Александр Марков - Путешествия к Луне
Лоу почувствовал опасность: две ракеты СССР почти «на выходе», и русские могут запустить в 1968 г. одного или двух космонавтов в облет Луны. (Предчувствие его не обмануло: вскоре беспилотные «Зонды» облетели Луну.) И Лоу предложил пересмотреть планы: «Аполлон-8» (CSM без LM) в декабре мог быть отправлен не на околоземную орбиту и даже не в облет Луны, а сразу на орбиту вокруг нее. Это позволит отработать основные элементы межпланетного полета и даст шанс NASA «выдернуть хвост из‑под русского сапога», если он на нем стоит. Разумеется, лететь к Луне без лунного модуля было опасно: LM, имевший собственные ЖРД и автономную систему жизнеобеспечения, рассматривался как «спасательная шлюпка». Но риск — профессия астронавта.
Рис. 6.6. Экипаж «Аполллона-8»: Дж. Ловелл, У. Андерс и Ф. Борман (слева направо).
Командир экипажа Фрэнк Борман, 40 лет, полковник ВВС, за спиной — «Джемини-7». Жена и два сына. При расследовании «Аполло- на-1» Фрэнку было дано «последнее слово» от лица NASA, которое решало судьбу программы. Он сказал тогда: «Прекратите охоту на ведьм. Мы знаем, на что идем. Дайте нам слетать на Луну».
Навигатор Джеймс (Джим) Ловелл, 40 лет, капитан ВМС, «Джеми- ни-7» и «-12». Жена, два сына и две дочери. Высокий, общительный, добродушный оптимист; казалось, летел по жизни на удаче. Звездами «заболел» еще с сообщений о «Фау-2». Мальчишкой «пожирал» книгу Жюля Верна «С Земли на Луну», в которой трио авантюристов выстрелили себя из пушки на окололунную орбиту Но жизнь превзошла его детские мечты. После школы он учился на ракетного инженера в Аннаполисе. Написал статью о межпланетном путешествии; его невеста Мэрилин, напечатав ее на машинке, удивилась утверждению Джима, что когда‑нибудь люди полетят в ракетах к Луне.
Уильям (Билл) Андерс, 35 лет, майор ВВС, женат, 4 сына и дочь. С весны 1968 г. Андерс учился летать на опасном и плохо управляемом тренажере LM. Он и Армстронг соревновались в лучшем исполнении лунной посадки. Как пилот LM, Андерс полагал, что его шанс походить по Луне равен 80 %.
Рис. 6.7. Ракеты — носители «Сатурн-5» (слева) и «Н-1» в едином масштабе. Их высота с системой аварийного спасения — 110 м, без нее — 100 м. Масса каждой — около 3000 т.
Для выхода на селеноцентрическую орбиту маршевый двигатель корабля должен включиться за Луной на 246 секунд. Если двигатель проработает больше 110 с, но меньше 246 с и больше не включится, то корабль выйдет на нерасчетную орбиту и станет вечным спутником Луны; если от 80 до 110 с, то, облетев Луну, корабль повернет к Земле, но не сможет выйти из поля тяготения Луны и упадет на нее. В общем, включение ЖРД могло вызвать кучу проблем, но если, включившись за Луной, двигатель не остановится, то проблем не будет вообще — только тишина...
Сюрпризы могло принести и возвращение на Землю со второй космической скоростью (11 км/с). Командный модуль должен точно попасть в «коридор входа» шириной всего 56 км под углом к границе атмосферы от 5,4° до 7,4°. Если угол входа будет больше 7,4°, то СМ сгорит, а если меньше 5,4°, то рикошетирует на нерасчетную геоцентрическую орбиту, что при ограниченных ресурсах СЖО не позволит экипажу вернуться на Землю живыми. Генерал Филлипс с солдатской простотой объяснил журналистам, к чему приведет отклонение от расчетов: «В первом случае это будет означать потерю корабля и людей, а во втором — только потерю команды».
«Сатурн-5» на платформе 39–А больше напоминал небоскреб, чем ракету: на 17 м (размер шестиэтажного здания) выше статуи Свободы — порождение технического гения и свидетельство грандиозности лунных замыслов. Вид освещенной прожекторами ракеты даже испугал Бормана: заполненные жидким газом ступени носителя изрыгали пар в предутреннюю тьму. Подъемник башни обслуживания вознес астронавтов к «белой комнате» — входу в корабль. Первым в СМ вполз Борман, за ним Андерс. Ловелл с высоты комплекса глянул вниз и с пронзительной ясностью осознал: а ведь на этот раз все по — настоящему! То, о чем они так много говорили, должно вот — вот произойти: NASA запечатывает его в СМ и отправляет к Луне. Джим увидел вдали фары тысяч автомобилей: зрители собрались на Мысе, чтобы наблюдать за их стартом. Человек впервые летит к Луне — такое бывает только раз. Джим смаковал это внезапно посетившее его непривычное чувство.
