Виктор Губарев - Пираты
Разместившись в предместье, французы всю ночь готовились к решающему наступлению, подвозя с кораблей оружие и снаряжение. Испанцы не препятствовали им в этом, хотя несколько групп добровольцев предлагали Риосу нанести неожиданный удар по неприятельскому лагерю. Губернатор ответил отказом, решив, что в случае провала операции оборона города будет существенно ослаблена.
— Надо еще немного подождать, — сказал он. — К нам идут подкрепления из провинции, объединившись с которыми мы сможем легко разгромить и уничтожить врага.
К утру 1 мая французы закончили ремонт моста и перевезли по нему пушки, предназначенные для обстрела городских ворот. Одновременно корабли «Скептр», «Вермандуа» и «Сен-Луи» подошли ближе к берегу, чтобы заставить умолкнуть бастион, артиллерия которого причиняла осаждающим наибольший урон.
Днем в кафедральном соборе Картахены собрались девять священнослужителей, обсуждавших вопрос, как спасти церкви, а также детей, женщин и престарелых, не успевших эвакуироваться. Созвал хунту и губернатор. Совещание проходило в нервозной обстановке, большинство его участников отмечали низкую боеспособность защитников города и не верили в то, что с прибытием войск из провинции ситуация изменится в лучшую сторону. Диего Мануэль де Моралес прямо заявил, что пора сдаваться. Губернатор Риос был более осторожен в своих высказываниях, однако и его предложение, в сущности, мало чем отличалось от предложения Моралеса.
— Мы все готовы пролить кровь, дабы защитить город и честь оружия Его Католического Величества, — заявил он. — Но мы должны отдавать себе ясный отчет в том, что в случае нашего поражения погибнет около тысячи женщин и детей. Чтобы их спасти, лучше всего было бы капитулировать, тем более что у нас еще есть время договориться с врагом о сдаче города на условиях, почетных для королевского оружия.
Однако окончательного решения о капитуляции хунта не приняла. В три часа пополудни французские корабли начали бомбардировку испанских позиций и закончили ее лишь в шесть часов вечера, когда на стенах города были вывешены белые флаги. Тогда же губернатор Риос приказал подсчитать, сколько боеспособных людей осталось на бастионах. Оказалось — 1160 человек. Сопротивляться с такими силами было невозможно, поэтому испанское командование решило вступить в переговоры с врагом и обсудить условия капитуляции.
Капитуляция города и тотальный грабеж
Тем временем во французский лагерь прибежал индеец, сообщивший, что с юга на помощь осажденному городу направляются подкрепления численностью более тысячи человек. Не менее тревожное известие принес также гонец от офицера, оставленного командовать фортом Сан-Луис-де-Бока-Чика. Последний отправил солдат на захват имения дона Санчо Химено, и ее участники наткнулись на отряды, маршировавшие к Картахене вдоль восточного берега лагуны. Желая обезопасить свои тылы, Пуанти приказал высадить с кораблей отряд моряков, известных под именем «косарей»; эти моряки, вооруженные небольшими косами, насаженными на длинные шесты, в ближнем бою представляли собой страшную силу. Одновременно Дюкасс, взяв 500 флибустьеров и 300 солдат, отправился на перехват приближающихся испанских частей. Он разместил своих людей в зарослях среди мелких заболоченных озер, а на следующий день на помощь к нему пришел еще один отряд, возглавляемый Галифе. Вступить в сражение, однако, им не пришлось, поскольку в ожидаемом месте неприятель так и не появился. По мнению французского иезуита Шарльвуа, барон намеренно отправил пиратов подальше от города, чтобы после победы присвоить себе лучшую часть добычи.
2 мая испанцы сообщили французам о готовности сдаться, и Пуанти поручил Дюкассу передать губернатору Риосу следующие условия капитуляции: 1) город уплачивает выкуп в 12 млн песо; 2) чтобы избавить его от грабежа, необходимо заплатить еще один миллион песо; 3) тем, кто пожелает остаться в городе, сохранят имущество, исключая золото, серебро и драгоценные камни; 4) те, кто останется, должны будут присягнуть на верность королю Франции; 5) для продолжения переговоров требуется прислать двух заложников.
В шестнадцать часов губернатор Картахены отправил во французский лагерь в качестве заложников дона Хосе де Арбису и Хосе Маркеса Болкортеса. В ту же ночь военные действия прекратились, а к рассвету 3 мая французы заняли стены города. Учитывая, что барон предложил весьма тяжелые условия капитуляции, в городе была собрана хунта, на которой решили послать на переговоры с Пуанти ректора иезуитской братии дона Педро Сапату, ойдора аудиенсии Санто-Доминго дона Мануэля де ла Крус-Аэдо и кабальеро дона Кристобаля де Себальоса. Вечером договор о капитуляции был заключен. Когда парламентеры вернулись, губернатор подписал его.
