Константин Быструшкин - Феномен Аркаима. Космологическая архитектура и историческая геодезия
но вкушает он сам только вино, доспехами блещущий.
20. Хугин и Мунин над миром все время летают без устали;
мне за Хугина страшно, страшней за Мунина – вернутся ли вороны!
21. Тунд шумит, Тьодвитнира рыба играет в стремнине;
поток не легко вброд перейти тем, кто в битве убит.
22. Вальгринд – ворота, стоящие в поле у входа в святилище;
неведомы людям древних ворот замки и запоры.
23. Пять сотен дверей и сорок еще в Вальгалле, верно;
восемьсот воинов выйдут из каждой для схватки с Волком.
24. Пять сотен палат и сорок еще Бильскирнир вмещает;
из всех чертогов владеет мой сын самым просторным.
25. Хейдрун коза, на Вальгалле стоя, ест Лерас листву;
мед сверкающий в чан она цедит, тот мед не иссякнет.
26. Эйктюрнир олень, на Вальгалле стоя, ест Лерад листву;
в Хвергельмир падает влага с рогов – всех рек то истоки.
27. Сид и Вид, Сёкин и Эйкин, Свель и Гуннтро, Фьерм и Фамбультуль,
Рейн и Рейннанди, Гипуль и Гепуль, Гемуль и Гейрвимуль у жилища богов,
Тюн и Вин, Телль и Хелль, Град и Гуннтраин.
28. Вина – одна, Веговин – другая, Тьоднума – третья, Нут и Нет, Ненн и Слид и Хрид, Сильг и Ильг, Виль и Ван, Венд и Стренд, Гьель и Лейфтр, – те – в землях людей, но в Хель стремятся.
29. Кермт и Эрмт и Керлауг обе Тор вброд переходит в те дни, когда асы
вершат правосудье у ясеня Иггдрасиль; в ту пору священные воды кипят, пламенеет мост асов.
30. Гюллир и Глад, Глиф и Скейдбримир, Синир и Сильвринтопп, Фальхофнир, Гисль, Гулльтопп и Петтфети – те кони носят асов на суд, что вершится под сенью ясеня Иггдрасиль.
31. Три корня растут на три стороны у ясеня Иггдрасиль:
Хель под одним, под другим исполины и люди под третьим.
32. Рататоск белка резво снует по ясеню Иггдрасиль; все речи
орла спешит отнести она Нидхёгу вниз.
33. И четыре оленя, рога запрокинув, гложут побеги;
Доин, Двалин, Дунейр и Дуратрор.
34. Глупцу не понять, сколько ползает змей под ясенем Иггдрасиль:
Гоин и Моин – Граввитнира дети, – Грабак и Граввёллунд, Офнир и
Свафнир, – они постоянно грызут.
35. Не ведают люди, какие невзгоды у ясеня Иггдрасиль:
Корни ест Нидхёгг, макушку – олень, ствол гибнет от гнили.
36. Христ и Мист пусть рог мне подносят, Скеггьёльд и Скёгуль,
Хильд и Труд, Хлекк и Херфьётур, Гейр и Гейрёлуль, Гандгрид и Радгрид и Ригинлейв тоже цедят пиво Эйнхериям.
37. Арвак и Альсвин солнце наверх усталые тащат;
боги меха кузнечные им положили под плечи.
38. Свалим зовется щит, он скрывает солнца сиянье;
коль упадет он, пламя охватит и горы и море.
39. Сколль имя Волка, за солнцем бежит он до самого леса;
и Хати другой, Хродвитнира сын, предшествует солнцу.
40. Имира плоть стала землей, кровь его – морем, кости – горами,
череп стал небом, а волосы – лесом.
41. Из ресниц его Мидгард людям был создан богами благими;
из мозга его созданы были темные тучи.
42. Боги и Улль тем благо даруют, кто пламя размечет;
если снимут котлы, откроется взорам мир сынов асов.
43. Ивальда отпрыски некогда стали Скидбладнир строить для сына
Ньёрда, светлого Фрейра, струг самый крепкий.
44. Дерево лучшее – ясень Иггдрасиль, лучший струг – Скидбладнир,
лучший ас – Один, лучший конь – Слейпнир, лучший мост – Бильрест,
Скальд лучший – Браги и ястреб – Хаброк,
а Гарм – лучший пес.
45. Лик свой открыл я асов сынам, близко спасение:
скоро все асы собраны будут за Эгира стол, на Эгира пир.
46. Звался я Грим, звался я Ганглери, Херьян и Хьяльмбери, Текк и
Триди, Тунд и Уд, Хар и Хельблинди.
