Майкл Бейджент - Запретная археология
Возможно, что это свидетельство влияния индийских духовных наставников, которые, несомненно, проповедовали в Египте в греческий и римский период его истории, тот самый период, когда были составлены Герметические книги. Насколько нам известно сегодня, ни в одном из более ранних египетских текстов конкретная идея реинкарнации не содержится – все сводилось к обретению жизни после смерти. Разумеется, мы могли неверно истолковать и серьезно исказить при переводе некоторые ключевые моменты в этих текстах. Вполне может быть, что имеется какое-то символическое понимание загробной жизни, которое включает представление о реинкарнации, упущенное переводчиками.
Наводит на размышления очень любопытный диалог, обнаруживаемый в «Книге мертвых», в котором, по-видимому, говорится как раз и о колесе жизней, и о понятии кармы – или, во всяком случае, о чем-то подобном.
К сожалению, именно эта часть древнего папируса сильно пострадала и ее подлинный смысл невозможно установить точно. И это не считая трудностей при переводе.
Диалог происходит между умершим – в данном случае писцом Ани – и богом Тотом. Умерший писец вопрошает: «И сколь же долго мне предстоит жить?» Тот отвечает: «Так предопределено, что ты будешь жить миллионы миллионов лет, жизнью в миллионы лет». Ани говорит в ответ: «Да будет мне даровано отойти к непорочным владыкам, ибо я и в самом деле кончаю со всем неправедным, что я совершил с тех времен, когда возникла эта земля…»
Воспоминание Филиппа Корригана
Филип Корриган родился в 1959 году. В детстве ночь за ночью ему снилось с яркими подробностями, что он живет в Англии незадолго до Первой мировой войны. Эти сны были настолько живыми, что он никогда ни минуты не сомневался в том, что это реальные воспоминания о его предыдущей жизни.
Ему всегда снилась одна и та же семья, в которой он был старшей из трех девочек. Ему снилось, что он играет в парке, гуляет с сестрами, ходит в школу, – словом, все малопримечательные подробности малопримечательной жизни. За исключением того, разумеется, что все это происходило полстолетия тому назад.
И что эта жизнь оборвалась ужасным образом. Хотя это ему еще предстояло выяснить.
Любопытно, что вроде бы как по чистой случайности, когда Филипу было одиннадцать лет, его родители переехали в деревню в одно из центральных графств Англии, неподалеку от города Брэдфорд. Его отец купил там небольшой магазинчик. Как только они обосновались на новом месте, помимо продолжающегося влияния, которое оказывали на него сны, обнаружился еще один факт: Филип понял каким-то образом, что вернулся домой. Он впервые почувствовал, что именно здесь он когда-то жил.
Однако вместе с этой уверенностью пришло и зловещее ощущение, пока еще не связанное с каким-либо конкретным происшествием, которое бы помнилось Филипу. Возможно, близость к фактическому месту событий прошлой жизни пробудила в нем гораздо более глубокие воспоминания, давно погребенные на дне памяти из-за ужаса и боли, которые были с ними сопряжены. Постепенно Филип осознал, что в этом предыдущем существовании он встретил внезапную смерть. Поначалу он задавал себе вопрос, не была ли она результатом какого-то случайного происшествия. Но это предположение не оправдывалось, в глубине памяти таилось нечто гораздо более мрачное, нечто совсем страшное.
И однажды, только однажды, ему приснилось, что он стал жертвой жестокого нападения.
В подростковом возрасте Филип начал работать разносчиком газет. В первый день ему показали список домов и улиц, куда он должен был доставлять газеты. Ни с того ни с сего среди названий домов и улиц его внимание привлекло название «Элленторп»: оно показалось ему очень знакомым.
Название «Элленторп», как он вскоре выяснил, носил большой дом. Прежде к нему вела длинная подъездная дорога; теперь от нее остался довольно удаленный от проезжей части тупик, который назывался Литл-Ред-лейн.
В первый же раз, взглянув на «Элленторп», Филип убедился, что это был дом, который он запомнил по своим ярким снам. И его что-то нервировало в этой улочке, ведшей к дому; он всякий раз пробегал ее как можно быстрее.
Он упомянул о том, что обнаружил «Элленторп», своим родителям, но они, желая освободить его от привязанности к прошлому, убедили его не придавать значения как дому, так и остальным сновидениям. Они призывали его относиться к этому как к какой-нибудь фантазии. Филип задвинул дом и свои сны в глубину сознания: родители были настроены скептически, а сам он взрослел и гораздо больше погружался в свою нынешнюю жизнь. В конце концов, уже в юности, сны перестали его беспокоить.
