Юрген Торвальд - Сто лет криминалистики
В последующие годы он пришел к выводу, что рисунок линий на пальцах не меняется ни через 5, ни через 10, ни через 15, ни через 19 лет. Записная книжка Хершеля свидетельствовала об этом. Человек мог постареть, его лицо, фигура могли измениться из-за старости и болезни, но рисунок кончиков пальцев оставался неизменным. Это был личный неизменный знак человека, по которому его всегда можно было узнать, даже после смерти, даже если ничего от него не осталось, кроме кусочка кожи с пальцев. Это чудо? Это случай или воля создателя, желавшего иметь возможность безошибочно отличить одного человека от другого?
В тюрьме своего района Хершель распорядился, чтобы к списку заключенных прилагали отпечатки их пальцев. Как бы невероятным это ни казалось, но он внес порядок в тот хаос, в котором с незапамятных времен вместо осужденных появлялись подставные лица, а опасные преступники проходили по малозначительным делам и нельзя было установить, доводилось ли новому осужденному уже ранее стоять перед судом.
Хершель стал осознавать будущее своего открытия. Мысленно он был уже в Англии, в Лондоне. Разве на его родине мог полицейский безошибочно определить, имел ли преступник ранее судимость, если он изменил свое имя, что никому не запрещалось? Даже на фотографию нельзя положиться! Разве не были жертвой ошибок идентификации невиновные люди? Разве не делались попытки найти способ, исключающий подобные ошибки? Хершелю не пришлось долго искать необходимого примера уголовного дела. В это время в Лондоне в течение ряда лет шла борьба за идентификацию одного человека. Слух об этом процессе дошел до Бенгалии.
Речь шла о миллионном наследстве лорда Джеймса Тычборна.
С 1866 по 1894 год весь Лондон следил за этим процессом. Один мошенник выдал себя за пропавшего в 1854 году единственного сына лорда Джеймса, за его наследника. Грубый, безобразно полный человек по имени Кастро, Кастро из Вага-Вага в Австралии, мастерски обманул полуслепую мать Тычборна, ее родственников, врачей и даже знаменитых лондонских адвокатов. Этот аферист в 1874 году был приговорен к четырнадцати годам каторги, после того как судебные издержки составили сумму в несколько миллионов фунтов. Сколько свидетелей опознали его как настоящего Роджера Тычборна! Сколько свидетелей поклялись, что это он! Сколько, казалось бы, верных примет на его теле ввели суд в заблуждение! А как бы выглядел этот процесс, думал Хершель, если бы можно было воспользоваться его открытием? Разве Роджер Тычборн не был солдатом? Если бы регистрировали всех солдат при помощи отпечатков пальцев! Тогда этот колоссальный процесс закончился бы за несколько минут. Штемпельная подушечка, отпечатки пальцев Кастро, сравнение, и ясно: Кастро обманщик!
«Примером, сколь полезен может быть мой способ, — продолжал диктовать свое письмо Хершель, — является дело Тычборна. Я думаю, нет надобности объяснять, как необходима идентификация в тюрьмах. Отпечатки пальцев в любое время помогут установить личность заключенного, ранее осужденного судом. Нужно только снять отпечаток пальца и сравнить.
Будьте так добры разрешить мне использовать мой способ также в других тюрьмах…»
На этом Хершель закончил свое письмо. Он приложил к нему собранные им за 19 лет оттиски пальцев и дописал: «Очень прошу сберечь приложенные образцы отпечатков». Заклеивая конверт дрожащей рукой, он был все же внутренне твердо убежден, что его письмо вызовет интерес и одобрение.
Через десять дней он получил ответ генерального инспектора тюрем. Письмо было написано в любезном тоне, но свидетельствовало лишь о том, что генеральный инспектор, зная о плохом состоянии здоровья Хершеля, принял его предложение за плод больной фантазии. Ответ поверг Хершеля в уныние и на несколько лет полностью парализовал его волю. Он уже не предпринимал больше никаких шагов в защиту своего открытия. Хершель жил только одной мечтой: вернуться на родину, в Англию, и восстановить свое здоровье. В конце 1879 года он отправился в путь.
5. Токио 1879 года. Идея Генри Фулдса об использовании отпечатков пальцев для проверки подозреваемых в преступлении уголовников
В то время, когда в Хугли Вильям Хершель писал свое важное, но не принесшее пользы письмо генеральному инспектору тюрем Бенгалии, в Токио в больнице Дзукийи работал шотландский врач Генри Фулдс. Он преподавал японским студентам физиологию. Фулдс был полной противоположностью Хершеля: боевой пресвитерианец, умный, полный идей, но в то же время с холерическим темпераментом, раздражительный, эгоцентричный, упрямый до ограниченности.
