварительно предав и продав «старую Россию» (читай: великую) – Советский Союз. Злорадство ястреба Бжезинского вполне объяснимо. Непобедимые русские сами сделали то, чего не смогли Наполеон и Гитлер, не говоря уж о всяческих Трумэнах.
Но повторимся: всё началось при Брежневе. Во второй период его правления правящий режим злокачественно переродился.
И Горбачёв вырос тоже не из доброкачественного материала. Вспомним его аферистский «ипатовский метод», когда концентрация сельскохозяйственной техники на одном участке использовалась не только для ускорения работы, но и для маскировки реально используемых площадей и поднятия таким образом отчётных показателей. А уж продовольственная программа и подавно строилась по принципу «за два десятилетия кто-то умрёт – или я, или шах, или ишак». Безусловно, мастер саморекламы. Да и к Андропову – почти всесильному главе госбезопасности – прилепился умело. Как гласит индейская поговорка, из кривых ростков не вырастет прямого дерева.
Однако самым страшным брежневским метастазом стал именно Ельцин. С его появлением в центре летальный исход для больной страны стал практически неотвратим.
Значительная же часть перекосов и болезней брежневской эпохи спровоцирована усилиями того же Бжезинского. Прежде всего – в бытность его помощником по национальной безопасности президента (1977.01.20–1981.01.20) Картера. Говорим «Картер», а на ум кладем Бжезинского. Именно Бжезинский формировал внешнюю политику Картера. Именно Бжезинский сублимировал комплекс польской неполноценности в агрессивные действия США в отношениях с СССР. Именно Бжезинский отказался от политики другого известнейшего стратега Генри Киссинджера – помощника по национальной безопасности президентов Ричарда Никсона (1969.01.20–1974.08.09) и Джеральда Форда (1974.08.09–1977.01.20). Киссинджер предписал избегать идеологических споров, не вмешиваться во внутренние дела советской сверхдержавы, максимально разрядить напряжение между двумя обкладками мирового конденсатора. Картер же – с подачи Бжезинского – с самого начала и до конца своего президентства вмешивался во внутренние советские дела. Он первым из президентов США публично усомнился в законности – соответствии писаному праву – и легитимности – поддержке народом – власти Советов в их родной стране. Он выделил небывало огромные деньги на изрядно к тому времени скомпрометированные радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа», утвердил финансирование контрабандной переправки в СССР подрывной литературы. Под предлогом радикального нарушения прав человека использовал экономические санкции. Запустил новые программы вооружения и тайные операции в странах Третьего мира, чтобы противостоять действиям Москвы.
В кардиологии известен синдром, когда единственный кардиомиоцит (клетка сердечной мышцы), давая неверные сигналы, может у вполне здорового во всем организма вызывать тяжелейшие аритмии – зачастую с печальным для организма исходом. Такой клеткой в сердце американской политики оказался польский эмигрант Бжезинский. Патологическую ненависть к русским, построившим к 1960-м годам сверхдержаву, говорящую на равных с Америкой, он выплеснул в шаги американской политики. Руками Картера Бжезинский вновь разжег пожар холодной войны.
Да, советское государство – в лице Брежнева – Суслова – совершило немало бездарных, стратегически провальных, шагов.
Например, линейное мышление советских руководителей экстраполировало успех советского вторжения в Чехословакию в 1968-м году на планирование вторжения в Афганистан в 1979-м году. Но Афганистан – не Чехословакия. Да и само вторжение в Чехословакию было тактическим выигрышем и стратегическим проигрышем советской политики.
Симпатии мирового сообщества к нашему Союзу, пиковые при Сталине (что на нынешний либеральный взгляд выглядит парадоксом) и Хрущёве (во многом благодаря Сергею Павловичу Королёву и Юрию Алексеевичу Гагарину), катастрофически утрачивались при Брежневе. Дмитрий Анатольевич Медведев был неоригинален, сказав, что Муаммар Мухаммадович Каддафи утратил свою легитимность: такие же высказывания Бжезинский готовил для Картера и последующих президентов США.
