Артур Трейн - Создатель лун
— Нет, вернется! — возразил Хукер.
— Вероятность одна против тысячи.
— Пусть так, но отправиться я обязан, — просто ответил Хукер. — Это единственный способ спасти Землю от разрушения. И я был бы худшим из трусов, если бы не полетел. Неужели вы хотите моего позора?
Он остановился. Рода смотрела на него странным взглядом. Ее щеки побледнели.
— Нет, — ответила она тихо. — Итак, вы твердо решились лететь?
— Безусловно! — Он крепко сжал зубами свою трубку.
Она глядела вниз; щеки ее снова порозовели.
— Тогда возьмите меня с собой!
— Вас? Нет! — резко сказал Хукер.
— Подумайте. Разве вы ничем не обязаны мне? Вспомните ваше уравнение! Я должна иметь свою долю в игре!
— Оставьте! — настаивал Хукер, хотя ему и тяжело было отказывать ей. — Ваша жизнь еще впереди; вы молоды, умны. — Его голос звучал необычно тепло. — И какой смысл? Ведь это небезопасная затея — путешествие в мировом пространстве. Я не могу рисковать вашей жизнью на моей машине. Нет!
— Моя жизнь — моя собственность, не так ли? Я желаю пожертвовать ею ради науки, как жертвуете вы!
— Достаточно и одного из нас, — ответил он с убеждением.
Она подняла свои глаза на Хукера; в них стояли слезы. Краска разлилась по ее лицу до корней темно-золотистых волос. Всегда ровная, спокойная, она трогала теперь своей взволнованностью. Ему захотелось положить руку на спинку ее кресла. Она улыбнулась ему смущенно, сквозь слезы:
— Вы правы. Одного из нас достаточно для меня!
В ушах профессора стоял гул, словно тысяча сосен шумели от ветра.
Он понял, о чем она думала все время. Ему казалось, что он принял порцию веселящего газа — настолько чувствовал он себя возбужденным и безответственным.
В следующий момент он был уже на коленях перед девушкой, а ее руки обвились около его шеи; лицо Хукера прижалось к ее платью; волосы девушки щекотали ему уши.
— Вы забавный человек! — говорила она дрожащим голосом. — Забавный, наивный человек. Я не отпущу вас без меня!
Он чувствовал биение сердца сквозь ее платье.
— Вы сами наивное существо! Неужели вы думаете, что я пущу вас теперь, дорогая?
— Вы должны!
Она подняла его голову и склонила к нему свое лицо.
— Рода! Где вы?
Резкий голос миссис Тассифер послышался из соседней комнаты. Хукер быстро вскочил на ноги и зажег трубку.
— Здесь, тетя! — откликнулась Рода, бросая веселый взгляд на Хукера. — Я осматривала электрическую печь: смешная вещица!
IIIПо мере того, как приближалось время отправления Летучего Кольца, на столбцах газет разрасталась яростная борьба по поводу осуществимости проекта Хукера. Авторитетные деятели науки в специальных статьях доказывали, что Кольцом нельзя будет управлять, едва оно выйдет из сферы земного притяжения. Впрочем, нелепо предполагать, что оно может вообще освободиться от влияния земного притяжения. Один выдающийся преподаватель с особенным упорством утверждал, что притягательная сила Земли составляет условие sine que non для того, чтобы Кольцо шло в данном направлении. Он доказывал убедительным для него самого образом, что, попавши в мировое пространство, Кольцо уподобится кораблю без руля, так что им нельзя будет управлять, и оно не в состоянии будет ни препятствовать движению других тел, ни само сопротивляться какому-либо внешнему воздействию. Но другой, не менее известный ученый с успехом выступил против него. Он показал, что Летучее Кольцо, очутившись в мировом пространстве, не будет вообще подвержено какому-либо внешнему влиянию, которое изменило бы направление его полета. Со своей стороны, он был, однако, убежден, что Летучее Кольцо никогда и не отправится, так как не сможет преодолеть земного притяжения.
Хукер, Эттербери и Борк с улыбкой читали эти статьи и полемические заметки. Они проводили все время на Кольце, следя за установкой новых приборов и составляя планы для предупреждения всевозможных случайностей. Чем дольше выжидать (встреча Земли с астероидом была предсказана на 22 апреля), тем меньшее расстояние должно было пройти Летучее Кольцо до встречи с врагом. Поэтому они условились покинуть Землю 20 апреля.
Пока делались все приготовления, великое переселение, подобное разве движению на Запад гуннов и остготов, шло из южной Калифорнии и юго-западных штатов на север вдоль побережья Тихого океана, через пустыни Аризоны и Невады, и на восток чрез Мексиканский залив. Буксиры, баржи, пароходы — все было переполнено. Сотни тысяч мексиканцев, рудокопов, ковбоев и их семейств бежали от нависшей над ними гибели. Но бежали не только с юго-запада. Большая часть населения северо-западных штатов устремилась через границу в Канаду и Британскую Колумбию. Реки были покрыты флотилиями судов; всевозможные транспортные и даже угольные суда брали баснословные цены. Миллионер, который мог выпросить, занять, похитить или купить самую простую повозку, считался счастливцем.