Но воспоминания нет. Спустя несколько лет, чувствуя, что его опять начали тревожить вопросы относительно той жизни, он воспользовался выпавшим свободным временем, чтобы провести целенаправленные изыскания в истории «Элленторпа» и ближайших окрестностей. Он искал хоть какие-нибудь исторические факты, которые могли иметь отношение к событиям из его снов, и принялся беседовать со всеми давними жителями района в надежде, что, может быть, узнает достаточно, чтобы составить представление о всех, кто жил тут прежде.
И вот во время беседы с местной жительницей в его поисках появилась зацепка. Во время разговора появился ее муж и без всяких предисловий выпалил: «Парень, а ты знаешь, что на подъездной дороге, ведущей к дому, произошло убийство?»
По телу Филипа прошла внезапная дрожь.
«Постойте, не говорите, – быстро ответил он. – Это была молодая женщина, стройная, с русыми волосами, забранными в пучок, двадцати с лишним лет. И у нее было две сестры помладше, не так ли?»
Сосед как-то странно посмотрел на него.
«Откуда ты все это знаешь?» – спросил он, неожиданно проявляя интерес к молодому посетителю.
Филип был осторожен, но завоевал его доверие. Он узнал, что убитую девушку звали Лилиан Блэнд, что она была из местных. Ему также помогли связаться с местной краеведческой организацией, а через нее познакомиться с исследователем, который в свое время изучал историю семьи Блэндов.
Позже Филип вспоминал:
«Я почувствовал, что могу ему довериться, а потому рассказал ему о своих воспоминаниях и о том, что мне казалось, что я, возможно, реинкарнация Лилиан Блэнд. Он не отмахнулся и не стал смеяться надо мной. Он лишь сказал: „Что ж, такое возможно“. Я признался ему, что мне всегда казалось, что она похоронена где-то рядом, но я не знал где. Он улыбнулся. „Это в 200 ярдах. Мне известно, где ее могила, и я знаю также, где находится могила ее возлюбленного“. Потом он сказал: „Если вы придете завтра ко мне домой, я вам что-то покажу“.
На следующий день он вручил Филипу вырезку из старой газеты. Она датировалась 9 января 1914 года. Заголовок гласил: «Эклсхилская трагедия. Убита красивая девушка». Дальше шла приписка: «Ее убийца кончает жизнь самоубийством. Ужасная драма со стрельбой на Литл-Ред-лейн».
Как следовало из репортажа, 2 января 1914 года владелец «Элленторпа» заявил, что прогуливал собаку, когда услышал женский крик о помощи. Сразу же после этого он услышал несколько револьверных выстрелов. Бросившись к месту событий, он увидел лежавшую на земле женщину, явно без признаков жизни. Над ней стоял мужчина. Затем, по рассказу все того же свидетеля, мужчина, очевидно убийца, выстрелил в себя. Убитой женщиной была Лилиан Блэнд; мужчина был прежним ее возлюбленным, недавно вернувшимся из Америки.
Обстоятельства дела были подозрительны, а последовавшее расследование вертелось вокруг заявлений, сделанных единственным свидетелем стрельбы, владельцем «Элленторпа». Полиция, естественно, сделала вывод, что бывший ухажер и был убийцей. Но, даже в то время, некоторые обстоятельства случившегося казались странными. Хотя у возлюбленного Лилиан был пистолет, орудием убийства был не он. Неподалеку от места убийства была найдена полуоткрытая и окровавленная бритва. Факты свидетельствовали о том, что имела место борьба. Но двое бывших возлюбленных были, судя по всему, очень близки; очевидцы сообщали, что в тот самый вечер незадолго до трагедии они были вместе, разговаривали и смеялись. Словом, вроде бы не было никакой причины, чтобы вечер завершился таким образом.
Заинтригованный Филип раздобыл отчеты об этом деле. Они убедили его в том, что тут был замешан еще один человек; возможно, это был соперник, добивавшийся благосклонности Лилиан. Возможно также, что он проживал в «Элленторпе». В любом случае, он затем избежал правосудия. Но, несмотря на свои разыскания, Филип не сумел выяснить истинные события того дня – ни из отчетов, ни из собственных остальных воспоминаний о своей жизни в качестве убитой Лилиан.
«Мне кажется, убийство было стерто из ее сознания, чтобы уберечь меня в этом существовании, потому что, если бы я мог помнить такие ужасные вещи, это бы отразилось на мне теперь. Пережитые боль и страдания остались, а фактические воспоминания стерлись».
