Константин Калбазов - Несгибаемый. Враг почти не виден
— Угу. Удачнее некуда.
— Вот напрасно ты так. Девушка, между прочим, от тебя без ума, и, по-моему, ее больше всего расстроило именно то обстоятельство, что ты убил ее бывшего воздыхателя.
— Сколько раз вам повторять — я не убивал его! На моих руках кровь пары десятков людей, это так, но его крови там нет.
— Вот и ладно, — примирительно произнес Кессених. — Когда ты сможешь ей это доказать, она станет твоей. Голову даю на отсечение.
— Поберегите вашу голову, Отто Рудольфович. Уж больно она у вас светлая и еще очень даже нам сгодится.
— Поверь, я дорожу ею ничуть не меньше и знаю, что говорю.
— То есть если следовать вашей логике, то нас ожидают серьезные треволнения, но в результате мы окажемся в неизменном выигрыше?
Не сказать, что слова инженера не пролились живительным бальзамом на душу. Признаться, Петр ни в чем не испытывал уверенности. Пока он не провалился в беспамятство, между ним и Александрой точно что-то было. Нужно быть полным идиотом, чтобы не почувствовать, что ты интересен девушке. Иное дело, что даже в этом случае действовать прямолинейно не стоит.
Пусть она потом трижды пожалеет, но любая порядочная девушка при подобном подходе будет действовать однозначно. Отошьет нахала. И мало того, ведь еще может и изменить свое отношение к нему. Так что вздыхать в стороне, конечно, не следует, но и форсировать события не надо.
— Петр, давай просто останемся в выигрыше, без треволнений, — почесав переносицу, высказал свое мнение Кессених.
— Да кто бы был против, Отто Рудольфович. Я только «за».
— Вот и замечательно. Итак, меня оставишь в конторе, а сам пробегись на маршрут и заверни сюда нашего «Муромца».
— Сделаю. Кстати, Отто Рудольфович, на первом участке один из «Муромцев» улетел со скалы прямо в Байкал.
— Достали?
— Не стали связываться. Тот хорошо прогрохотал по скалам. По факту там груда железа.
— Ну, нам не привыкать возвращать к жизни металлолом. Ты думаешь о том, о чем я сейчас подумал?
— Если вы о бензиновом двигателе, Отто Рудольфович, то да.
— А не торопимся?
— Запас карман не тянет. Средств у меня вполне хватает, так что даже если с этими господами ничего не выгорит, без труда сможем продолжить работы по двум направлениям. Зато значительно выгадаем по времени.
— Я бы все же попробовал сделать ставку не на «Муромца», а на «Поповича» или какое иное легковое авто, — потерев подбородок, задумчиво произнес инженер.
— Почему?
— Потому что наш двигатель все же дает копоть, что в черте города властями может быть воспринято в штыки. Ведь есть строгое указание на этот счет.
— Ну да. Именно поэтому такси «Прохоры» катаются на чистом бензине. От него никакой копоти.
— Но зато у его котлов весьма солидный расход топлива. А после принятия закона бензин успел подрасти в цене. И это только начало. По твоим словам, нам удастся создать более экономичный двигатель.
— Даже не сомневайтесь.
— Вот и выходит, что более экономичный и чистый бензиновый двигатель подойдет для городской черты. Плюс он не потребует такого частого обслуживания, как паровая машина. Что весьма понравится частным автовладельцам. А довольные автолюбители — отличная реклама.
— Кхм. Вообще-то у меня язык не повернется назвать бензиновый двигатель более чистым.
— Ну, сейчас в это слово вкладывается иной смысл. А именно — отсутствие копоти, — поняв, о чем говорит Петр, возразил Кессених. Они много разговаривали о мире Пастухова. — Нам главное — хоть как-то зацепиться за рынок. Со всем остальным будем разбираться потом.
— Значит, искать разбитое легковое авто?
— Справитесь?
— Ну должен же найтись хоть один бедолага. А нет, пустим под нож нашего. — Петр прихлопнул ладонью по рулю.
— Даже не думайте, — тут же вскинулся инженер.
В ответ Петр только вздохнул. Ну что тут скажешь. Немец. Законопослушность у них в крови. Хм. Наверняка не у всех, но у большинства это точно. И уж кто-кто, а Кессених вовсе не был исключением. Так что лучше все же поискать разбитую технику где-нибудь на стороне.
«Муромца» Петр перехватил, когда тот возвращался на карьер. А чего кататься за ним в дальние дали, коль скоро тот никак не минует эту точку? Правда, шофер начал было возмущаться тем, что его снимают с линии. И понять его нетрудно. Ведь плата у него сдельная. Но когда Петр заверил мужика, что он не потеряет ни копейки, тот сразу успокоился.
