Майк Браун - Как я убил Плутон и почему это было неизбежно
Тогда я рассказал ему о нашей находке. Когда он спросил меня, как я назвал новую планету, я осознал, что даже не имел понятия о том, какой номер был официально разрешен для нового объекта (как оказалось 2003UB313). Тогда я просто ответил ему, что у планеты пока нет имени.
«Так... Тогда скажи мне, как твои ребята зовут ее между собой?» - поинтересовался Кен.
«Зена. Скоро у нее будет настоящее имя, а сейчас просто Зена».
Кен хохотнул и записал имя.
Но я ошибался в то утро, она не скоро получит настоящее имя. Кен записал имя, так она и осталась Зеной больше чем на год. Я уверен, что многие на свете до сих пор думают, что этот объект так и называется - Зена.
Кен Ченг оказался прав. Эта история не попала почти ни в какие субботние и воскресные новости и, даже если к понедельнику эта новость оказалась и не совсем старой, точно было ясно, что пятница 16:00 было далеко не лучшее время для того, чтобы провести пресс-конференцию, если, конечно, вы не заявляете о том, что собираетесь восстановить силы, и надеетесь, что никто этого не заметит. По крайней мере благодаря лишь одному случайному звонку объявление об открытии десятой планеты стало сенсацией и попало на первую страницу газеты «Ныо-Йорк Таймс» в субботу,
30 июля 2005 года.
К 12:00 в пятницу я уже создал страницу в Интернете, где выложил информацию о Зене. Она была почти пустой, предстояло еще много работы. Затем я направился в лабораторию по разработке ракетных и реактивных двигателей (JPL), где можно было найти необходимое оборудование для того, чтобы провести пресс-конференцию.
У меня уже совсем не было времени на то, чтобы составлять расписание на остаток дня, мысли начинали путаться. На некоторое время я вернулся обратно, чтобы переодеться и побриться в «комнате для мальчиков», которая находилась перед зданием лаборатории. Сейчас я уже не помню ни единого слова, из произнесенных на конференции, все же я смутно помню, как стоял напротив телевизионной камеры с маленьким наушником в ухе. Каждые три минуты с помощью спутника меня соединяли с другой телепрограммой. Я даже не хочу знать, что именно я говорил, и не хочу знать, как я выглядел.
Домой я приехал поздно вечером. Через несколько минут после того, как я вернулся домой, глава отдела средств массовой информации лаборатории перезвонила мне, чтобы убедиться, что со мной было все хорошо. Этот разговор я помню особенно хорошо. «Я в порядке, - ответил я. - Лежу на кровати, а Лайла спит у меня на руках. Что может быть лучше?»
«Хорошо, - ответила она. - Тогда не хотел бы ты поучаствовать в телепрограмме «Доброе утро, Америка» вместе с Лайлой в понедельник утром?»
Глубокой ночm. в понедельник Дайен, Лайла и я отправились в Голливуд на студию. Я думал, что приехать к назначенному времени будет довольно тяжело для нас, однако около двенадцати часов мы были уже на месте. Не могу сказать, что два часа ночи было лучше или хуже, чем 14:00. Вообще-то, это время было все-таки лучше, поскольку на дорогах совсем не было машин.
Когда я прибыл в студию, мне опять закрепили наушник и начали задавать вопросы о планетах: старых и новых. Так, я, Чарли Гибсон и Дайен Соуэр сидели и беседовали. В конце съемок моя жена показала Лайлу перед камерами. В трех тысячах километрах от меня, в штате Алабама, моя мать сидела на самом краешке стула. Она уже знала новости о планете, так что это не стало для нее очень важной новостью. Однако в тот момент она впервые увидела Лайлу.
Согласно моему графику, следующая неделя обещала бурю различных интервью, переговоров, телепередач, о которых я уже ничего не помню. Если вы взглянете на записи Лайлы, на то, как она ела, спала, плакала или улыбалась, вы не поверите, что все это было правдой.
Через неделю после самого главного научного объявления в моей жизни казалось, что все, что меня волновало, это спит ли Лайла и как часто она ест.
День 31 (7 августа 2005 года): Сегодня Лайле исполнился один месяц! В честь празднования своего дня рождения она спала целых пять часов! И это включая часовую поездку в машине в начале дня, которая, возможно, этому способствовала, а возможно, и нет. И как дополнение, после этого она проспала три с половиной часа кряду. Если вы внимательно приглядитесь, вы увидите, что она стала сильнее потягиваться (по крайней мере ночью). За последние пять дней мы стали кормить ее не десять, а девять раз в день. Вам это может показаться ерундой, однако теперь у Дайен появились дополнительные сорок пять минут свободного времени (или, если быть более точным, теперь она может спать ночью на сорок пять минут больше)! Это был первый раз, после 29-го дня (который я так и не записал), когда Лайла поела восемь раз. После 12-го дня я начал переживать за то, что Лайла не могла различать день и ночь. Сейчас эта проблема меня уже не волнует... поскольку моя жалоба более не имеет под собой оснований. Теперь она спит по ночам гораздо дольше, чем днем. Спасибо тебе, Лайла! Спасибо, спасибо, спасибо!