«Сатурн-5» ушел со старта 21.XII.1968 в 12:51 по Гринвичу. Ракета поднималась на гигантской огненной колонне. Андерс так описывал разгон «Сатурна»: «Никакое моделирование и отдаленно не напоминало этот яростный подъем. Я чувствовал себя как беспомощная добыча во рту гигантской сердитой собаки, а выключение первой ступени „Сатурна" ощущается как железнодорожная катастрофа». Как только первая ступень отключилась, астронавтов кинуло вперед. Андерс был уверен, что если бы не ремни крепления, он проломил бы головой приборную панель.
Борман: «Хьюстон. Первая ушла. Первый этап гладко, второй будет глаже…».
Ловелл смеется: «„Гладкий", „глаже" — кого ты дуришь?»
Андерс, саркастически: «Как при крушении поезда…»
Борман, с наслаждением в голосе: «Суши штанишки!»
Спустя несколько минут ушла САС, унося с собой защитный кожух СМ. Дневной свет ворвался в иллюминаторы, блеснула яркая дуга океана и облаков на фоне темнеющего неба. Через 11,5 минут третья ступень с CSM уже на орбите: 189x190 км, наклонение 33°, период обращения 88 мин, скорость 7 793 м/с. Вес аппарата в этот момент был около 128 т, а несколько минут назад, на стартовом столе, гигантская ракета весила почти 3000 т: такова плата за преодоление земной гравитации. Впрочем, Земля все еще удерживала астронавтов.
Два оборота ушло на проверку всех систем. Убедившись в их исправности, астронавты включили ЖРД третьей ступени. Отработав 317 с, он перевел ступень с CSM на траекторию полета к Луне с начальной скоростью 10 993 м/с. Рубикон был перейден.
«Аполлон-8» удалялся с такой фантастической скоростью, что пилоты видели, как уменьшается Земля: уже весь «глобус» помещался в окне люка СМ. Впереди было 66 часов «лунной дороги». Корабль был ориентирован боком к солнечным лучам и медленно вращался, делая пару оборотов в час, чтобы корпус нагревался равномерно.
11 часов полета, 96 ООО км от Земли. С каждым часом Земля все меньше; теперь она размером с бейсбольный мяч на расстоянии вытянутой руки. На 20–м часу полета Борман почувствовал тошноту и боль в желудке. Начались разговоры об отмене миссии, но Борман успокаивал всех, что чувствует себя нормально. Даже если бы NASA решило прервать полет, возможности для разворота пока не было: все равно придется облетать Луну.
В конце вторых суток в телесеансе показали Землю с расстояния 330 ООО км. Ловелл представил себя межпланетным пришельцем и пытался «разгадать», обитаема ли Земля. Как раз в этот момент корабль покинул поле тяготения Земли и вошел в поле Луны.
На третьи сутки Джим Ловелл заслонял Землю большим пальцем вытянутой руки. Возникло новое ощущение масштаба: Земля и Солнце были сравнимого размера. Непередаваемое восхитительное сочетание радостного волнения и предчувствия опасности. Все, что Джим знал в жизни, осталось на голубом «мраморном шарике», который становился все меньше.
68 часов полета; получено разрешение перейти на лунную орбиту. Включение двигателя произойдет за Луной, где астронавты смогут полагаться только на себя, а их космическая машина — только на них.
068:58. Привязанные к креслам астронавты были у цели. Пролетев четверть миллиона миль, сейчас они выйдут на орбиту на высоте 69 миль от поверхности Луны. На земном имитаторе СМ они шутили: а что делать, если на обратной стороне Луны на их пути окажется гора высотой 70 миль? Корабль зашел за Луну. Астронавты «пробегали» контрольные списки включения ЖРД, когда внезапно корабль погрузился во тьму. Андерс замер: они в тени Луны. Когда глаза привыкли, он увидел небо, полное звезд. Их было так много, что не различались созвездия. Он потянулся к иллюминатору и заметил четкую дугу, внутри которой звезд не было, только чернота, и внезапно был поражен жутким пониманием того, что это «отверстие» в звездах и есть Луна. Волосы на затылке встали дыбом.
За 3 минуты до зажигания «Аполлон-8» влетел в солнечный свет. Ловелл выглянул в окно: «Эй, вижу Луну».
Борман, не отрываясь от списка: «Видишь?»
Ловелл: «Прямо под нами!»
Андерс смотрел в свое окно, казавшееся испачканным: будто потоки масла стекали по стеклу. «Черт возьми, — думал он, — окно подводит», — но вдруг понял, что это не грязь на стекле, а лунные горы. Они медленно проплывали внизу, освещенные косыми лучами Солнца, отбрасывая длинные черные тени. «Горы Луны, — прошептал он. — О боже мой…»
Ловелл ткнул кнопку, и заработавший двигатель вжал пилотов в кресла. В кабине раздались слабые удары: это оставшиеся незакрепленными предметы обрели тяжесть и упали. Ускорение росло медленно, шума от двигателя не было, только легкая вибрация. Казалось, время замедлилось. Все знали, что двигатель должен проработать 246 секунд, не больше и не меньше.
