Владимир Попов - Социальная информациология:проблемы становления и развития
Итак, кафедрой информационной политики РАГС с использованием вышеуказанных научных трудов обоснована и разрабатывается концепция социальной информациологии, где в ее объект включается информационная политика, чего практически нет в работах по журналистике, теории политической и массовой коммуникации, медиологии, коммуникативистике, медиапсихологии и других «коммуникативных науках». А без эффективной государственной информационной политики в России об информационном обществе можно будет только мечтать.
4. Социальный психоанализ и социальная информациология.
В контексте теорий «научения» и «поведенческого метода в исследовании» Н.Винера и применительно к социальной информациологии мы исследуем информационно-коммуникативные процессы в духе «коммуникативной теории психоанализа» Ю.Хабермаса[39], в контексте необихевиоризма, теории «коллективного бессознательного» (Юнга), «социального бессознательного» (Фромма) и российского социального психоанализа[40]. За основу мы берем формулу:
S Re P, где
S – стимул;
Re – реакция на стимул;
Р – поведение.
Но мы ее трансформируем с позиции социальной информациологии и она выглядит так:
Ф J St(в) Re M P
Где:
Ф — факт бытия и сознания или информационно-коммуникативный факт;
J — информация как отражение и выражение факта;
St(в) — стимул восприятия (невосприятия) информации;
Re — реакция на воспринятую информацию;
«Ч.Я.» — «черный ящик», в котором заложена структура психики человека как единство сознательного, предсознательного, где действует (по-Фрейду) механизм «вытеснения» и «сопротивления», где проявляет себя «коллективное бессознательное» (по-Юнгу), «социальное бессознательное» (по-Фромму).
М — мотив поведения
Р — поведение.
В «черном ящике» человека (как в самолете) записывается «тайна», которую, если расшифруешь, поймешь причины явления, законы человеческого поведения. «Черный ящик» – этот самописец есть у каждого человека, у каждого народа. С его помощью можно раскрывать «тайны» манипулирования, расшифровать концепт Н.Лумана о «коммуникативной природе власти». На наш взгляд, в механизмах «вытеснения» и «сопротивления», открытых З.Фрейдом и получивших свое развитие в работах Э.Фромма, К.Г.Юнга и других социальных психоаналитиков, обеспечивающих взаимодействие между сознанием и бессознательным и кроется коммуникативная «тайна» власти, «тайна» русской души. «Сопротивление» и «вытеснение» имеют дело с кодами власти и с медийными кодами. Они определяют судьбы нации, этносов и их властей. Массмедиа являются информационным поводом, возбудителем, провокатором, обслугой, посредником или врачом психотерапевтом, духовным авторитетом, просветителем, учителем.
СМИ по традиции имеют в виду лишь проявления «сознательного человека» и практически при освещении и анализе событий (например, в толпе) не учитывают бессознательное, которое является главной причиной массового поведения. Обращаясь мимоходом к проблеме «коллективного бессознательного в политике», исследователи вносят путаницу, отождествляя его почему-то с «внеколлективным (массовым) поведением»,[41] не опираются на законы «информационной толпы» (С.Московичи). Да и наука не далеко ушла.
Так, некоторые философы признают бессознательное, но на уровне лишь индивида. Другие, исследуя «сознание» человека и признавая «коллективное бессознательное» считают, что не существует «общественное сознание». Это называется – приехали! Да, Бог с ними, но это затрудняет разработку методологической основы социальной информациологии, исследующей процессы информационного воздействия на общественное сознание. Нарушается целостность психики человека и социума, игнорируется взаимодействие между разными ее уровнями, когда выделяется либо только сознательное, либо только бессознательное. Выходит, что признание или непризнание того или иного научного направления тоже имеет коммуникативно-психологические истоки, мотивы, детерминанты, вопреки объективной логике развития наук.
Неужели мы так быстро, под влиянием «политического порыва ветра» как флюгер отвернулись и забыли о законах диалектики. И увлеклись постмодерном, забыли о классике. Вот почему мы постоянно отстаиваем принцип единства классической, неклассической и постнеклассической методологии.