Глава десятая. ВПЕРЕДИ ВСЕХ
Интернет-сообщество, некоторое время назад обрушившееся на меня с критикой, что, дескать, я не соблюдал правила, когда называл найденные мною объекты Кваоаром и Седной, встретило мои новые открытия в штыки. Не знаю наверняка, но, похоже, Ортис был одним из них, и все его соратники объединились, чтобы защитить его от нападок злонамеренных американских астрономов, пытающихся лишить его права на открытие. Нападок, конечно же, с нашей стороны не было. Любому из тех, кто был готов меня слушать, я говорил, что это именно Ортис открыл 2003EL61/Санту. Поскольку на самом деле я не заслуживал, чтобы меня обвиняли за намерение лишить Ортиса права на открытие, они нашли другую причину. Они начали утверждать, что я выдумал историю о том, что кто-то другой нашел координаты Зены и Пасхального кролика, и мне, дескать, следовало бы извиниться за то, что я устроил пресс-конференцию на следующий день после того, как Ортис сделал объявление об открытии, с целью затмить его открытие. А потом они нашли новую причину для обвинения: я был «плохим» потому, что пытался скрыть ото всех Санту, Зену и Пасхального кролика. Я лишь усмехнулся и покачал головой, думая о том, как же нелегко строго следовать научным стандартам.
Даже Ортис принимал в этом участие. Однажды он заявил в интервью:
Благодаря современным технологиям, которые в отличие от нас использовала команда господина Брауна, им удалось обнаружить целых три довольно крупных объекта несколько месяцев назад, однако они скрывали [sic] факт их существования от международного научного сообщества, как и Кваоар с Седной.
Секретность была выгодна господину Брауну поскольку- за это время он мог подробно изучить их. Тем не менее его действия оскорбляют науку и не соответствуют утвержденным правилам, которые предполагают, что астрономическое сообщество должно узнать об открытии сразу же после того, как оно было сделано.
Услышав эту новость, я мог только глубоко вздохнуть. В первый момент я чуть было не сел и не написал длинную статью, в которой объяснил бы, почему хорошие астрономы не объявляют о своем открытии сразу же, а утвержденные процедуры нужны для того, чтобы до публичного заявления об открытии было время подтвердить сам факт открытия и написать по нему научную работу. Но потом решил, что обвинения в мою сторону были настолько смешны, что не стоит тратить на них свое время, нужно просто-напросто подождать, пока они сами не предадут себя забвению.
Впрочем, должен признать, что, прочитав комментарии Ортиса, я почувствовал себя обманутым и очень разозлился. (Меня мало заботило, что плели обо мне эти не имеющие к астрономии отношения господа из чата, но меня очень задело то, что профессиональные астрономы позволяют себе так ненаучно подходить к делу и нести бессмыслицу. Это казалось так жестоко после того, как я защищал Ортиса от обвинений, пытаясь оставить его право на открытие неприкосновенным. Странно...
Окунувшись еще раз в болтовню на чате, я решил снова написать Ортису и заверить его в том, что я действительно считаю законным его право на открытие объекта 2003EL61. Я также осведомился у него, не думал ли он о том, как назвать его. По правилам только тот астроном, который сделал открытие, имеет право предложить имя объекту Ортис должен был понять мой недвусмысленный намек. Я добавил, что имя, которое мы выбрали для спутника, прямо вытекает из имени, которое мы приготовили для самого объекта 2003EL61. Немедленно Ортис написал мне ответ, поблагодарив меня за то, что я осведомился насчет имени, и добавил, что в связи с недавними нападками на него и его команду у них не было достаточно времени, чтобы даже начать размышлять об этом.
Интернет-сообщество не переставало доказывать мои злые намерения. Одним из самых ярых защитников господина Ортиса был астроном-любитель из Германии, который полтора года назад пытался помешать нам назвать Седну Седной, объясняя это тем, что собирался дать это же название своему объекту. Что любопытно, он принимал участие в команде Ортиса. После того как Ортис обнаружил объект по старым снимкам и сведениям, он связывался с немецким астрономом-любителем с той целью, чтобы тот сделал новую фотографию объекта 2003EL61. Тот самый астроном-любитель сразу же согласился, став вторым номером в команде Ортиса. Вы не находите довольно странным совпадением, что тот самый человек, который так яростно критиковал меня, оказался вовлечен в открытие Ортиса? Тем не менее совпадения случаются повсеместно. Я старался не думать об этом. Когда Брайан Марсден впервые узнал об этом, он произнес: «Чую неладное». Как я впоследствии убедился, у Марсдена было очень острое чутье.