В Слюдянке уже привыкли к странному статусу этого ссыльного, как и к тому, что у него водились деньги. Ну а как иначе-то, если он из бывших купцов? Да его так и называли — Купец. Правда, за глаза, ему это прозвище отчего-то не нравилось, хотя, по его же рассказам, в Красноярске его помнят как раз больше по прозвищу — Монтер.
Вообще складывалось такое впечатление, что он и не ссыльный, а просто живет в свое удовольствие. Хочет — водит авто, забирается в мастерские и пропадает там целыми днями. Между прочим, оплачивая все работы, и не сказать, что мужик прижимистый. Есть желание — катается на мотоцикле к знакомым в Моты на охоту или по своим делам наведывается в Иркутск…
— Вот, господин Васильчиков, это и есть наше детище, — произнес Кессених, с гордостью взирая на двигатель, открывшийся взору благодаря поднятой кабине.
Грузовик спокойно стоял в тени деревьев. Несмотря на конец сентября, денек выдался довольно жаркий, и желания печься на солнышке никакого. Нет, если кто с юга, так тому, может, еще и холодно будет. Но для успевшего акклиматизироваться под эти широты сейчас реально жарко.
— И что, действительно двести моточасов без ремонта?
— Уже чуть больше. Мало того, еще и без сколь-нибудь серьезного обслуживания. Разве что пару раз производили смену масла, масляного и воздушного фильтров. Но это не идет ни в какое сравнение с обслуживанием паровых машин. Уж поверьте мне как инженеру.
— Хм. Согласитесь, трудно верить тому, кто непременно желает продать свое детище, — возразил Васильчиков. — Давайте будем откровенны. Меня заинтересовал ваш двигатель только по причине наличия дешевого жидкого топлива. Я собираюсь производить трактора, то есть технику, в которой в основном испытывает нужду крестьянин. А для него дешевизна в обслуживании является чуть ли не первостепенной. Мне же остается понять, насколько дорогим в производстве окажется ваш двигатель. Дело в том, что я решил пойти по пути господина Игнатьева, который сосредоточил в своих руках весь производственный цикл.
— Хм. Федор Андреевич, боюсь, что мой двигатель окажется несколько дороже паровой машины. Как, впрочем, и сложнее в производстве. Но…
— Я готов немного потерять в этом, — перебил его Васильчиков. — Главное, чтобы продавались трактора. К тому же я намерен поставить собственный нефтеперегонный завод. Бензин в столицы и губернские города. Соляр и масло — крестьянам. Мазут — на Черноморский или Балтийский флот.
— У вас большие планы, — не выдержав, восхитился замыслами купца Петр.
Правда, при этом он глядел на сопровождающего Васильчикова, Антона. Тот с ленцой осматривал чудную технику, явно слабо в этом разбираясь, но и не выказывая удивления. Конечно, это необычно, однако внимание Пастухова привлекло иное. Мало ли. Встречал Петр людей, равнодушных до новинок. Но вот то, как охранник оглаживал бороду, выглядело весьма странно. Складывалось такое впечатление, словно она доставляла ему дискомфорт.
Петр и сам носил бороду, поэтому прекрасно понимал, что она порой чешется. Но случается это довольно редко. Ну не по несколько же раз в час у вас чешется голова, если только она не грязная или вы не завшивели. Конечно, такое может быть и с непривычки. Но отрастить бороду до таких размеров и продолжать испытывать неприятные ощущения…
А Антону борода явно доставляет неудобство, и очень похоже, что он словно пытается это скрыть. Вместо того чтобы просто почесать, оглаживает ее, но явно не для того, чтобы причесать. Бред, конечно. Но… Н-да. Наверное, все же Кессених прав. Петру уже столько раз дырявили шкуру и столько раз пытались отправить его на небеса, что он успел превратиться в настоящего параноика.
— Планы у меня и впрямь большие, — между тем согласился Васильчиков. — И если ваша задумка с двигателем окажется в кассу, то они станут даже грандиозными. Потому что тогда я наверняка приобрету нефтеналивники и сам буду доставлять нефть прямо из Баку.
— Дороговатая затея, — вновь не удержался Петр.
— Дорогая, не без того. Но оцените масштабы. Я сосредоточу в своих руках не только весь цикл производства, но и реализацию. Буду производить технику и сам же снабжать ее необходимым топливом. Благодаря моим накоплениям, сегодняшним доходам, поддержке правительства и льготному кредитованию это вполне реально. В перспективе же, лет через десять, я рискую стать одним из богатейших людей России.
