Феликс Кривин - Несерьезные архимеды
Стал Ноль искать себе другую пару. Нашел Пятерку — цифру тоже ничего. Правда, с Восьмеркой ее не сравнить, не те пропорции, но ведь теперь Нолю и выбирать-то особенно не приходится.
На этот раз Ноль повел себя иначе. «Ну его, это умножение! — подумал. — С этими домостроевскими обычаями, чего доброго, опять жену в гроб загонишь! Нет уж, лучше по-современному: записаться и жить».
Записались они с Пятеркой. Пятерка и Ноль. Хорошо получилось: 50. Пятерка выросла в десять раз, а Ноль — уж неизвестно во сколько. Семья все-таки много значит!
Доволен Ноль.
— Вот как, — говорит, — вышло. Ты простой Пятеркой была, а теперь кем стала?
— Да, теперь..
— Именно теперь! — не унимается Ноль. — Именно теперь, когда я взял тебя, когда ты со мной на равных правах.
— На равных… — эхом отзывается Пятерка.
— Может, скажешь, не на равных? Я тебя даже вперед пропустил, ты всегда впереди меня. Разве ты не чувствуешь этого?
— Чувствую…
— Ты как будто даже не рада?
Это были долгие разговоры. Сначала Пятерка терпела, думала: ну, поговорит Ноль на радостях и успокоится. Да не тут-то было. Чем дальше, тем Ноль больше распаляется. Зудит и зудит — нет спасения!
Чуть свет — уже начинает:
— Вспомни, кем ты была.
Уже ночь, а он все еще:
— Не забудь, кем ты стала.
Не дает Пятерке покоя: радуйся, да и только!
Не выдержала Пятерка.
— Лучше уж, — говорит, — я простой Пятеркой буду, чем так радоваться.
И ушла от Ноля.
Остался Ноль в одиночестве и не поймет: что случилось? Так хорошо жили, и вот — покинула его Пятерка. За что, скажите пожалуйста?
А ему, Нолю, теперь, как никогда, подруга нужна. Стар он стал, здоровье совсем сдало. Еле-еле нашел себе какую-то Двойку. Горбатенькая Двойка, кривая, но все-таки цифра!
Долго Ноль соображал, долго прикидывал, как бы и на этот раз маху не дать. Выведал, с кем Двойка в задачнике встречалась, как вела себя в таблице умножения, какие у нее были плюсы и минусы. Узнал, что Двойка ведет дневник, в дневник заглянул. В дневнике тоже было все в порядке: двойка как двойка, к тому же по математике.
«Пора закругляться!» — решил Ноль. И сразу приступил к действию.
— Давайте соединимся!
— Ишь, старый хрыч! Если хочешь сложиться, так и говори, а нет — проваливай.
— Я сложусь, я сложусь, — заторопился Ноль. — Я всегда готов, ты не сомневайся!
Так и сложились они:
2 + 0.
Два плюс Ноль… А чему же равняется?
2 + 0 = 2
Вот и доигрался Ноль, домудрился. Нет Ноля. Конец ему пришел.
Даже мелкие цифры, которые всегда ниже Ноля стояли, и те не удержались:
— Ну и дурак был этот Ноль! Круглый дурак!
ТОЧКА НА ПЛОСКОСТИ
Не знала Точка ни забот, ни тревог, но пришло время и ей подумать о своем месте на плоскости.
— Я хочу стать центром окружности! — заявила Точка.
Что ж, по законам геометрии все точки равны и каждая из них может стать центром окружности. Для этого нужны только циркуль и карандаш, и ничего больше.
Но едва лишь к ней прикоснулся циркуль, Точка завопила:
— Ой! Больно! Ой! Что вы колетесь?!
— Но вы хотели стать центром окружности, — напомнил Циркуль.
— Не нужен мне ваш центр, не нужна мне ваша окружность, оставьте меня в покое!
Оставили Точку в покое. Но ненадолго. Должна же Точка занять какое-то место на плоскости!
— Я хочу стать вершиной угла, — заявила Точка на этот раз.
По законам геометрии вершиной угла тоже может стать каждая точка. Для этого на прямую, на которой она находится, достаточно опустить перпендикуляр. Стали опускать на прямую перпендикуляр.
— Вы что, ослепли?! — закричала Точка при виде Перпендикуляра. — Вы падаете прямо на меня. Разве вам мало места на плоскости?
Растерялся Перпендикуляр, повис в воздухе.
— Погодите, дайте-ка мне, — сказала Секущая. — У меня эта Точка станет вершиной сразу четырех углов.
Но не тут-то было. При виде Секущей Точка прямо-таки забилась в истерике.
— Не секите меня! — рыдала она. — Я не привыкла, чтобы меня секли!