47. Сан, и Свипуль, и Саннгеталь тоже, Бильейг и Бальейг, Бёльверк
и Фёльнир, Хертейт и Хнинар, Гримнир и Грим, Глапсвинн и Фьёльсвинн;
48. Сидхётт, Сидскёгг, Сигфёрд, Хнипуд, Альфёдр, Вальфёдр,
Атрид и Фарматюр, с тех пор как хожу среди людей, немало имен у меня.
49. Гримнир мне имя у Гейррёда было и Яльк у Асмунда, Кьялар, когда сани таскал;
Трор на тингах, Видур в боях, Оски и Оми, Явнхар и Бивлинди, Гёндлир и Харбард.
50. У Сёкмимира я был Свидур и Свидрар, старого турса перехитрил я,
Мидвидтнира сына в схватке сразив.
51. Пьян ты, Гейррёд! Пил ты не в меру, отныне лишен ты подмоги моей,
Эйнхериев помощи, милости Одина.
52. Много я рассказал, но мало ты помнишь; друг тебя продал;
вижу я меч прежнего друга – кровью покрыт он.
53. Игг получит мечом пораженного, конец твой настал;
разгневаны дисы, увидишь ты Одина, коль смеешь – приблизься!
54. Один ныне зовусь, Игг звался прежде, Тунд звался тоже,
Вак и Скилльвинг, Вавуд и Хрофтатюр, Гаут и Яльк у богов,
Офнир и Свафнир, но все имена стали мной неизменно.
Конунг Гейррёд сидел, держа на коленях меч, наполовину обнаженный. Услыхав, что Один тут, он встал, чтобы оградить его от огня. Меч выскользнул у него рукоятью вниз. Канунг споткнулся и упал ничком, а меч пронзил его, и он умер. Тогда Один исчез. Агнар же стал конунгом и долго правил».
Комментарии к этой песне составляют отдельную библиотеку. Пришло время и нашему анализу.
Строки 1, 2, 3 и 51, 52, 53 посвящены Агнару и Гейрреду и могут рассматриваться как посредники между прозаическими прологом и эпилогом и поэтической сердцевиной. Симметричность в положении, числе и цифрах свидетельствует о намеренности.
Основной поэтический текст начинается мощным эпическим вступлением строки 4:
4. Священную землю вижу лежащей близ асов и альвов;
Прозаическая часть описывает события в одном из фиордов Норвегии. Один и Фригг обитают где-то там же и неопределенность места связана только с тем, что они боги. Один внутренним взором (в памяти и воображении) видит Асгард – древнюю землю богов, которую предки германцев покинули очень давно, чтобы по жребию уйти далеко на запад и занять Северную Европу. Об этом написано в Младшей Эдде.
Подробный анализ географии и истории Асгарда возможен только после геодезических исследований в Древнем Египте и в Стране Городов. Без результатов этого анализа адекватные реконструкции невозможны (никому не удалось еще это сделать), поскольку археологический материал не коррелирует с содержанием древних текстов. Это правило распространяется на весь Старый Свет и все священные тексты его древних народов. И в этом нет ничего странного – археология занимается примитивной утилитарной частью жизни, а священные предания относятся к сложной духовной и экстраординарной ее части. Эту огромную проблему мы будем решать отдельно и после решения технических задач в космологической архитектуре. Сейчас же достаточно привести (без пояснений и доказательств) некоторые общие и конкретные выводы.
От строки 4 до строки 17 (включительно) помещен список из 12 «городов-государств» Асгарда. Совершенно ясно, что столица страны – ставка Одина есть Вальгалла в Гладсхейме. Но по списку она занимает только пятое место. Первым значится Трудхейм – государство его старшего сына Тора, а город называется Бильскирнир. В нашей реконструкции Бильскирнир это Аркаим, а Вальгалла – Синташта.
В строках 23 и 24 содержится очень важная для нас информация: в ставке Тора 540 палат, а в ставке Одина – 540 дверей. Число 54 – главное «магическое», потому возможно простое преувеличение в 10 раз. Возможно и другое: палаты не равны помещениям южноуральских «городищ». Внутри помещений, по реконструкциям археологов, были устроены небольшие комнаты (коридорная система). Их число близко к 10. Они и двери в них могут быть сопоставлены с палатами и дверьми Вальгаллы и Бильскирнира.
Через каждую дверь Вальгаллы выйдет 800 воинов (точнее – души воинов эйнхериев). Общее число воинов – 800 х 540 = 432 000. Знакомое число. Продолжительность кали-юги 432000 лет, а маха-юги Манвантары 4 320 000 лет. В 14 строке сказано, что Один делит воинов-эйнхериев с Фрейей, которая живет в Фолькванге («Поле Битвы»). Следовательно, общая сумма воинов 864 000.
