Владимир Авдеев - Расология
В подтверждение этих слов можно привести соответствующую цитату из С. В. Савельева: «В Древнем Египте религиозные традиции требовали мумификации умерших. Анализ черепов мумий позволил сопоставить объем мозга и время захоронения конкретного человека. В период расцвета древней египетской культуры вместимость черепа египтян была на 44,5 см3 выше, чем в периоды длительного упадка». Вот вам и ответ на вопрос, почему страна, некогда бывшая колыбелью мировой цивилизации, сегодня превратилась в место для дешевого туризма.
В личной беседе с автором этот знаменитый отечественный ученый продемонстрировал лабораторные пластины со срезами мозга различных расовых и этнических групп. Не трудно уяснить теперь, что вся история отображена в затейливом рисунке нейронных связей головного мозга ее персонажей. С. В. Савельев утверждает, что количество связей между нейронами, как раз и служащих реальным отражением степени интеллектуального и культурного развития расовых и этнических групп, может различаться в пределах от 10 до 10000 (!). Кроме того, масса мозга, ответственная за те или иные функции, например, абстрактное мышление или математические способности, у представителей разных рас может различаться в пять раз (!). Это значит, что у представителя той или иной «низшей» расы никогда не будет возможности усвоить культуру «высшей» расы и понять ее, потому что сам процесс обучения не может увеличить массу тех или иных центров мозга и не может создать новые связи между нейронами. Нельзя развить то, к чему нет предпосылок. Поэтому все филантропические программы вроде «компенсаторного обучения» негров в США и ЮАР постоянно терпят крах. Нельзя обучить того, кто не имеет для этого физического потенциала. Основоположник френологии — науки о взаимосвязи психических и интеллектуальных способностей людей со строением их черепа — Франц Йозеф Галль (1758–1828) говорил: «Физиологические условия помогают управлять духовными».
Немецкий антрополог Георг Бушан в своей книге «Наука о человеке» (М., 1911) считал нужным подчеркнуть: «Расы, стоящие духовно на более низком уровне, обладают меньшим весом мозга, чем культурные народы. Если, с одной стороны, повышение духовных способностей влечет за собою увеличение мозговой массы, то, наоборот, при исчезновении духовных способностей замечается уменьшение ее, что выражается в падении ее веса. Низшие млекопитающие не обладают еще сколько-нибудь развитыми центрами чувств; наоборот у обезьян и первые уже хорошо развиты, и у некоторых их видов занимают почти такую же поверхность, как и сферы чувств. У человека последние обнимают только 1/3 поверхности мозга. Истинный интеллект, мышление, связано с серой корой центров ассоциации. При высоко развитом интеллекте эта кора особенно сильно развивается, но по чисто механическим причинам не столько в глубину, сколько по протяжению, то есть серая корковая масса вынуждена расширяться в плоскости, собираться в складки, вследствие напряженной, сильной духовной работы. Поверхность мозга выказывает поэтому извилины, разделенные между собою бороздами. Этим объясняется, почему у низших позвоночных, у которых процесс мышления развит недостаточно, поверхность мозга остается еще относительно гладкой, но чем более мы поднимаемся к высшим формам, тем эта поверхность получает более сложный и богатый складками и извилинами рельеф. Человеческий мозг богат извилинами, однако у низших рас эти складки проще или имеют более прямое направление, борозды между ними более открыты и менее глубоки. У высших рас эти извилины обыкновенно шире, более изогнуты и тесно сближены между собой; борозды от этого становятся глубже и уже».
Другой крупный немецкий антрополог Роберт Видерсгейм (1848–1923) в своей книге «Строение человека со сравнительно-анатомической точки зрения» (М., 1900) писал: «У мужчин белой расы вместимость черепа составляет в среднем 1500 см3, а вес головного мозга в среднем 1400 гр. Что касается вместимости черепа низших человеческих племен, то в этом отношении особенно интересны наблюдения братьев Саразин над цейлонскими веддами. У них не только череп, но и все части скелета весьма замечательны по своей нежности, что, по словам Вирхова, характеризует целый ряд диких племен, населяющих восточные острова.
В черепе это выражается в том, что в среднем он приблизительно на 200 гр. легче европейского. При этом череп очень мал, и его вместимость у чистокровных веддов мужчин не бывает выше 1200 см3, а у женщин еще на 150 см3 меньше.