Условия капитуляции сводились к шести пунктам:
1) Губернатор покидает город вместе с гарнизоном и знатными людьми. Кроме того, ему предоставляется право взять 40 тюков с имуществом, принадлежащим его семье, а также слуг и рабов.
2) Горожане, которые пожелают уйти, забирают с собой платье, утварь и домашних рабов. Наличными можно было оставить при себе: капитанам — по 1000 песо, церковникам — по 600 песо, альфересам — по 400 песо, кавалеристам — по 400 песо, солдатам — по 25 песо.
3) Те горожане, которые захотят остаться, сохранят свои права и привилегии, но должны будут присягнуть на верность королю Франции и сдать половину своего имущества.
4) Королевские чиновники должны сдать деньги, содержащиеся в кассах города.
5) Церкви и монастыри со священными сосудами будут неприкосновенны.
6) Уход из Картахены осуществляется со всеми воинскими почестями: с барабанным боем, развевающимися знаменами, зажженными фитилями и двумя пушками.
4 мая Пуанти объявил, что любой солдат или флибустьер, который причинит малейшую обиду испанцам, будет наказан смертью. После этого, примерно в девять часов утра, в город вошел французький отряд из 500 человек, занявший все стратегические точки.
Испанскому губернатору дали время подготовиться к уходу. Через день, 6 мая, в четыре часа пополудни дон Диего де лос Риос сел на лошадь и двинулся во главе колонны к главным воротам. Его сопровождали четыре отряда с двумя небольшими пушками; затем шли женщины, дети и священнослужители; следом за ними — 8 отрядов пешей милиции (каждый милиционер имел «ажурную перевязь и пулю в стволе»); далее — слуги с багажом губернатора и, наконец, в арьергарде — члены кабильдо, судьи и полк с развернутыми знаменами. В общей сложности Картахену покидало 2800 человек. Их путь проходил между двумя рядами французских солдат и моряков, выстроившихся вдоль линии следования не столько для оказания почестей врагу, сколько с целью предотвращения выноса золота и драгоценностей.
Когда испанцы ушли, основные силы французов вступили на улицы города. Первым маршировал батальон гренадеров под командованием месье де Ла Роша. Барон, сопровождаемый гардемаринами, был внесен в город на руках. У кафедрального собора оккупантов встретили члены церковного кабильдо во главе с епископом, которые спели гимн Te Deum. Выслушав овации в честь Людовика XIV, удовлетворенный Пуанти отправился к зданию Счетной палаты, где решено было разместить штаб.
Утром 7 мая барон издал указ, обязывавший горожан сдать половину своего имущества, подлежащую конфискации согласно статье 3 договора. Кроме того, он обещал каждому жителю оставить десятую часть конфискуемых сокровищ, если ценности будут сданы без проволочек. Любой «стукач», который разоблачал соседа, утаившего свои богатства, получал премию — десятую часть обнаруженного. Подобного рода уступки, по мнению барона, должны были побудить испанцев вести с захватчиками «честную игру» и ускорить сбор контрибуции.
Некоторые трудности возникли в связи с собственностью монастырей. Статья 5 договора предусматривала их неприкосновенность, и монахи были уверены, что эта неприкосновенность распространяется как на их собственные деньги, так и на те суммы, которые передавали им на хранение частные лица.
— Ничего подобного! — заявил Пуанти. — Статья пятая требует от меня уважения монастырских построек, а не того, что укрыто в них. Иначе все богатство города может быть передано им на сохранение.
Осознав свою ошибку, монахи и священники позаботились о том, чтобы понадежнее укрыть имущество монастырей и церквей. Но тут из Гетсемани в город пришли несколько флибустьеров, обладавших, по словам барона, «особым талантом в отыскании спрятанных сокровищ», и святые отцы, хорошо осведомленные об этом «особом таланте», согласились показать французам монастырские тайники. Впрочем, едва пираты ушли, как монахи снова прикусили языки. Раздраженный их упрямством, а также желая избежать злоупотреблений со стороны солдат и флибустьеров, Пуанти приказал провести осмотр монастырей своим капитанам. 11 мая де Леви обыскал монастырь братства иезуитов и обнаружил в нем большое количество серебряных блюд, чаш и шкатулок с драгоценностями. В жилище падре Антонио Гранели были найдены золото, серебро и драгоценные камни на сумму более 30 тысяч песо. За сокрытие этих богатств Гранели был арестован.