Взаимодействие сознательного, предсознательного, бессознательного с помощью механизмов «вытеснения» и «сопротивления» есть фундаментальное ядро социально-информациологического подхода, раскрывающее проблемы: 1) восприятия информации; 2) переработки информации человеческим мозгом и образования мысли, знания; 3) мотивация социального поведения, социального творчества, исходящая от информации и знаний. На каждом из этих этапов действуют коды психики человека (например, модусы поведения), которые не всегда подчиняются медийным кодам, но часто находятся во власти последних. Ошибка этих кодов может приводить либо к просветлениям, озарениям, либо к затмениям общественного сознания.
Механизмы «вытеснения» и «сопротивления», обеспечивая движение информации от сознательного в подсознательное (предсознательное) и далее в бессознательное и в обратном направлении, связывают цели человека, социума с причинами в процессе самоуправления собою и управления внешнего. «Двоякого рода может быть жизнь человека, - отмечал В.Розанов, - бессознательная и сознательная. Под первой я разумею жизнь, которая управляется причинами; под второй – жизнь, которая управляется целью.
Жизнь, управляемую причинами, справедливо назвать бессознательной… В границах, уже установленных этими причинами, сознание выполняет служебную роль: указывает способы той или иной деятельности, возможное и невозможное из того, к чему нудят человека причины».[42]
Отсюда правомерно сделать вывод: социальная информациология изучает причинно-следственные связи в цепи: факт – интерпретация – освещение. А наши СМИ, наша информационная политика строится преимущественно на раскрытии факта, проблемы, акцентируя внимание на следствии на уровне сознания, а не на причине или цели, а на следствии, не вскрывая тотчас и забывая вскоре причины явления (например, освещение террактов на Дубровке и в Беслане). А причины-то часто лежат в сфере бессознательного, в нарушении информационной и ментальной идентичности.
И еще есть закон, относящийся к социальной информациологии. Назовем его законом гармонического состояния между сознательной деятельностью людей и их бессознательным, где свою грамотную роль должны играть СМИ. «Общество может жить в гармоническом состоянии и быть послушным своим властям до тех пор, пока есть согласованность между деятельностью людей и их откликами в бессознательном».[43] Какие СМИ, какой госорган изучает эти отклики и согласует с ним деятельность людей? Вот почему нужна грамотная государственная политика. Иначе, предупреждает наука, «могут быть периоды стагнации, когда общество дряхлеет (вспомним застой – В.П.), а бессознательное замирает. Это всегда предвестник бури… Может возникнуть и состояние конфликта, … тогда бессознательное начинает искать нового героя, нового лидера[44]. Далее проявляется другая закономерность: народ начинает искать, выбирать нового лидера, если примерно в течение семи лет (закон циклов) он не выполняет своих социальных обещаний народу, ожидания удовлетворяет лишь многословием (много слов и мало дел). В итоге наступает кризис популярности лидера, теряется у народа вера в него как спасителя нации. Яркий пример тому – семилетнее правление Горбачева и Ельцина. Одна из причин потери ими популярности в народе – отступление от закона ментальной идентичности в своей политике, игнорирование российского коллективного бессознательного, отсутствие политической воли, слабость практичности «коммуникативного разума», аномия информационной политики.
Социально-информациологические законы выводят нас на необходимость формирования новой (или существенно обновленной) парадигмы журналистики и журнализма деятельности СМИ и МК, главное – информационной политики. Они дают ответ или раскрывают «тайну» формулы известного аргентинского писателя Хулио Кортосара: «Глубинный смысл не в словах, а за словами». Дело в том, что «само творчество происходит на бессознательном уровне – на уровне сознания все воплощается в знаковую систему, позволяющую вести коммуникацию как с самим собой, так и с другим».[45] В музыке нет слов, а «музыка – искусство бессознательного» (Г.Свиридов). Но музыка это мощное средство коммуникации. Есть каналы сенсорного (ощущаемого, видимого) и субсенсорного (латентного, невидимого) информационного воздействия на человеческий мозг. В классической парадигме теории коммуникации, журналистики все это практически не учитывается, в результате мы отстаем от запада в разработке и применении новых социальных информационных технологий. А, значит, можем оказаться беспомощными в обеспечении информационной безопасности граждан, общества и государства.