По объему черепа ведды, без сомнения, принадлежат к низшим человеческим племенам, и это стоит в полном согласии с их низкой культурой. Близки к ним андаманцы, тогда как бушмены и австралийцы стоят уже несколько выше. Если, как выше указано, средний объем черепа северо- и среднеевропейца мужчины принят за 1500 см3, то череп веддов отстает от него на 250 и даже более чем на 500 см3».
Крупный авторитет в области расовой неврологии Пьер Грациоле (1815–1865) говорил, что нормальный мозг готтентота обозначал бы для европейца идиотизм. А другой специалист в означенной области Фридрих Тидеман (1781–1861) утверждал, что мозг готтентота имеет меньше извилин и они более неправильны, чем у европейца и вообще ближе подходят к обезьяньему мозгу.
Суммируя все вышеизложенное в области расовых различий в строении мозга можно смело утверждать, что для развития высшей культуры необходим как значительный вес мозга, так и его известная морфологическая сложность. Оба эти условия могут быть соблюдены только посредством полового отбора и расовой изоляции. Никакие социологические проекты гуманистов и культурологов как не имели успеха, так и не будут иметь в будущем.
Этот вывод никак не может быть отнесен к разряду расистских, ибо один из корифеев советской антропологии Б. С. Жуков в сочинении «Происхождение человека» (М., 1928) высказывался в том же духе со всей откровенностью: «Велика разница между односложным, похожим на свист и щелканье, языком какого-нибудь чернокожего обитателя лесов Центральной Африки и мелодичной речью итальянца или француза, огромна пропасть между интеллектуальным развитием того и другого. И эта разница в умственных способностях культурного и дикого первобытного человека стоит в тесной связи с неодинаковостью развития у них того органа, в котором эти способности сосредоточены, т. е. мозга. Представитель более высокой в отношении умственного развития человеческой расы имеет более тяжелый, более объемистый мозг, чем дикарь, и эта разница в развитии мозга заключается не только в большем количестве мозгового вещества у первого, но также и в более сложном строении самого мозга, и в особенностях питания мозга кровью через кровеносные сосуды».
Классик немецкой антропологии Иоганн Ранке одним из первых обосновал эволюционную значимость еще одной количественной характеристики: отношения веса головного мозга к спинному у представителей различных рас. Чем «выше» в интеллектуальном смысле раса, тем этот показатель больше. Данное правило справедливо для всех представителей животного царства без исключения, ибо, чем примитивнее организм, тем развитее у него периферийная нервная система в ущерб головному мозгу. Именно поэтому индивиды, относящиеся к так называемым малокультурным племенам, и отличаются в лучшую сторону по сравнению с европейцами развитием чисто физических и физиологических качеств, но неизменно проигрывают им в интенсивности и сложности процессов, присущих духовной и интеллектуальной сферам. И в количественном и в качественном отношении «животные» эволюционно более низкие характеристики нервной системы «низших» рас, развиты лучше, чем у представителей «высших». Эволюционное развитие интеллекта смещает все критерии в функционировании нервной системы, и простейшие ее функции постепенно замещаются эволюционно более «продвинутыми». Способности к анализу и синтезу постепенно вытесняют интуицию.
Крупнейший немецкий расолог барон Эгон фон Эйкштедт (1892–1965) в фундаментальной монографии «Расология и расовая история человечества» (1937–1943) уже во введении определенно формулировал: «Морфологическая ориентация влечет за собой психологическую. Мы можем и должны искать расовые различия мозга в макроскопической структуре (абсолютная величина мозга в целом и его долей, расположение извилин и борозд) и в микроскопической структуре (вид, число, распространение и связи нервных клеток). Но вне нашего внимания не должна оставаться и возможность исследования: материальная производительная сила разных участков мозга, их химизм со всеми его движениями, напряжениями и расслаблениями, с термическими и электрическими явлениями и ритмами, короче, сама творческая сила мозга».
В соответствии со своими выводами Эйкштедт указывает на «определенную инфантильную примитивность китайского мозга», что соотносится с целым рядом инфантильных черт как в строении тела, так и в психике китайцев. О других расовых группах он говорит еще определенней: «Крайне примитивными, не имеющими ничего общего с мозгами европейцев, оказались мозги бушменов».
