Ральф Иззард - По следам снежного человека
Когда мы покидали Англию, сами поиски рисовались нам в следующем виде: мы находим на снегу следы йети и идем по ним до тех пор, пока не столкнемся с животным. На самом деле представление шерпов о том, что йети бродит наудачу по огромной усеянной камнями территории, расположенной выше границы леса и ниже вечных снегов, оказалось совершенно правильным.
Трудно передать, насколько могут обескураживать поиски в подобных условиях. Рассвет часто заставал нас уже двигающимися по следу, медленно пробирающимися по огромным просторам снега, льда и неустойчивых камней; по мере того как время шло, мы все чаще и чаще останавливались, чтобы набрать в легкие побольше разреженного воздуха. Надежда воскресает, когда мы приближаемся к краю уступа или взбираемся на вершину гребня, но лишь для того, чтобы снова рухнуть при виде открывшегося перед нами пространства, нередко еще более обширного и пустынного, чем то, которое мы только что пересекли.
При таких обстоятельствах вы испытываете соблазн пораньше разбить лагерь и тем даете йети два-три лишних часа светлого времени, чтобы он мог увеличить расстояние между собой и преследователями. Возникает также еще более сильный соблазн двигаться вперед, не обращая внимания на возможность очутиться в тупике, рискуя тем, что внезапно разыгравшаяся метель, туман или усталость, на большой высоте охватывающая с поразительной быстротой, застигнут вас и ваших носильщиков в таком месте, где невозможно будет укрыться. В подобной обстановке преследование требует чрезвычайно опытного руководства, здравости суждения и умения приспосабливаться к обстановке в горах; я считаю нашей общей заслугой тот факт, что, хотя мы оставались на большой высоте ненормально долго, ни среди нас, ни среди шерпов не было несчастных случаев или заболеваний.
Лично я убежден, что рано или поздно йети будет найден, и благодаря нашим усилиям это произойдет скорее раньше, чем позже. Надо, однако, сказать несколько слов предупреждения участникам будущих экспедиций. По нашему общему, как мне кажется, мнению, основанному на собственном опыте, йети вероятнее всего можно встретить случайно, наткнувшись на него, скажем, за каким-нибудь камнем, а не в результате организованных поисков. Партии из двух или трех сахибов необходимо до тридцати носильщиков-шерпов, чтобы обеспечить ее работу в течение примерно трех недель.
Мы считали невозможным с таким количеством людей забираться в «пустынные районы» Гималаев, так как это распугало бы всех обитающих в них диких зверей. В такой местности не может быть и речи о выслеживании животных в обычном смысле этого слова. На протяжении многих километров подряд иногда существует лишь одна безопасная тропа, которой пользуются и люди, и звери, ибо отклониться от нее означало бы подвергнуть себя неоправданному риску из-за трещин, лавин и других случайностей. Нередко такая тропа, как, например, близ перевала Нангпала, проходит по самой середине снежного поля, где группа людей так же бросается в глаза, как вереница черных жуков на белой скатерти, и где притаившееся за окрестными скалами животное может по нескольку часов наблюдать за вами, а затем беспрепятственно принять решение, продолжать ли ему скрываться или, крадучись, перебраться за ближайший гребень.
В заключение своей статьи я подчеркивал, что наша экспедиция была задумана не с целью раскрыть ревниво охраняемые тайны. Мы желаем всем экспедициям, которые, возможно, последуют за нами, полной удачи, и в случае их успеха будем очень рады, если окажется, что большое количество собранных нами данных в какой-то мере ему способствовало.
Очерк Тома Стобарта, напечатанный в «Дейли мейл» 9 июля, был целиком посвящен достижениям экспедиции, не связанным с поисками йети. Я привожу его ниже:
«Высокие Гималаи вдоль южной границы Тибета все еще являются одним из наименее изученных районов Земного шара, изобилующим эффектными цветами, редкими птицами и животными. В частности Непал, всего лишь пять лет назад открывший свои границы для иностранцев, представляет сокровищницу, где можно еще в наши дни обнаружить неизвестное зоологам животное или новый вид рододендронов, который станет украшением садов.