Он ничего не слышал ни о Хершеле, ни о его экспериментах в Индии. В начале 1880 года Фулдс послал письмо в Лондон в журнал «Природа». В письме содержалось такое предложение: «Я рассматривал в 1879 году несколько найденных в Японии черепков глиняных сосудов и обратил внимание на некоторые отпечатки пальцев, которые возникли, видимо, когда глина была еще мягкой. Сравнение этих отпечатков с вновь сделанными побудило меня заняться этой проблемой. Рисунок линий кожи не изменяется в течение всей жизни и может лучше фотографии служить средством идентификации».
Не известно, так ли произошло знакомство Фулдса с отпечатками пальцев, как он писал в своем письме. Позднее он упомянул, что китайцы знали особенности отпечатков пальцев и что он слышал об этом. Никогда он не говорил о том, что и в Японии они были известны. Древнейший оригинал японского отпечатка руки с отчетливыми папиллярными линиями находится, как выяснилось позже, в храме Киото. Речь шла о документе, на котором отчетливо видна рука императора Гошива. До 1860 года на японских документах часто встречались отпечатки рук, сделанные черной или красной краской. В постоялых дворах существовал обычай выдавать постояльцам, не имевшим принятого в Японии именного штемпеля, почту под расписку с отпечатком большого пальца. В те времена, когда Фулдс жил в Японии, там был обычай ставить на дверях домов отпечатки рук, сделанные красной и белой краской. Фулдс писал в своем письме в журнал «Природа», что отпечатки пальцев не изменяются в течение всей жизни. Это и породило сомнение в правдивости его утверждений, так как было не ясно, как можно за один год прийти к такому выводу, не опираясь на опыт японских и китайских традиций.
Как бы там ни было, с 1879 по 1880 год Фулдс собрал многочисленную коллекцию отпечатков пальцев и изучал их папиллярные линии. Сначала его интересовали только этнографические проблемы — имеются ли различия в отпечатках папиллярных линий у разных народов? Затем он изучал вопрос наследственности папиллярных линий. Вскоре случай натолкнул его на мысль, которая с тех пор не покидала его. Вблизи дома Фулдса через побеленный забор перелез вор. Фулдсу, интерес которого к отпечаткам пальцев был известен, сказали, что на заборе остался хорошо видный след человеческих пальцев, измазанных сажей. Пока Фулдс изучал отпечатки, стало известно, что вор арестован. Он попросил у японской полиции разрешения снять отпечатки пальцев арестованного. Сравнив их с отпечатками пальцев на заборе, Фулдс установил, что они различны. Так как отпечаток на заборе мог принадлежать только вору (убегая, тот споткнулся об остывшую жаровню), то Фулдс сделал вывод, что задержан другой человек. И он оказался прав. Через несколько дней арестовали настоящего вора. Фулдс и на этот раз взял отпечатки пальцев. Они точно соответствовали отпечатку на заборе. Богатая фантазия Фулдса натолкнула его на мысль: не следует ли на месте каждого преступления искать отпечатки пальцев преступника? Что, если таким образом можно будет уличать воров и убийц?
Идея Фулдса получила свое подтверждение, когда произошла вторая кража. На этот раз его опять позвали на помощь. На бокале он обнаружил отпечаток целой руки. Теперь Фулдс узнал, что отпечаток можно оставить также и неокрашенной рукой, так как потовые железы на кончиках пальцев имеют жировые выделения, которые делают отпечаток таким же четким, как сажа или краска. Но все же сначала не это было главным. Решающую роль сыграла невероятная случайность. Во время своих ранних исследований Фулдс собирал отпечатки пальцев также у слуг в разных домах. Теперь он сравнил отпечатки пальцев на бокале с имеющимися в его коллекции. И то, что он обнаружил, показалось ему просто невероятным. Отпечаток на бокале полностью совпадал с отпечатками пальцев одного слуги. Привлеченный к ответу слуга признался в совершенной краже.
Теперь Фулдс не сомневался, что открыл метод разоблачения преступников, который усовершенствует работу полиции во всем мире. Он обнаружил возможность использования отпечатков, о которой Хершель даже не помышлял. Фулдс не был полицейским. Но после того как случай столкнул его с полицией и преступлением, все мысли его были заняты теми же проблемами, которые не давали покоя тяжелобольному Хершелю. Все свои наблюдения и выводы он изложил в письме, направленном в английский журнал «Природа».