Тайные операции США в тот период зачастую невозможно отличить от тайных махинаций. Советская авантюра в Афганистане стала возможной не только в силу бездарности многих членов политбюро. Бжезинский нынче с удовольствием вспоминает: США начали финансировать и напрямую снабжать оружием силы, противодействующие тогдашней афганской власти, ещё весной 1979-го. У афганских правителей были несомненно уважительные причины просить советской помощи. Но только после ввода советских войск американская помощь стала открытой. Таким образом у всего мира создалось впечатление: СССР вторгся в мирную страну, и её народ восстал против оккупантов.
Ловушку эту придумал именно Бжезинский (о чём долгие годы «скромно» умалчивал). Он же организовал и явную дезинформацию: мол, афганский руководитель Амин завербован американцами, и те готовятся ввести свои войска в страну. На фоне уже разворачивающейся вооружённой борьбы с правительством «всемогущий» КГБ клюнул на приманку. Бжезинский переиграл Андропова. Афганистан на десятки лет ускорил разрушение Советского Союза.
Причём решающую роль в этом разрушении сыграли не военные усилия нашей страны. Затраты на боевые действия были почти неощутимы на фоне чисто хозяйственных потерь (скажем, от плохой организации уборки и хранения в сельском хозяйстве), погибло и пропало без вести в Афганистане за 10 лет около 15 тысяч человек – меньше, чем погибало тогда за год от несчастных случаев (а сейчас в одной РФ только в автокатастрофах гибнет за год раза в два больше народу). Но наши действия в Афганистане стали поводом к мощнейшей кампании чёрного PR и откровенно враждебной нам политике. Сформировался антисоветский исламский фронт во главе с Саудовской Аравией. Западные страны, рекламирующие свою демократичность, тоже объединились в защите всех, кто действовал откровенно против интересов – и даже против жизней – большинства народа Афганистана. Китай, в ту пору всё ещё не забывший эпоху противостояния Мао с Хрущёвым и Брежневым, охотно продавал исламским боевикам свои дешёвые (и в ту пору очень низкокачественные) копии советских образцов оружия, да и к демонстративной изоляции СССР примкнул охотно. А тут ещё и сарафанное радио, превращающее каждую похоронку из Афганистана в легенды о забытых и погибших ротах, и разложение значительной части армейского руководства возможностью бизнес (от продажи армейского имущества на афганских базарах до контрабанды оттуда)…
Бжезинский достиг своей цели. Образ жизни и управления СССР начал расшатываться. Брежнев в ответ руками Андропова стал закручивать гайки, давление в котле начало подходить к красной отметке.
Вдобавок именно Бжезинский смог выстроить единый фронт США и Китая против СССР. Отец китайских реформ Дэн Сяопин понимал, что играет в американских интересах. Но это были тактические интересы – стратегически от альянса выиграл Китай. Смертельный удар по могущественному соседу развязал руки Поднебесной.
Бжезинский в последних своих работах нехотя, но признаёт пагубность нарушения стратегического баланса в Евразии. Вот, например, его высказывание: «Ещё меня поражает, насколько много китайские лидеры знают о мире. А потом я вижу очередные дебаты кандидатов в президенты от республиканской партии…» Заканчивать свою фразу в интервью Бжезинский не считает нужным, но через некоторое время добавляет: «Республиканцы – это просто позор».
Правда, ещё больший позор сотворили демократы – во многом по советам самого Бжезинского. Именно их администрация во главе с Обамой учинила серию государственных переворотов – от Туниса до Украины. Причём последствия очевидно разрушительны: Нобелевскую премию мира в 2015-м вручили тем, кто смог остановить тунисскую гражданскую войну на старте; разгромленная Ливия и захваченная проамериканскими террористами часть Сирии стали главными источниками и проходными дворами беженцев в Европу; в Египте исламисты развалили хозяйство столь быстро, что военные уже через год вернули себе власть, причём вся страна стала куда менее лояльна к США; проамериканские марионетки в Киеве развязали на Украине столь откровенный антирусский террор, что даже предельно ангажированные западные СМИ уже не в состоянии придумывать для него всё новые оправдания.