На Востоке, где смятение было немного слабее, миллионы мужчин, женщин и детей — все умоляли о переезде в Европу, куда-нибудь на другую сторону земного шара. В Бостоне, Нью-Йорке и Балтиморе скопление приходящих и уходящих судов было таково, что пассажиры могли переговариваться с одного судна на другое, пока не выходили далеко в открытое море. То же было и в Сан-Франциско. На каждую тысячу людей, проехавших чрез Золотые Ворота, приходились миллионы, которые либо не могли добиться отъезда, либо не имели денег для уплаты за проезд.
А газеты продолжали выходить ежедневно, и даже высказывалось требование, чтобы служба государственная и частная не прекращалась. Но большинство людей было занято выкапываньем погребов в своих домах, чтобы укрыться в них от предсказанного дождя камней и пыли. Многие, однако, вовсе не постигали происходящего. Старики вспоминали, сколько раз бывали они одурачены предсказаниями конца мира. Разве в свое время не писалось в газетах, что Земля пройдет чрез хвост Галлеевой кометы? И хоть бы кто-нибудь из дежуривших три ночи видел комету! А после того ученые заявили, что столкновение все же произошло, только никто не заметил этого. Скептики качали головой, утверждая, что такая же шумиха бывала и раньше, и нет оснований так терзаться. Несмотря на уверения этих мудрецов, население Канады увеличилось к 1 апреля на двадцать миллионов человек за счет Соединенных Штатов.
Недели проходили, и новое зеленоватое светило с каждою ночью сияло ярче. Тогда стали спрашивать друг друга, почему ничего не предпринимается, почему не отправляется Летучее Кольцо.
Равнодушный к этим толкам, Хукер спокойно и тихо делал свое дело, далекий от какой бы то ни было позы, как новый научный Персей, готовый напасть и поразить звездную Медузу.
IVВеликий день, величайший в истории человечества, наконец, наступил — ясный и тихий. Ни одно облако не пятнало сплошной спокойной синевы неба. Но кому предстояло действительно заглянуть в дали небесного пространства, так это одному лишь профессору Хукеру. Так сообщили газеты. Они же утверждали, что целью «путешественника в пространстве» (названия «воздухоплаватель», «летчик», «авиатор» к данному случаю не подходили) было выжидать, пока суточное вращение Земли не приведет астероид в положение прямо над Летучим Кольцом, — тогда не придется менять направления полета. Это должно случиться не раньше полуночи.
Хукер уложил свой чемодан и вместе с Эттербери и Борком рано прибыл на поле, где находилось Кольцо. Механизм был проверен снова в последний раз, провизия запасена. Все было готово к полету. Но полетит ли аппарат? Это был вопрос. Конечно, раньше он уже летал, но полетит ли теперь опять? Нельзя утверждать этого с уверенностью.
Кольцо было поднято на грубые деревянные козлы для облегчения отлета. Таким путем открывался выход воздушному вихрю, вызываемому извержением газа от двигателя. Стальные щиты, сооруженные кругом Кольца, были убраны, и вокруг машины была раскинута проволочная сеть около полукилометра в диаметре. Это — опасная зона, площадь которой была определена на основании опыта спуска Кольца на площадку для гольфа. К трем часам барьер окружала плотная толпа народа, не меньше четверти миллиона человек. Она терпеливо ждала зрелища, которое видели раньше не больше полудюжины лиц.
В восемь часов тяжелый автомобиль прорезал толпу и был пропущен сторожами к лестнице, стоявшей под большим цилиндром. Оттуда вышли президент Национального института Томас, профессор Эвартс из Обсерватории, мистер и миссис Тассифер и их племянница Рода Джибс с маленькой фотографической камерой через плечо. В наружном отверстии Кольца появился Хукер и приветствовал посетителей одного за другим по мере того, как они поднимались, чтобы проститься с «Колумбом Вселенной», — полуиронический титул, присвоенный газетами профессору Хукеру. Комната карт была отоплена и ярко освещена. Последние экстренные прибавления газет, содержащие «Полный отчет о приготовлениях к экскурсии в пространство», лежали на среднем столе. А об этих приготовлениях знали во всем мире только три человека! Они так полно проверили каждую деталь всех приборов, так тщательно выполнили все приготовления вплоть до мельчайших подробностей, что оставалось только наглухо закрыть наружное отверстие, передвинуть рукоятку машины, — и полет начнется. Какой контраст представляли они в своем спокойствии перед полетом в глубины мирового пространства — с мятущейся толпой людей вне их!..