Что было с ней делать? Махнули на Точку рукой. Не стала она ни центром окружности, ни вершиной угла, а осталась простой точкой на простой прямой, параллельной тысячам других прямых.
СТЕПЕНЬ
Много лет прослужила Единица без единого замечания, и нужно же было как-то отметить ее заслуги!
Поэтому Единицу решили возвести в степень. Сначала возвели во вторую степень. Думали этим и ограничиться, но опять Единица служит прилежно. А замечание — хоть бы одно!
Возвели Единицу в третью степень. И опять ни одного замечания. Возвели в четвертую. Ни одного замечания! Подумать только!
Возвели в пятую степень, в шестую, в десятую, в сотую. Нет замечаний!
Далеко пошла Единица. Теперь она — Единица в тысячной степени.
А что изменилось от этого? Ничего, ровным счетом. Ведь Единица в тысячной степени — та же Единица. И на 1ысячную долю не больше!
ПРОСТАЯ ДРОБЬ
У Числителя и Знаменателя — вечные дрязги. Никак не поймешь, кто из них прав. Числитель толкует одно, а Знаменатель перетолковывает по-своему.
Числитель говорит:
— У меня положение выше, почему же я меньше Знаменателя?
А Знаменатель свое:
— Я-то числом побольше, с какой же стати мне ниже Числителя стоять?
Поди рассуди их попробуй!
И ведь что вы думаете — была такая попытка. Целое Число, которому надоело это брюзжание, сказало им напрямик:
— Склочники несчастные, чего вы не поделили? В то время, когда у нас столько примеров, столько задач…
— Тебе, Целому, хорошо, — проворчал Знаменатель, и Числитель (в первый раз!) согласился с ним.
— Знаменательно! — воскликнул Числитель. — Знаменательно, что именно Целое Число делает нам замечание!
— А кто вам мешает стать Целым Числом? Сложитесь с какой-нибудь дробью.
— Ладно, обойдемся без ваших задач и примеров, — сказал Числитель, а Знаменатель, придвинувшись к Целому Числу, выразил эту мысль более категорически:
— Проваливай, пока цело!
Целое Число махнуло на них рукой и приступило к очередным задачам.
А Числитель и Знаменатель призадумались. Потом Числитель нагнулся, постучал в черточку:
— Послушайте, — говорит, — может, нам и впрямь с другой дробью сложиться?
— Э, шалишь, брат, — возразил Знаменатель, — хватит с меня и одного Числителя!
— Если уж на то пошло, — обиделся Числитель, — мне тоже одного Знаменателя предостаточно.
Еще подумали.
Потом Знаменатель стал на цыпочки, постучал в черточку:
— Слышь, ты! А если нам так стать Целым Числом, без другой дроби?
— Можно попробовать, — соглашается Числитель.
Стали они пробовать. Числитель умножится на два, и Знаменатель — не отставать же! — тоже на два. Числитель на три — и Знаменатель на столько же.
Умножались, умножались, совсем изнемогли, а толку никакого. Та же дробь, ни больше ни меньше прежней.
— Стой! — кричит Знаменатель. — Хватит умножаться. Делиться давай. Так оно вернее будет.
Стали делиться.
Знаменатель на два — и Числитель на два. Знаменатель на три — и Числитель на столько же. А дробь— все прежняя.
СУММА
Итак, построились по росту: впереди Большое Слагаемое, за ним Среднее, а уж потом Самое Маленькое. Есть? Что там у вас, сзади?
Сзади высовывается Самое Маленькое Слагаемое:
— Я хочу сказать: если оно большое, так ему, значит, впереди? А если я маленькое, так мне, значит, сзади?
Сумма задумывается. Она что-то считает, прикидывает, потом говорит:
— Справедливое замечание, придется его учесть. Итак, построились по росту: впереди Самое Маленькое Слагаемое, за'ним Среднее, а уж потом Большое. Есть? Что там у вас, сзади?
— Неудобно как-то, — басит Большое Слагаемое. — Я все-таки самое большое, за что же меня в конец?
Опять думает Сумма. Да, неудобно получается.
— Сделаем так: впереди Самое Маленькое Слагаемое, за ним Большое, а уж потом Среднее. Построились? Что там у вас?
— Нет, все-таки это несправедливо, — говорит Среднее Слагаемое. — Почему именно я должно стоять сзади всех?
Вот именно — почему?
— Действительно, — соглашается Сумма, — придется кое-что изменить. Построимся так: впереди Большое Слагаемое, за ним Среднее, а уж потом — Самое Маленькое.
— Но я опять сзади всех! — тянется сзади Самое Маленькое Слагаемое.
— И то правда. Тогда сделаем так…
Строит Сумма, перестраивает. Можно того наперед, а можно и этого. Ей-то, Сумме, лично все равно: от перестановки мест слагаемых Сумма не меняется.