Все пять месяцев, пока мы занимались поисками снежного человека, доктор Бисуас из Индийского управления по изучению и охране животных и его помощник, специалист по выделке шкур бутанец Ахкей Бхутиа собирали коллекцию птиц и млекопитающих, главным образом в малоизученных местах выше границы лесов. Эти образцы животных высочайшего в мире района представляют особый интерес. Доктору Бисуасу придется несколько месяцев обрабатывать огромный собранный им материал у себя в музее, прежде чем выяснится полный объем наших достижений, но мы думаем, что нами открыт по крайней мере один вид, не известный науке. Коллекция птиц охватывает как огромных орлов и грифов, так и снежных куропаток, уток и фазанов и, наконец, маленьких ярких вьюрков и столь любезных сердцу специалистов мелких пташек, которых я называю „бурыми птичками“.
К числу млекопитающих относятся дикие козлы, олени, лисицы, ласки, куницы, пищухи, крысы и мыши-полевки; все эти создания хорошо приспособлены к жизни в неприветливых, напоминающих тундру краях под самым Эверестом.
Должен признаться, что лично меня больше интересовали живые звери. Мы собрали множество данных об их привычках, и нам удалось некоторых привезти живыми в Англию, хотя тащить их 270 километров по гималайским тропам было делом нелегким.
Наиболее интересны из этих животных, находящихся теперь в Лондонском зоосаде, — горная индейка, птица, которую очень редко можно увидеть в неволе, и три волчонка чрезвычайно крупной породы тибетских снежных волков. Самый младший волчонок — мы назвали малыша Тенсингом — родился в верховье долины Дуд-Коси, местах, наиболее часто посещаемых снежным человеком, и был выкормлен при помощи рожка. Он обладал феноменальной прожорливостью, превосходившей все, что мне приходилось когда-нибудь видеть, и напоминал меховой пылесос, всасывающий молоко.
Среди самых интересных животных, изучавшихся нами, можно назвать тибетских пищух. Они были для нас важны не только потому, что относятся к числу животных, встречающихся на наибольшей в мире высоте, но и потому, что их считают основной пищей снежного человека. К несчастью, наши старания привезти несколько пищух живыми в Англию не увенчались успехом, так как они не выдерживают условий существования в более низких местах. Они живут среди камней на высоте от 4500 до 6000 метров и по виду в точности напоминают морских свинок, одетых в мех дикого кролика. Бесхвостые, со спрятанными в длинной шерсти лапами, они скачут по камням, как шарики серого пуха, и не боятся людей. Питаются травой, корнями и лишайниками.
Птичьи перелеты всегда являются чарующим зрелищем; здесь мы наблюдали почти неизученный весенний перелет из равнин Индии прямо через главные цепи Гималайских гор. Мы видели коршунов, журавлей, уток, гусей, стрижей, щевриц; все они двигались на север через окружающие Эверест хребты, и им приходилось подниматься до высоты по меньшей мере в 6000 метров, прежде чем они попадали на плоскогорья Тибета. Мы видели даже удода, пролетавшего над ледопадом на высоте свыше 5700 метров.
Не менее важное значение имел сбор растений и семян, которым занимался Чарлз Стонор, хотя, к сожалению, наша работа протекала главным образом зимой и нам пришлось пуститься в обратный путь как раз тогда, когда цветы стали распускаться во всей красе. Около ста видов, начиная от гигантских рододендронов и до маленьких травинок, было высушено и передается в национальную коллекцию ботанического сада Кью-Гарденс. Наш гербарий невелик, но мы надеемся, что в нем найдется несколько новых растений.
Мы сделали несметное количество цветных снимков распустившихся цветов и тех мест, где они растут. Это будет чрезвычайно ценным современным дополнением к гербарию высушенных образцов.
Ралф Иззард имел обыкновение с величайшим упорством соскабливать со скал лишайники — преимущественно в холодные дни, когда мы стремились побольше двигаться. В конце концов он собрал большую коллекцию, хотя, говоря по правде, сам он в них ничего не смыслит. Впрочем, за свою настойчивость он, вероятно, будет вознагражден большим количеством новых видов, чем удалось бы собрать специалистам. Лишайники мало изучены, и ими занимаются лишь немногие ботаники, но они самые выносливые растения в мире, забираются в горах выше всех остальных, и им даже удается укорениться на материке Антарктиды.
Наконец, в области этнографии мы собрали множество данных об образе жизни, сельском хозяйстве и кустарных промыслах шерпов. В частности, мы изучали движение стад яков и их переходы на летние пастбища в надежде, что это даст нам понятие о тех местах, где скрывается йети, так как с наступлением весны он, по-видимому, идет как раз впереди человека.
